Закодированная Россия

И могли отдаться за пачку чая,
А сейчас выходят из длинных машин
И проходят мимо, не замечая.

Раньше я их звал посмотреть видак
И умно трындел о Камю и Кафке,
А сейчас для дам я последний чудак,
Папик и отстой, без колёс и травки.

Я бы этих баб, всех отдал врагу
И сменил ориентацию на другую,
Но я рос в Подмосковье и только могу
Возбуждаться на женщину на нагую.

Двадцать лет назад я был юн и свеж,
Двадцать лет назад все меня любили,
А сейчас увидеть девушку без одежд
Вся получка в пшик и вся попа в мыле.

А на сердце груз и в душе облом
И полна голова моя голосами:
«Не ищите баб, ищите бабло,
А уж женщины вас отыщут сами».

– Ещё, ещё, – закричали дамы.

Сева раскланялся и объявил: Стих второй о стареющих мужчинах и молодых женщинах.

Приятель женился и весь засиял,
Но минет нас, Господи, чаша сия.
Уж лучше на пастбищах вольных пастись,
Чем дедушкой мелко над девой трястись.

Ох, белая шея, ох, белая грудь.
Друзей и товарищей на фиг забудь.
Тебе подфартило, тебе подвезло
Ты должен колбаситься годам назло.

Ты будешь клубиться среди молодых,
Хотя твоё сердце ускачет под дых.
Хотя твои члены хотят одного
Лежать и не делать уже ничего.

Ох, длинные ноги, упругая грудь.
Твоя молодая подвижна как ртуть.
Зачем Купидоша тебя искусил?
Тебе не хватает ни денег, ни сил.

Ох, крепкая попка, ох, крепкая грудь.
Ты сам себе выбрал пугающий путь,
И старый ошейник на новый хомут
Сменил ради мощных цунами в паху.

Точёные бёдра, высокая грудь.
Так трудно себя и других обмануть.
А может ты сделал такое, дружок,
Что каждый хотел, но, наверно, не смог.

Девушки зааплодировали.

– А почему бы вам, Сева не петь эти строчки? Они так и ложатся на музыку.

– Увы, сам я не музицирую, а друзья мои только обещают положить слова на музыку, но воз и поныне там. Несерьёзные люди, не пунктуальные. Наверное, у них в роду немцев не было.

– Ещё!!!

– Пожалуйста.

Был бы я холостяком,
Чуть помятым и поджарым,
Я б за всяким пустяком
Заходил к семейным парам.

Предлагал бы под коньяк
Покалякать об извечном:
О душе и о друзьях,
О Вселенной бесконечной.

И смотрел бы как глаза
У законной, у супруги
Станут уже в три раза
И занозисты как струги.

А её покорный муж —
Мой дружок по институту
Запотеет словно в душ
Отлучался на минуту.

И свалить, пообещав,
Заходить почаще в гости,
Неухожен и прыщав,
Зная, как мне моют кости.

Если был я холостой,
То с матрасом полусдутым
Приходил бы на постой
Развесёлый и задутый.

И влезая в чей-то брак,
Был спокоен как анатом.