Старые новые сказки

– Весь в тебя, – хмыкнул Пол, помахал Линде и направился прочь из клуба. – Только у меня одно условие.

– Не-е-е, – Бэл уселся на пассажирское сиденье и уже изучал магнитолу. – Ди-джей сегодня я, смирись.

– Мастер, к нам скоро будут гости, – Джарет неслышно появился в кабинете Дита. Они заняли весь этаж в небольшом отеле на берегу Марицы в северной части Пловдива. – Выставить охрану?

– Нет, пусть едут, спасители наши.

– Что с ними делать?

– Надо преподать урок, видимо, за последние пару веков ребята забыли, кто я, – Дит задумчиво почесал подбородок. – Веди их сразу ко мне. А потом пригласи их драгоценную Мор. Это будет для них отличным уроком.

Они быстро добрались до нужного места, ведомые лишь одним чутьем Пола, который был навеки связан с Мор и мог найти её, несмотря ни на какие условия, погодные или политические. Порой связь теряла силу, и лишь крохотный огонек теплился на краю сознания, грозя погаснуть навсегда. Иногда же огонь радостно горел, пожирая всё на своем пути, и эти времена оказывались самыми богатыми на катастрофы для окружающих.

Музыканты в нерешительности остановились перед небольшим четырехэтажным зданием на берегу реки, вывеска гласила, что это один из старейших отелей в городе. С Марицы повеяло тиной и соленым морским воздухом, которого здесь никак не могло быть. Они предполагали проблемы с охраной, но их безропотно пропустили внутрь. Когда они шли к лестнице, метрдотель подсказал, что им следует подняться на верхний этаж. Гореспасатели шли без оружия и какого-либо плана, полагаясь лишь на самих себя и волю богинь судьбы, хотя те чертовки ужасно привередливы.

Они без труда нашли нужные двери – у двустворчатого портала из тёмного дерева стоял Джарет в шляпе с узкими полями цвета сгущенного молока и хитро улыбался, один его глаз, голубой, ярко мерцал, второй, буро-зеленый, тускло отсвечивал. Не произнеся ни слова, он уступил дорогу и комично поклонился, отчего музыкантам стало не по себе. Их ждали, значит, не стоило надеяться на эффект неожиданности.

Гостиная встретила прохладным полумраком, единственным светом был свет уличных фонарей с противоположного берега. Дит стоял к ним спиной у окна, засунув руки в карманы темно-серых брюк. Его уютный иссиня-черный свитер, слегка натянутый на едва проявившемся брюшке, создавал обманчивое впечатление беспечности и безобидности. Братья остановились в дверях, растерянно переглядываясь.

– Добрый вечер, – наконец раздался раскатистый голос Дита, и он повернулся лицом. Его тщательно расчёсанную, густую окладистую бороду прорезала седая прядь.

– Не буду лукавить, мы ждали вашего визита. Честно говоря, я думал, вы сделаете это сразу после моего дружеского напоминания о своей скромной персоне, – монета сверкнула и пронеслась в сторону гостей, Бэл едва успел её перехватить. Последний раз он видел её в руках у Мор, когда она исчезла в облаке перьев и дыма.

– Здрасьте, – Бэл некстати закашлялся, чем окончательно уничтожил их образ храбрых рыцарей, явившихся спасать даму в беде. – Ну, гастроли, фанаты, сами понимаете. Не могли вырваться.

– Ты тот, что вечно шуточки отпускает, – скорее утвердительно, чем вопросительно кивнул Дит и подошел ближе, не прекращая их разглядывать. – От раза к разу вы все более жалкие.

– Спасибо, – откликнулся Пол, гордо расправив плечи. Бэл покосился на него, как на умалишенного, но предпочел не встревать. – Где она?

– Кто? – изобразил недоумение мужчина и глухо рассмеялся. Звук был такой, словно филин ухал в ущелье. – Не понимаю, ты про которую из них?

