Код белых берёз

И расписать на ней Европу»

А не заметили, как хорошо рифмуются на русском эти два слова? Таким было просвещение эрбинов.

Так почему же 18 яиц? До 1917 года мост охранял городовой. Подобные убожества времён Химеры наполнили и Москву. Вот, например, композиция «Квадрига Аполлона на фасаде Большого театра (Москва)

https://ru.wikipedia.org/wiki/Квадрига#/media/File:Moscow_05–2017_img27_Bolshoy_Theatre_quadriga.jpg

Кто это? Может быть дух наших предков?

Как видим из истории, ничего кроме отношения к западной культуре эти кони не символизируют. Петербург был построен для эрбинов и по-эрбински и назван так же эрбинским словом, и был сделан столицей эрбинской Химеры почти на 200 лет.

Но наступил 1914 год. Война с Германией стала предвестницей не только изгнания всего немецкого: названий, купцов, лавочников, но и впоследствии всех эрбинов волной революции. Так что только ярые русофобы типа Гипиус не скрывали своего ехидства:

«Чему бездарное в вас сердце радо?

Славянщине убогой?…» Моё презрение ей за эти строки.

Вот как немчура, прижившаяся за счёт славян, была недовольна переименованием города в Петроград.

А как же! Даже представить себе сложно, чтобы во время ВОВ жители так самоотверженно бы защищали город под немецким названием Санкт-Петербург. Да ни за что! Название города выковывает душу его горожан. И если его имя гармонично с историей, духом нации, то и душа горожан целостная и непоколебимая, а если имя несёт дисгармонию, то всё происходит наоборот.

Немецкое посольство. Санкт-Петербург 1913 год

http://klimbims.tumblr.com/post/134857051852/german-embassy-in-st-petersburg-1913-by (http://klimbims.tumblr.com/post/134857051852/german-embassy-in-st-petersburg-1913-by)

На известной фотографии представлена группа сотрудников немецкого посольства в количестве 39 человек на фоне скульптурной композиции из двух коней, и обнажённых мужчин со щитами в типичном немецком гомосексуальном стиле. Аллегория, скорее всего, представляет мифических прародителей основателей первого Рейха – германцев-варваров

А в начале 1 мировой войны на волне патриотического подъёма первыми выступили … чехи, проживавшие в Питере: «Ныне вполне своевременно и уместно вспомнить почин длинного ряда русских деятелей и мыслителей XVIII и XIX веков, которых коробило немецкое название нашей столицы. Мы, чехи, просили бы общественное управление столицы войти с ходатайством на Высочайшее Имя об утверждении русского названия столицы «Петроград».

Чудовищность угнетения собственной страны (второй Родины) видели даже чехи! Это вовремя заметил и эрбин Николай II и сделал один из немногих верных шагов: велел именовать город «Петроградом» .31 (18) августа 1914 года.

Запомните эту дату, возможно, она будет отправной точкой для будущего переименования, которое, несомненно, произойдёт, когда русский народ освободится в очередной раз. Смотреть фото: https://историк.рф/special_posts/мы-легли-спать-в-петербурге-а-проснул/.

В такие моменты история общая ненависть славян к немцам побуждает даже правителей к идеологическим шагам. В славянской среде это не единичный случай. Так, Пресбург (нем. Pressburg) был переименован в Братиславу (словацк. Bratislava) (столица Словакии), Данциг – в Гданьск (город в Польше). На сегодня ни одна славянская страна не имеет больших городов с чужеродным названием. Почему же мы снова заимели это режущее слух латино-греко-немецкое название, которое, как утверждают филологи чуждо самой природе русского языка?

Нам его подсунули вернувшиеся к власти эрбины – перевёртыши вместе с прочими уже мёртвыми с исторической точки зрения мутантами. Уничтожение всего русского – их главное дело. И референдум по переименованию Ленинграда был чудовищной подтасовкой и обманом.

Новое утверждение чуждого русскому духу РЦ названия города на Неве – идеологическая диверсия, очередное наступление эрбинов-немцев. Как когда-то росчерком пера Бирона писалась наша история, так сегодня она творится из мирового закулисья. (Вспомним, что осенью 2017 года, например, главой совета директоров Роснефти стал Г. Шрёдер – немец, эрбин) Так зачем же нам все эти яйца Фаберже, когда свои таскаем по задворкам цивилизации?

На сегодня мечта гитлеровцев в отношении именования города Sainkt-Petersburg осуществилась. И будет для нас позором до той поры пока мы это не исправим.

Архитектура города. Композиционно в городе доминирует греко-римская мифологическая символика. Она заметна и в барокко и в классицизме, в ансамблях площадей, парков и т.д. Мифические персонажи, гладиаторы, римские легионеры, колесница славы на римский манер, памятники Кутузову и Барклаю в одеждах римских патрициев, Памятник Суворову в виде мифического бога Марса.

Вся архитектоника города, как единая композиция площадей, дворцов, мостов, проспектов, каналов устроена на манер западных городов. Сравните грандиозное сооружение Исаакиевского Собора и великолепия простоты Церкви Покрова на Нерли.

Исаакий – архитектура позднего классицизма. Это – западный храм. Купол и композиция храма – копия Собора Св. Павла на площади Ковент Гарден, архитектора Кристовера Рена, построенного в Лондоне с 1675 по 1708 год

Мне возразят, что это обобщающий приём в архитектуре классицизма XVII–XVIII веков. Но, а что в нём русского? Нашего, родного? Почему простота и стройность белых стен Церкви Покрова на Нерли у меня вызывает душевный трепет, а стены, возведённые Монферраном нет. Потому, что в них нет духа. Есть изящество, грандиозность, богатство. А Русской Цивилизации нет.

Все знаменитые архитекторы Петербурга были иностранцами – Растрелли, Трезини, Монферран, Леблон, Маттаркови. Немцы, итальянцы, швейцарцы исполняли заказы далёкие от Русской Цивилизации Химеры. Всё дело в том, что никто не строил собственных русских школ, университетов для простых людей, среди коих наверняка таились и томились ломоносовы и кулибины. Простому народу было уготовано лишь церковно-приходское образование. А оно было неспособно дать грандиозных результатов.

Во время постройки Исаакия на имя Князя Волконского, курировавшего стройку, русский скульптор Пётр Синцов писал: «Иностранцы вызываемые в Россию по части художеств, не имея в душе никаких патриотических чувств к нашему отечеству и пользуясь благосклонностью правительства (курсив мой – А. С.), очень часто употребляют во зло доверенность. Они , доставляя произведения весьма посредственной или даже ничтожной работы, требуют и получают за них огромные суммы денег в явный ущерб казне…». Мало того, что мы здесь видим пренебрежение властей к русским зодчим, но и находим здесь признаки коррупции, отмывания денег, которые всегда скрыты за высокой платой за дешёвый товар.

Сравните вид Собора Святого Павла в Лондоне, выполненного в стиле барокко, и кстати, относящийся к англиканской конфессии и вид Исаакиевского Собора в городе на Неве, который за его угловатые и неуклюжие формы прозвали в народе Чернильницей. https://ru.wikipedia.org/wiki/Файл:Saint_Isaac%27s_Cathedral_in_SPB.jpeg (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B0%D0%B9%D0%BB:Saint_Isaac%27s_Cathedral_in_SPB.jpeg)

Власть Химеры не заботило состояние народа. И наоборот очевидна тяга к западному образу жизни, обстановке, окружению. И если западная архитектоника есть мимесис древнеримской и эллинской, то власти Химеры сделали всё, чтобы окружавшая их атмосфера была хотя бы подражанием западу, мимесисом Запада. По-крайней мере им удалось в северной столице сделать так, чтобы ничего не напоминало о России.

Но мимесис не подразумевает объединение или идентификацию. Это был скорее протест не ради воссоединения с Западом, власть Химеры была всё же национальной, русской, запад ей был чужд, а ради отрицания самобытности русской культуры, цивилизации как таковой. И в этом дело Петра было продолжено.

