Фальшивые боги. Часть 2. Трудный путь изгоя

В юноше словно уживалось несколько личностей. То он казался помешанным на растениях ботаном. Этот эоний боялся толпы и капризничал. Но сейчас Уэ видел деспота, безжалостно издевавшегося над рабочими. А вот эта личность была способна преступить закон.

«Так кого же я хочу привести к власти? – задумался регент. – А может, Ыу и Яэ раньше меня увидели гнилое нутро племянника и потому решили его устранить? Чем отольётся мне желание усадить на трон сына постельничей? Не делаю ли я роковой ошибки? Хотелось бы надеяться, что нет».

– Обр Ойо, здесь просто великолепно. – Воскликнул Уэ, когда ему надоело смотреть, как рабочие бесконечно переставляли тяжеленные вазоны.

– А я хочу, чтобы было ещё лучше! – воскликнул юноша и повернулся к садовникам. – Эй вы! Танцисты должны стоять здесь.

– Обр Ойо, – произнёс Уэ, когда уставшие работники уселись прямо на пол. – Я хочу представить вам управляющих планет Содружества.

– Зачем? – отмахнулся юноша. – Мне они не нужны. Если понадобится, я позову их.

– Но так положено по этикету…

– Вот и следуй ему, – парировал Ойо и снова занялся перестановкой вазонов.

Уэ ещё дважды пытался вытащить будущего трейма на церемонию знакомства с управляющими, но тот и слушать не хотел. А когда садовники, наконец, завершили перестановку, Ойо повернулся к Уэ.

– Я готов к церемонии, – не терпящим возражения голосом заявил юноша.

– Но, обр Ойо, торжества назначены на завтра. Сегодня у нас знакомства и репетиции.

– Ничего не желаю слушать! – выпалил тот. – Я хочу сейчас! Зови всех своих управляющих.

Кто бы знал, чего стоило Уэ держать себя в руках. Он не хотел портить взаимоотношения с Ойо и не мог изменить дату церемонии, официально назначенную на завтра. Но не зря же Уэ столько лет управлял планетой.

– Обр Ойо, – произнёс регент, – прибыли ещё не все растения. Оставшиеся привезут завтра утром.

Юноша обвёл взглядом зал, уже заставленный многочисленными вазонами. Лишь единственное помещение в правительственном дворце могло вместить столько.

– Да. Я вижу, – кивнул Ойо, закончив осмотр. – Но ты же сам сказал: невозможно весь парк доставить сюда. Поэтому я и выбирал наиболее красивые цветущие экземпляры.

– Верно, обр Ойо, я так и говорил, – согласился Уэ, довольный придуманным ходом. – Но сегодня, после нашего отбытия из Эгеля, садовники начали готовить к перевозке самые нежные и красивые цветы из парка.

При этих словах глаза Ойо расширились, и он с предвосхищением спросил:

– Экцисты?!

– Да, – солгал Уэ, не имевший понятия, о чём речь. А сам подумал, что необходимо срочно распорядиться о доставке.

– Когда они прибудут?

– Завтра утром.

– Хорошо, отложим церемонию, – согласился Ойо. – Но предупреди садовников: я их уничтожу, если что-нибудь случится с экцистами. А теперь я хочу отдохнуть. Да, Уэ, ты обещал альбомы с экзотическими растениями, чтобы я выбрал новые экземпляры для Эгеля.

– Они уже в ваших апартаментах. Но я хочу предложить вам провести беседы с чиновниками и послами, которые прибыли на ваш праздник со всех планет государства. Они специально готовились к этой встрече.

– А о чём мне с ними беседовать? – отмахнулся Ойо. – Я уверен: они ничего не смыслят в растениях. А значит, мне будет неинтересно. Поболтай с ними сам.

– Придётся, – вздохнул регент, хотя внутренне был рад такой позиции юноши. Глава Совета надеялся, что, прикрываясь именем трейма, станет проводить выгодную для себя политику, и уже предвкушал, как несметные богатства польются к нему рекой.

«Я мудро поступил, взяв под опеку этого царственного простофилю» – похвалил себя Уэ.

– Я устал, – пожаловался Ойо. – Веди меня в мои апартаменты.

Сегодня всё шло не по плану, но такова жизнь. Внутренне кипя, Уэ молча указал в сторону восточной двери, через которую можно выйти к лифтам.

