Anamnesis. Том 2

– Радуйтесь, что ушёл, – пробормотал я. И в самом деле, терпению быка можно было позавидовать: амбре, источаемое Виктором Петровичем, разбудило бы зверя даже в ягнёнке. Впрочем, вру: ягнёнка один выдох моего пациента попросту убил бы. На месте.

В перевязочную заглянула Клавдия Петровна:

– Пал Палыч, там Семён Михалыч в вашем кабинете ждёт. Он уже закончил.

– Иду! Вы там ему чаю предложите, что ли, – отозвался я, стаскивая перчатки.

Фельдшерица ухмыльнулась:

– Третью чашку уже пьёт! Чегой-то он взволнованный какой-то, – и скрылась за дверью.

Участковый и в самом деле был слегка не в себе. Его спокойная уверенность, которая так понравилась мне в нашу первую встречу, куда-то испарилась. Лейтенант усердно хлебал чай и весь был каким-то взъерошенным.

– Ну-с, и каким будет твой вердикт? – поинтересовался я, присаживаясь напротив и придвигая к себе вторую чашку, – Наша новая пациентка – кто она?

Михалыч отставил чашку и обеими руками схватил себя за голову. Посидел так молча с минуту. Я терпеливо ждал.

– Нехорошо стало в Кобельках! – неожиданно выдал он.

– Начало многообещающее. А поподробнее? – я отпил глоток и посмотрел на измученного лейтенанта поверх чашки.

– У нас люди гибнут, Палыч! – участковый упорно говорил загадками.

Я молча ждал продолжения.

– Понимаешь, за последние два месяца в округе по разным причинам погибли тринадцать женщин. И, что характерно, все – беременные.

Я поёжился. И в самом деле, жутковато.

– Следов – никаких! Каждый раз – несчастный случай. Причём, случаи-то все – разные, повторений нет! Никаких свидетелей, никаких улик, ничего! Хотя, не совсем! – Семён Михалыч с шумом глотнул из чашки и продолжил, – Сегодня ночью опять погибла беременная. Сгорела в палатке, на берегу озера. Нашёлся свидетель, он же – подозреваемый. Муж. Утверждает, что отплывал на соседний островок за раками, когда всё и случилось. Сам понимаешь, проверить, так ли это, нет никакой возможности.

Я кивнул. Разумеется, если других свидетелей нет, никак не проверишь.

– Мужа, конечно, арестовали?

– Конечно. Хотя лично я уверен, что он не врёт. Мужик просто в шоке от случившегося. И он не играет.

Я пожал плечами:

– Тебе виднее. Ты считаешь, что эта смерть как-то связана с предыдущими? Если да – то муж и в самом деле ни при чём.

Лейтенант хлопнул меня по плечу:

– Зришь в корень! Главный вопрос: это серия убийств или и в самом деле лишь цепочка совпадений?

– Я не верю в совпадения, Михалыч! Тем более – в такие совпадения, – безапелляционно заявил я.

– Вот и я – не верю. А в райотделе, и даже в области – верят. «Нет оснований для возбуждения уголовного дела!» – раздражённо передразнил участковый кого-то, мне неизвестного, – Зато сегодня основания сразу же нашлись! И упекли несчастного мужика в кутузку ни за что, ни про что!

– Может, всё-таки, есть за что? – осторожно поинтересовался я.

Михалыч махнул рукой:

– Да Лёнька ни при чём. Я его, как облупленного знаю. И Нютку его тоже… знал. Не мог он её…, – участковый внезапно охрип и вновь уткнулся в свою чашку.

Помолчали. Гостеприимные Кобельки начали вырисовываться для меня с другой стороны. Мрачноватой.

– Все погибшие – местные?

– Имеешь в виду – из Кобельков? Да нет, конечно, откуда у нас тут столько беременных-то наберётся?! Из нашей деревеньки – четверо. Это включая Нинку Смурякову, которую ты вчера днём в озере нашёл. Остальные – из окрестных сёл: Бедулино, Соколовка, Антоновка… Все – в радиусе двадцати – тридцати километров от Кобельков.

– Значит, если предположить, что всех этих женщин убили, то убийца обосновался здесь? – блеснул я дедукцией.

Участковый согласно кивнул:

– Похоже на то.

Теперь я схватился за голову:

– Дела! Это что же, у вас под носом разгуливает маньяк, а его даже никто не ловит?

Михалыч угрюмо пробурчал:

– Потому что никто, кроме нас с тобой… ну, и ещё одного человека, не верит в его существование!

В волнении я сорвался со стула и кругами заметался по кабинету:

– Но это же… Это бред какой-то! Сколько ещё должно погибнуть женщин, чтобы твоё начальство увидело в этом закономерность, а не случайность? Десять, пятьдесят, сто?

– Да хоть тысяча! – участковый тоже встал и прислонился лбом к дверце шкафа, – Нет признаков убийства – нет убийства! Точка. Никто не будет сам раскручивать заведомый «висяк»! Да ещё такой! У них же статистика, понимаешь… А если вдруг обнаружится, что и в самом деле проморгали серию убийств… Ты представляешь, что начнётся? Головы полетят на всех уровнях, включая область! Все ж это понимают, вот и отмахиваются от очевидного!

– А ты?

– А что я?

– Ты же понимаешь, что это – убийства, верно?! Да у тебя же у первого голова покатится, когда найдутся-таки доказательства! А они ведь обязательно найдутся, так?

– Найдутся! – Михалыч боднул шкаф, – Если только мы с тобой не ошибаемся.

– Да не ошибаемся мы! Сам понимаешь – не ошибаемся! Ты же – участковый, у тебя ведь есть какие-то свои возможности, связи, полномочия. Ты тут всех знаешь, тебя все знают… и уважают, как я успел заметить! Что мешает провести своё собственное расследование? Найдёшь улики, доказательства… может, даже убийцу сможешь вычислить. А тогда уж и райотдел свой подключишь. С областью.

– Да я уже…

– Что «уже»?

– Уже начал. Расследование, – лейтенант ещё раз боднул шкаф, потёр лоб и вернулся за стол.

Я перестал бегать по кабинету и оторопело уставился на него: