Последний отзыв
отлично написал
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Репрессированный ещё до зачатия
Год написания книги
2023
Теги
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Лучше пельмени проглатывай. Слушай! А чего б не записать свои впечатления о прожитом дне в дневник?
– Жарко. У меня голова не думает.
– А ты сама?
– Тоже. Жарко и душно… Я сто лет не ела такие вкусные пельмени!
– Какая ты у меня старая, моя Радушка, работающая под белянку.
(Она красится. Свои волосы у неё тёмные.)
– Я б тебя съела!
– А тебе что, пельменей не хватило?
– Они не такие вкусные, как ты.
Потом мы радостно купались.
Часа полтора откисали в ванне.
– Надо бы будильник поставить…
– Миленькая, ну что ты? Будут над ухом молоты по наковальне грохать. Иногда от цоканья на тумбочке будильника я просыпаюсь…
– Не пойму… Ты у нас можешь… То ты его в книжный шкаф работающим запирал, то совал днём под подушку, то днём выносил и на балкон: «Пускай поостынет, отпадёт охота стучать». Он простудился, но не умер. В шкафу ждёт, когда его подзаведут.
– Сегодня ему не дождаться подзаводки.
24 октября 1976. Воскресенье.
Зачем люди женятся
Проснулся я – светло.
– Ойко! Как открыть глаза? – и протираю их кулаками.
– У меня тоже нет такого средства…
– Крутиться будешь?
– После вчерашней бани да не крутиться?
Спотыкаясь, я продираю на бегу глаза, лечу на кухню ставить бигудёшки.
– Всё, товарищ, нет вам больше доверия. Сегодня заведу будильник.
Пока она крутилась, я сварил гурьевскую кашу, два яйца в авоськах.
– Несу кашу воробьям. На балконе она быстро остынет.
– Не неси! Всё равно я поесть не успею! – безответственно заявляет моя гражданка и с большим энтузиазмом побежала по комнате, по пути натягивая на себя, кажется, всё, что попадало под руку или под ногу.
– Посмотрим…
Каша поостыла. Галинка напяливает свитер, а я ей – здоровую ложку каши! Свитер завис над головой, ложка опорожнилась, свитер пошёл вниз. Галинка поморщилась, достала изо рта что-то непотребное.
– Фу! Из-за этой бяки… На зубах раздавила…
– Не раздавишь же на ушах…
– Такая хорошая каша и портят её этим изюмом… Фи, бяка… Ну ни к чему тут этот изюм!
– Не волнуйтесь, мадам. Изюму место найдём под нашим солнышком!
Я беру его и кидаю себе в рот.
Кашу она доела, когда поправляла брови.
Галинка сунула белый халат в авоську:
– Разрешат пронести?.. Резать не стала. Пускай большой… Постираю.
– Он станет меньше…
– Мне его Катя дала. Я не просила. Ни у кого нету. Она принесла два. Дала мне сама, говорит, твой.
– Видите, вас любят не только на Зелёном, 73 – 13. Но и на «Агате».
– Хороших везде любят. Все любят!
– Не надо бы так. А? Везде, все… Ой-ой-ой-о-ёй, Радушка! Я ведь муж! Я ж и могу… Я право имею от двадцать третьего, четвёртого, семьдесят шестого за номером 367349. Знаете, что это за номер? Нашего свидетельства о браке. И записи номер 820…
– Как у нас на счётной станции. Сплошные цифры!
– К чему-то обязывающие и призывающие.
Галинка снимает бигуди.
Я даю ей любимое полусырое яйцо.
– Ну что у тебя яйца такие сырые? – Она бежит на кухню.
– Не у меня… Соль у меня в руке…
– Мне хлеба…
– Вот и хлеб в руке.
– Жарко. У меня голова не думает.
– А ты сама?
– Тоже. Жарко и душно… Я сто лет не ела такие вкусные пельмени!
– Какая ты у меня старая, моя Радушка, работающая под белянку.
(Она красится. Свои волосы у неё тёмные.)
– Я б тебя съела!
– А тебе что, пельменей не хватило?
– Они не такие вкусные, как ты.
Потом мы радостно купались.
Часа полтора откисали в ванне.
– Надо бы будильник поставить…
– Миленькая, ну что ты? Будут над ухом молоты по наковальне грохать. Иногда от цоканья на тумбочке будильника я просыпаюсь…
– Не пойму… Ты у нас можешь… То ты его в книжный шкаф работающим запирал, то совал днём под подушку, то днём выносил и на балкон: «Пускай поостынет, отпадёт охота стучать». Он простудился, но не умер. В шкафу ждёт, когда его подзаведут.
– Сегодня ему не дождаться подзаводки.
24 октября 1976. Воскресенье.
Зачем люди женятся
Проснулся я – светло.
– Ойко! Как открыть глаза? – и протираю их кулаками.
– У меня тоже нет такого средства…
– Крутиться будешь?
– После вчерашней бани да не крутиться?
Спотыкаясь, я продираю на бегу глаза, лечу на кухню ставить бигудёшки.
– Всё, товарищ, нет вам больше доверия. Сегодня заведу будильник.
Пока она крутилась, я сварил гурьевскую кашу, два яйца в авоськах.
– Несу кашу воробьям. На балконе она быстро остынет.
– Не неси! Всё равно я поесть не успею! – безответственно заявляет моя гражданка и с большим энтузиазмом побежала по комнате, по пути натягивая на себя, кажется, всё, что попадало под руку или под ногу.
– Посмотрим…
Каша поостыла. Галинка напяливает свитер, а я ей – здоровую ложку каши! Свитер завис над головой, ложка опорожнилась, свитер пошёл вниз. Галинка поморщилась, достала изо рта что-то непотребное.
– Фу! Из-за этой бяки… На зубах раздавила…
– Не раздавишь же на ушах…
– Такая хорошая каша и портят её этим изюмом… Фи, бяка… Ну ни к чему тут этот изюм!
– Не волнуйтесь, мадам. Изюму место найдём под нашим солнышком!
Я беру его и кидаю себе в рот.
Кашу она доела, когда поправляла брови.
Галинка сунула белый халат в авоську:
– Разрешат пронести?.. Резать не стала. Пускай большой… Постираю.
– Он станет меньше…
– Мне его Катя дала. Я не просила. Ни у кого нету. Она принесла два. Дала мне сама, говорит, твой.
– Видите, вас любят не только на Зелёном, 73 – 13. Но и на «Агате».
– Хороших везде любят. Все любят!
– Не надо бы так. А? Везде, все… Ой-ой-ой-о-ёй, Радушка! Я ведь муж! Я ж и могу… Я право имею от двадцать третьего, четвёртого, семьдесят шестого за номером 367349. Знаете, что это за номер? Нашего свидетельства о браке. И записи номер 820…
– Как у нас на счётной станции. Сплошные цифры!
– К чему-то обязывающие и призывающие.
Галинка снимает бигуди.
Я даю ей любимое полусырое яйцо.
– Ну что у тебя яйца такие сырые? – Она бежит на кухню.
– Не у меня… Соль у меня в руке…
– Мне хлеба…
– Вот и хлеб в руке.
Другие электронные книги автора Анатолий Никифорович Санжаровский
Последний отзыв
отлично написал