Попробуйте город напичканый чужеродными мифическими персонажами изменить и сделать родным. Ничего не выйдет. Советская архитектоника несколько оживила русские образы и мифы, вплетая их в новую идеологию диктатуры пролетариата. Фигуры вождей не были римскими полководцами, победы перестали выражаться колесницами и приобрели исторические черты. Стержень Русской Цивилизации распрямился и создал Советскую власть. Почуяв свободу, обрели смысл героические потуги русского народа: стройки ДнепроГЭС, Магнитка, Братская ГЭС, Каналы, Метро в Москве, тракторные заводы Сталинграда и Челябинска, Победа над нацизмом, Полёт в космос, БАМ, Буран, образование, медицина, жилищное строительство. И конечно возвращение Москве статуса столицы Нового Русского Царства простого народа с новым названием города на Неве – Ленинградом.

Как вы лодку назовёте…

Где же кроется разгадка романизации Петербурга? Проводником какой латентной, подсознательной идеи он служит? Ответ очевиден. Славяне, в том числе и будущие русы были извечными врагами Римской Империи, которая терзала их северные земли, угоняла их в рабство, собирала дань, третировала. Но настал период, когда племена варваров – германцы, славяне смогли дать отпор. Это они, варвары размещены на барельефе Траяновой колонны в Риме:

https://ru.wikipedia.org/wiki/Колонна_Траяна#/media/File:Traj_col_battle_5.jpg (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%BD%D0%BD%D0%B0_%D0%A2%D1%80%D0%B0%D1%8F%D0%BD%D0%B0)

Слева на изображении, стоят наши предки – варвары (даки – те же славяне, селившиеся по Дунаю и восточнее), которым удалось выжить в этой схватке с римским чудовищем – предтечей европейского фашизма. Именно они были самым непокорным народом противостоявшем, и, в конце концов, сокрушившем это чудовище. По ЗАМЫСЛУ романизация должна унизить славянский народ, а приобщение к жестокости и эгоизму сделать слабым морально. Есть тенденции общего движения и противостояний народов, цивилизаций, но в каждый исторический период возникают свои двигатели. И, кажется, я догадываюсь, кто был двигателем антирусских идей в петербургский период Химеры. Но здесь говорить об этом не стану.

Удивительно точно черты различия между народом и аристократией подметил путешественник Сегюр, побывавший в Петербурге во времена Екатерины II.

«Петербург представляет уму двойственное зрелище: здесь в одно время встречаешь просвещение и варварство, следы X и XVIII веков, Азию и Европу, скифов и европейцев, блестящее гордое дворянство и невежественную толпу. С одной стороны – модные наряды, богатые одежды, роскошные пиры, великолепные торжества, зрелища, подобные тем, которые увеселяют избранное общество Парижа и Лондона; с другой – купцы в азиатской одежде, извозчики, слуги и мужики в овчинных тулупах, с длинными бородами, с меховыми шапками и рукавицами и иногда с топорами, заткнутыми за ременными поясами. Эта одежда, шерстяная обувь и род грубого котурна на ногах напоминают скифов, даков, роксолан и готов, некогда грозных для римского мира. Изображения дикарей на барельефах Траяновой колонны в Риме как будто оживают и движутся перед вашими глазами. Кажется, слышишь тот же язык, те же крики, которые раздавались в Балканских и Альпийских горах и перед которыми обращались вспять полчища римских и византийских цезарей. Но когда эти люди на барках или на возах поют свои мелодические, хотя и однообразно грустные песни, то вспомнишь, что это уже не древние независимые скифы, а московитяне, потерявшие свою гордость под гнетом татар и русских бояр, которые, однако, не истребили их прежнюю мощь и врожденную отвагу.