Он едва заметно кивнул, и из соседней двери мощный верзила вытащил из соседней комнаты рыжеволосую девушку в белом платье, которое было еще более испачканным где грязью, где кровью – чужой и её собственной.

– Как тебе, а? У некоторых особая склонность к рыженьким, – он неприлично хихикнул, наблюдая за вытянувшимися лицами музыкантов. – Или по душе больше блондиночки? Есть еще жгучая брюнетка.

– Пол… – выдохнула девушка, теряя последние силы. Она была белее бумаги, на её шее кровоточила тонкая сияющая полоса. – Беги. Ты ей не поможешь. Ты мне не поможешь. Бегите… —ё Дит недовольно поморщился, и по его молчаливому согласию великан в темном костюме свернул девушке шею.

5.

Музыканты ошеломленно глядели, как девушка упала на пол и рассыпалась тысячами воздушных перышек. Дит закашлялся и замахал рукой перед носом, отгоняя взлетевшие до самого потолка перья.

– Нет, – только и смог выдохнуть Пол. Он опустился на колени и загреб перья в пригоршню, понимая, что не в силах исправить содеянное. – Зачем?

– Она ослушалась моего приказа и знала о наказании. И ты должен понимать, что это твоя вина. Стоит ли говорить, что нужно было сразу явиться. – Старик перестал улыбаться и отвел взгляд, снова став предельно серьезным. —

– Я не обязан отчитываться перед тобой!

– Обязан! – Дит больше не мог удерживать маску равнодушия. – И должен подчиниться! Поскольку твой отец…

– О, нет, не смей его приплетать! – погрозил ему кулаком Пол, круша в пыль ставшие хрупкими перья. Увидев, что наделал, мужчина сокрушенно махнул рукой. – Что тебе нужно?

– Вот, с этого и надо было начинать, – поразмыслив, медленно кивнул хозяин номера и тяжело опустился в кресло, жилка на его лбу пульсировала. – Мне не нравится ваша группа.

– Дедуля, где ты был последние двадцать лет? – выдал невеселую ухмылку Бэл и сел напротив, оставляли грязные следы на ворсистом ковре. – Раньше нужно было думать.

– Ты слишком хорошего мнения о себе, сынок, – беззлобно ругнулся Дит, комок ворсинок со свитера в его руках все рос. – Дело не в том влиянии, что вы оказываете на толпу подростков. А в том, кем вы сами стали. Так не должно было быть.

Пол глядел на него с ненавистью и отвращением, руки, испачканные остатками перьев, горели. Он слабо представлял себе, как быть дальше, ведь вся эта затея с группой была лишь затем, чтобы позлить Мор Или же музыкант врал сам себе? Неужели он наконец нашел успокоение в музыке?

– Только потому, что до нас никто не догадался сам что-либо творить?

– Потому что такие, как мы, должны держаться в тени, – с укором произнес Дит, под его недовольным взглядом остатки перьев и пыли растворились в воздухе. – Это же очевидно.

– Ну, хоть вместе не должны держаться, и то радует, – продолжал язвить Бэл, тянул время, чтобы его друг смог собраться с мыслями. – Слушай, обязательно все это, а? Преследовать нас, убивать Би… – он ткнул пальцем в место на ковре, где уже не осталось следов трагедии. – Запугивать и вообще?

– Так веселее. – Мужчина тяжело поднялся на ноги и, подойдя к окну, засунул руки в карманы брюк. Вся его фигура на миг показалась древней разрушенной статуей в горах.

– Нам больше не о чем с тобой разговаривать, – сухо произнес Пол и направился к двери. – Не после того, что ты сделал. Если ты так относишься к ближайшим… Родственникам, то что творишь с остальными?

– О, сколько драмы! – всплеснул руками Дит и хрипло рассмеялся. – Мальчик, жизнь рок-звезды окончательно убила остатки твоей сообразительности? Забыл про её сестричек? С твоей обожаемой Мор всё будет в порядке.

