Пепельный рассвет

– Товарищ старший лейтенант!

Чертыхнувшись про себя, командир поисковой команды заспешил на голос. Боец стоял по пояс в какой-то ямке и призывно махал рукой.

– Что у вас, Корольков? – на ходу окликнул его старший лейтенант.

– Да вот…

Но Кадочкин уже присел на корточки около ямы. Присвистнул.

– Это кто ж такой будет-то?

На земле лежал труп человека в летном обмундировании. Добротная куртка на спине топорщилась от пробоин – он погиб еще в воздухе. Каким образом уцелело тело при пожаре – бог весть! Но вот, уцелело же? И сейчас лежит перед бойцами.

Подоспевшие на помощь солдаты осторожно приподняли мертвого пилота и отнесли его в сторону. Старший лейтенант присел рядом и вытащил из кармана блокнот.

– Уфимцев, Волин! – давайте его осторожненько…. Раздевайте для начала…

Командиру отдельного отряда специального назначения

ГУФСИН России по республике Коми

капитану внутренней службы тов. Масленникову В.Я.

Рапорт

Докладываю, что во исполнение полученного приказа поисковой группой под моим командованием был произведен осмотр места падения неопознанного самолета в квадрате 22–08. Осмотром установлено следующее:

1) Все члены экипажа и пассажиры самолета погибли в результате поражения самолета средствами ПВО и частично в результате падения воздушного судна на землю.

2) Группой обнаружены тела девяти членов экипажа (опознаны по характерной форме) и 23 (двадцати трех) пассажиров. Все пассажиры были готовы к выброске – надеты парашюты и подготовлено снаряжение. Судя по повреждениям, обнаруженным в процессе осмотра уцелевших фрагментов самолетного набора и обшивки, подрыв боевой части ракеты произошел неподалеку от хвоста самолета, со смещением влево относительно направления движения последнего. Вследствие этого большая часть десанта была поражена осколками и к высадке неспособна.

3) При падении самолета произошел взрыв топливных баков и перевозимого груза. Образовавшимся в силу этого пожаром обломки и тела людей в значительной мере уничтожены или сильно повреждены. Относительно пригодными для осмотра остались тела двух членов экипажа и одного пассажира. Обнаруженные при них личные вещи и документы прилагаются.

4) Обнаружены и изъяты два электронных носителя информации.

5) На месте падения самолета подобрано 7 (семь) единиц стрелкового оружия. Три винтовки «НК-416», два пистолета «USP» и два пистолета «Beretta-92». Все прочее оружие уничтожено или сильно повреждено.

6) Обнаружено большое число стандартных упаковок пищевых рационов НАТО. Значительная их часть утрачена в результате падения, но уцелевшие вполне пригодны для использования. Пищевые рационы приготовлены для транспортировки.

7) Различные экземпляры снаряжения пассажиров, пригодные для изучения и осмотра, подготовлены для транспортировки.

8) Организована охрана места падения самолета до прибытия специалистов и транспорта.

    Командир отдельной поисковой группы
    Отряда специального назначения
    ГУФСИН России по республике Коми
    старший лейтенант ВВ МВД РФ
    Кадочкин В.П.

Вот тебе и здрасьте! Новые гости на нашу голову. Именно что – на нашу! Хитрые подземные сидельцы за день работы умудрились расковырять электронные потроха трофейных носителей. И, чрезвычайно гордые своим трудом, поспешили явить его результат на свет божий.

– Не забыли, стало быть, своих-то? – разглядывает распечатку Тупиков. Ему уже чуток полегче, даже вставать начал. Что и говорить, стоило перевозить его в Рудный. Тут, слава Богу, специалисты поопытнее полигонного главврача.

– Нет, товарищ генерал-майор. Надо думать – к ним помощь шла. А здесь кто-то ее встречать должен был.

– А что ж мало-то так?

– Да черт их знает… Правда, оружия в этот раз везли немного, видимо, знали о том, что большая часть местных негодяев погибла уже. Вот продовольствия – этого прихватили, да…

– Жаль, что встречающих этих не прихватили, – сожалеющее качает головой генерал. – А то как бы все хорошо вышло!

– Не кино, Михаил Петрович, так не подфартило.

– Но, как я думаю, майор, самолетов они уже больше не пошлют. Навряд ли их до фига и было-то, а уж после того как третий в этих местах навернулся…

– Да, следующая группа, наверняка, по земле пойдет. Учтем, здесь уже нам воевать привычнее. Хотя и против самолетов я не возражаю – ракеты еще есть.

– Дай тебе только волю! – фыркает Тупиков. – Тут бы всех и закопал…

– Тайга большая… – пожимаю я плечами. – Места хватит.

– Так тайга же, а не погост! Нам тут жить, не забыл?

– Но я сюда никого и не звал! Сидели бы они там у себя… потише. А то ведь и впрямь – осерчать можем!

Генерал усмехается и снова берет распечатку. Листает подшивку и что-то про себя бормочет. Умный он дядька, надо отдать должное. Скорее бы уж на ноги вставал, а то я, того и гляди, с копыт рухну от трудов непосильных. Спасибо Лапину да Калину – тянут на своих плечах нехилый воз повседневных забот. И здесь, в Рудном, тоже понемногу жизнь обустроилась – даже школа работает, вот!

Когда я первый раз об этом услышал, откровенно говоря, ушам своим поверил не сразу. Ну не укладывалась в моей голове такая информация. Тут вокруг черт знает что происходит, вообще непонятно, как еще все не посыпалось в тартарары и вдруг – здрасьте, школа!

– А ты глаза-то не таращи! – серьезно выговаривает мне Ноздрев. – Это воевать да глотки резать – ума большого не треба. А детей учить, чтобы из них нормальные люди выросли, а не головорезы – это, брат, не каждому дано.

– Демьян Семенович, да я разве что говорю? Просто непривычно как-то… неожиданно…

– Это, друг мой ситный, война – неожиданно. А учеба – она по плану! И раньше бы начали, кабы не мерзюки эти…

– А с учителями у нас как?

– Не шибко… – грустнеет на глазах Семеныч. – Писать-считать – это есть, кому обучить. А вот серьезнее что…

Почесав в затылке, предлагаю ему потеребить на эту тему Рашникова. Там мужики умные сидят, авось чем и подсобить могут.

Вопреки моему ожиданию, профессор не только согласился, но и прислал к нам троих грамотных и языкастых парней. Работать они станут вахтовым методом – по месяцу. Потом их сменит другая троица.

Прислал своих спецов и Калин – тоже троих.

Хм, у нас тут даже и не школа, а какой-то технический колледж получается. Что, впрочем, никого из местных ничуть не огорчает. Ребятишек прислали даже и из Печоры. Один хрен, в городе теперь долго не жить, родители потихоньку перебираются в окрестные селения. Кто-то переезжает в Рудный, кто-то в Усинск – там потихоньку тоже все оживает. Иной раз, завертевшись за всеми заботами, даже начинаю забывать о том, что где-то лежат в развалинах целые города…

Слегка обескураженный этой мыслью, делюсь своими наблюдениями с Галиной.