Глава 28

Мировая Федерация. Звезда Нган. Планета Астуд. Крепость Тэ

Крепость Тэ, сложенная из мегалитических каменных блоков, наверное, выдержала немало осад с тех времён, когда заложили первый камень цитадели, а копья и мечи были главным оружием её давно почивших строителей. Но с каждым новым днём незаметно происходили изменения. Прежнее могущество таяло, и казавшееся незыблемым величие превратилось в прах. Это закон бытия: всё меняется – и обитатели, и нравы, и сама жизнь.

И вот, некогда мощная и неприступная цитадель, олицетворявшая власть, культуру и всё то, что составляло мечту построившего её народа, стала последним убежищем гонимых, нищих и просто бездельников. А жизнь ушла в иные места, которые также будут покинуты.

Тго сидел на широком парапете, венчавшим массивную оборонительную стену. Отсюда хорошо была видна цитадель со всеми её чудными постройками, и его любопытный взгляд бродил по узким улочкам, взбирался на башни и нырял на дно раскинувшейся внизу долины.

– Кого только не приносит дорога. Эй, мутант, ты откуда взялся? – донеслось слева.

Тго, с высоты разглядывавший древнюю крепость, повернул голову и посмотрел на любопытствующих. В пяти шагах от него стояло четверо нганцев. Одежда мешала их покрытым шерстью телам, и они её не носили. Густой мех парней ещё по-юношески блестел на солнце, зато все четыре руки бугрились накачанными мышцами. Похоже, от безделья они не знали чем заняться и искали развлечений. И ради этого даже не поленились забраться на стену. Но юнцы ошиблись с выбором объекта. Тго окинул их взглядом и отвернулся.

Он тоже скучал, но не приставал к незнакомцам, по опыту зная – будут проблемы. Жизнь давно научила его не высовываться. Но парни были ещё в процессе постижения этой мудрости. Тго не хотелось становиться их педагогом, и снова предался изучению цитадели.

Тэ возведена на вершине скалы и считалась неприступной, если только у захватчиков не росли крылья. Внутрь можно было попасть лишь по ветхому деревянному мосту через полуразрушенные восточные ворота. В плане крепости был пятиугольник, в каждом углу которого возвышалась башня. С внешней стороны от вершины стены до подножия крепостной горы было не менее сотни ростов Тго. У него захватывало дух, когда бросал взгляд в глубокое ущелье.

Тэ плотно застроена многоэтажными каменными зданиями, утратившими былую красоту. Лишь по сохранившимся декорам сейчас можно было представить великолепие города в период расцвета. Преобладавший в цитадели природный камень делал её светло-коричневой. Парковые зоны тут не предусматривались, и скудная зелень росла лишь на редких горизонтальных крышах. А мостовые, по-видимому, благодаря сильным ветрам, были начисто выметены.

– Хакаши глухой, – заявил ещё один нганец. Парни явно хотели зацепить чужака.

– А ещё невежлив, – поддакнул более низкий голос.

– Не, похоже, он бестолковый и даже языка не знает, – высказался четвёртый.

Юнцы стояли в ряд, перекрыв верхнюю плоскость крепостной стены, возвышавшейся над городом на три роста Тго. А сзади него была башня. Парни решили, что зажали мутанта, и ему некуда деться. Их фасеточные глаза нагло таращились, вспучиваясь над плоскостью лица. Тго знал – у нганцев это оскорбление. Так они ставили себя выше слабого противника и уже демонстративно почёсывали кулаки, предвкушая расправу над двуруким мутантом. Но тот не проявлял ожидаемого страха, что заставляло парней держаться настороже.

– Вонючего хакаши надо обучить культуре нганцев. Не то он так и отправится в свою выродскую резервацию, не зная, как вести себя в обществе, – прогундосил один из парней.

Слушая трёп молодняка, Тго лишь ухмылялся. А юнцы распалялись и орали всё новые оскорбления. Но, озадаченные невозмутимостью чужака, парни не рисковали приближаться.

– Хакаши ещё и слепой, – с издёвкой пробасил третий. – Надо прочистить ему все органы…

– Эй, молодёжь! Чего пристали к путнику? – раздался мощный рёв.

Тго повернулся к неожиданному заступнику. Огромный нганец с седой шерстью на теле появился из двери башни. По традиции своего рода он не носил одежду, но под линялым мехом хорошо угадывалась развитая мускулатура. Тго прикинул – старик ростом с него самого, а в ширину больше раза в три. По нганским меркам это был настоящий богатырь. Нижнюю пару рук он упёр в бока, а ладонью правой верхней козырьком прикрыл лицо от стоявшего в зените голубого солнца.

«Возможно, это бывший военный» – подумал Тго.

– Мы просто говорим, дядя Эг, – сказал кто-то из пацанов.