Волна удушающей тьмы поднялась со дна реки, рухнула на берег, заполонила собой всё вокруг, украла свет луны, просочилась в реальность, стирая миллионы лет и километров.
Где-то на задворках Лондона, Бартоломей, одуревший от тяжелейшего похмелья в своей жизни, застонал и с усилием открыл глаза: было темно. Темно, как у ящера в заднице.
– Мастер, нам нужно бежать, – прошелестел над ухом голос того самого пресловутого ящера. – Бартолом, очнись. Надвигается беда, из которой я не смогу тебя вытянуть.
– Мать твою, отстанешь ты от меня или нет? – заныл мужчина, но противно влажная и холодная лапа с острыми когтями уже опустилась на его плечо. – Я точно об этом пожалею!