– Не после того, как… – музыкант раздраженно поежился. – Бэл, мы уходим.

– Переступишь порог и никогда не увидишь её. Никогда, в нашем случае это понятие вполне осуществимо, не так ли? – Дит глядел ему прямо в глаза, и Пол был выунжден отступить и сокрушенно кивнуть.

***

Огромная стая ворон и воронов исступленно металась в тяжелом осеннем небе. Их оглушительное карканье перекрывало непрекращающийся шум города и гром, доносившийся тяжелыми волнами с горизонта. Птиц было столько, что небосвод казался черным и густым, как нефть. Они в безумии метались, бились в окна и сбивали друг друга, воздух наполнился черным пухом и предсмертными криками. Люди на улицах останавливались, несмотря на опасность быть атакованными, снимали на телефоны. Жители округи тревожно выглядывали с балконов, держа наготове палки и веники, чтобы отгонять ворон от окон.

Машина службы по охране и контролю за животными стояла у подъезда многоэтажки, вокруг которой скопилось больше всего птиц. Сотрудники недоуменно вглядывались в стаю ворон, тщетно пытаясь придумать способ её разогнать – они прежде не сталкивались с таким уникальным явлением. В последние три недели по всей восточной Европе и северо-западу России наблюдались подобные скопления птиц, и ученые не могли найти им объяснения.

– Отойди от окна, сколько раз повторять, – послышался недовольный голос. – Не понимаю, почему службы ничего не предпринимают! Можно же как-то разогнать этих мерзких птиц.

– Как, например? Стрелять в них, мам? – девушка вернулась к ноутбуку, стоявшему на столе у низкого кресла. – Мне кажется, они пока просто не выяснили, что делать.

– Мне все равно: этот шум меня раздражает! – всплеснула руками темноволосая женщина, болезненно худая, с темными кругами под водянистыми глазами. – Так, я на кухню, ужин готовить. И, Лера, убери со стола своё барахло, всю скатерть своими красками мне заляпала.

– Окей, мам, – дочь уже не слышала её, полностью погрузившись в программу на экране компьютера. – Только давай без своих грибных супчиков.

Мать окинула своего ребёнка долгим взглядом и молча ушла на кухню. Готовка её успокаивала, она всегда любила этот процесс, методичный, но, в то же время, творческий и произвольный. Её муж, Антон, в очередной раз «задерживался на работе», сам почти поверив в эту очевидную ложь. Леся годы назад перестала устраивать скандалы, понимая, что ни одна сторона не исправится. И предпочитала не поднимать опасные темы в разговорах с единственной дочерью, к которой была болезненно привязана.

Девушка задумчиво глядела на экран, но изображение расплывалось у неё перед глазами. Громогласное карканье за окном подчиняло разум, вводило в сумрачный транс, выдувало все мысли из головы. Лера с трудом очнулась и направилась к большому напольному зеркалу. Отражение никогда не сможет стать таким, каким мечтала его видеть девушка.

Что-то большое и черное забилось в окно, заскрежетало острым по стеклу. Лера открыла балконную дверь, распахнула створки, и огромный ворох черных перьев, дрожащий, трепещущий, кубарем свалился на пол, подняв в воздух темный пух. Она изумленно глядела на крупного ворона, что забился в самый угол, одно крыло было выгнуто под неестественным углом.

– Ну, привет, – она подалась ближе, разглядывая птицу.

Девушка понимала, что мать не потерпит присутствия пернатого дома, но что-то ей подсказывало, что она не может просто сдать ворона службе защите животных. Поэтому, оглядевшись, достала из ящика старое тяжелое покрывало и медленно приблизилась к птице. Всем своим видом она старалась показать, что не желает зла, и птица, посмотрев на нее умными глазами, будто бы кивнула и позволила закутать себя. Лера быстро скрылась в своей комнате со свертком в руках и осторожно опустила незваного гостя на кровать.