Их сельские жилища напоминают простоту первобытных нравов; они построены из сколоченных вместе бревен; маленькое отверстие служит окном; в узкой комнате со скамьями вдоль стен стоит широкая печь. В углу висят образа, и им кланяются входящие прежде, чем приветствуют хозяев. Каша и жареное мясо служат им обыкновенною пищею, они пьют квас и мед; к несчастью, они, кроме этого, употребляют водку, которую не проглотит горло европейца. Богатые купцы в городах любят угощать с безмерною и грубою роскошью: они подают на стол огромнейшие блюда говядины, дичи, рыбы, яиц, пирогов, подносимых без порядка, некстати и в таком множестве, что самые отважные желудки приходят в ужас. Так как у низшего класса народа в этом государстве нет всеоживляющего и подстрекающего двигателя – самолюбия, нет желания возвыситься и обогатиться, чтобы умножить свои наслаждения, то ничего не может быть однообразнее их жизни… ограниченнее их нужд и постояннее их привычек. Нынешний день у них всегда повторение вчерашнего; ничто не изменяется; даже их женщины, в своей восточной одежде, с румянами на лице (у них даже слово красный означает красоту), в праздничные дни надевают покрывала с галунами и повойники с бисером, доставшиеся им по наследству от матушек и украшавшие их прабабушек. Русское простонародье, погруженное в рабство, не знакомо с нравственным благосостоянием, но оно пользуется некоторою степенью внешнего довольства, имея всегда обеспеченное жилище, пищу и топливо; оно удовлетворяет своим необходимым потребностям и не испытывает страданий нищеты, этой страшной язвы просвещенных народов. Помещики в России имеют почти неограниченную власть над своими крестьянами, но, надо признаться, почти все они пользуются ею с чрезвычайною умеренностью»

Л.-Ф. СЕГЮР «ЗАПИСКИ О ПРЕБЫВАНИИ В РОССИИ В ЦАРСТВОВАНИЕ ЕКАТЕРИНЫ II»

И, кажется, что это они, римские патриции заняли дворцы, завладели армией, полями, лесами, недрами, навесили нам чуждую культуру, одев наших полководцев в свои одеяния и заставив выполнять свои меркантильные планы.

А что вы видите здесь: http://www.museum.ru/museum/1812/Memorial/Borodinomap/pic/mem59d.jpg (http://www.museum.ru/museum/1812/Memorial/Borodinomap/pic/mem59d.jpg)

Это копия барельефа с Триумфальных ворот в Москве построенных в честь победы русского народа в Отечественной войне 1812 года. Посмотрите, как якобы русский солдат добивает упавшего француза. Как бы в насмешку иноземных авторов памятника над русским великодушием.

Славянская история, прерванная христианскими летописцами времён Нестора, была искажена якобы преемственностью к римско-византийской, что впоследствии вполне логично выплавилось в мессианскую роль Москвы и московского царства, как Третьего Рима. Величие Империи в её силе, в порабощении других народов, в подчинении и насилии – вот основные тезисы имперскости, которую хотели России привить вместе с Византийским двуглавым орлом. Так Герб Палеологов, последней императорской династии Восточной Римской империи перелетел править Русским царством. Так с лёгкой руки Филофея, где он первый указал, что: «два Рима пали, а третий стоит, а четвёртому не быть» нас притянули к политической идее имперскости, ну и естественно – последней преемнице ортодоксального (настоящего) Христианства. Осталось убедить в этом ничего не понимающий народ, предки которого столетиями бились насмерть с римским чудовищем. А для этого все средства хороши. Вот и стоят наши русские полководцы в римских тогах, а наши «русские» триумфальные ворота украшают римские доспехи. Солдат наш на таких барельефах выглядит жестоким и беспринципным, а колесница Виктории знаменует рождение Империи Русской Химеры, которую напрочь не понимает русский народ.

Глядя на всю эту вакханалию понимаешь, как жёстко отпечатались строки Вергилия в душе каждого ромея:

«Будут другие ковать оживленную медь, совершенней,

– Верю, – и будут ваять из мрамора лики живые,

Лучше защиту вести на суде, и движения неба

Вычертят тростью, и звезд восходы точнее укажут.

Твой же, Римлянин, долг – полновластно народами править:

В этом искусства твои; предписывать мира законы,