Снимать штаны и бегать

– Для начала – на рабочем месте! – Кирилл широким жестом обвел кабинет, где на столе, подоконнике, стульях и даже на полу лежали исписанные бумаги, черновики прокламаций, макеты листовок, Славинские газеты, календарики с лицом Харитона Ильича, многочисленные счета от редакций и из типографий, наполовину исписанные блокноты и прочий предвыборный мусор. Василий брезгливо проследил за жестом Голомедова и сказал:

– С рабочим местом я разберусь быстро.

– А затем в делах! Во-первых, скульптора навести. Посмотри на его монументальное творчество. Время не ждет. Во-вторых, про Дрисвятова подумай, а то ведь он после победы в конкурсе мокрых маек подозрительно затих. Ну, и, в-третьих, по пути прибери за своей подопечной Зионидой. Найми там, что ли, электрика – замени звонки выключателями. А то ведь и в самом деле скандал образуется…

Василий недовольно поморщился и пробормотал:

– Не образуется. К бесспорной истине мы холодны как лед, а заблуждение нас часто увлекает.

– Что ты хочешь этим сказать? – строго нахмурился Голомёдов.

– А это не я хочу сказать. Это давным-давно сказал Лафонтен. – грустно ответил Василий и направился к двери.

– Подожди, а прибрать рабочее место?

– А я уже! – заявил Василий, обернувшись. – У меня с этим просто. Рот закрыл – рабочее место прибрано.

Он картинно отвесил нижнюю челюсть, потом захлопнул ее, щелкнув зубами, и мгновенно исчез за дверью.

– Обормот! – тихо пробормотал Голомёдов. – Мракоборец-любитель!

Он попробовал, было, заняться сортировкой бумаг, но потом плюнул, открыл ноутбук, с удовольствием потянулся, хрустнул пальцами, и начал стучать по клавиатуре.

Василий же, покинув здание городской Думы, вышел на залитый солнцем тротуар, поднял лицо навстречу яркому свету, прищурился и счастливо пробормотал: «Здравствуй, Солнышко!». Выражение лица его при этом стало почти детским. Постояв с минуту на тротуаре, Василий деловито встряхнулся, запустил руки в карманы оранжевых шорт и поинтересовался неизвестно у кого:

– Тварь ли я дрожащая, или на пиво имею?!

В одном кармане он нащупал довольно приличный окурок и небольшую прожженную дыру, в другом – сильно мятые купюры.

– Значит, вы считаете, что за дело надо браться с любовью? – обратился он к неизвестному собеседнику. – Отлично!

Раздайбедин задорно прищелкнул языком и направился в сторону киосков.

Глава 16. «Где не хватает львиной шкуры, там пришивают лисью» – практика применения

Почти все писатели в той или иной форме заявляют о том, что герои их произведений, едва успев появиться на чистой странице будущей книги, начинают жить и действовать самостоятельно, подчас даже не подчиняясь воле автора. Такой уж он непредсказуемый товарищ – этот литературный герой! Перед ним стоит, казалось бы, простая задача – быть правдивым отражением какого-то реального человека. Так нет ведь! Не может литературный герой без выпендрежа! Он всегда на голову перерастает своего прототипа, становясь лучше и чище, или злобнее и коварнее – словом, гораздо колоритнее простого смертного.

К примеру, что общего существует между британским врачом Хенри Питманом, шотландским моряком Александром Селкирком и трудолюбивым отшельником Робинзоном Крузо? Исследователи говорят, что первый однажды неудачно побунтовал против английского короля Иакова Второго, за что был выслан на островов в Карибском море. Другой спешил отдаться на волю волн, поскольку наворотил дел на суше. В частности, пытался убить отца-алкоголика. Плавая на пиратских судах, он умудрился отличиться и здесь – в компании, поведение которой не назовешь пуританским. За дебош и буйный нрав капитан ссадил его на необитаемый остров. Ну а третий, известный нам, как терпеливый труженик Робинзон, появился на свет, благодаря первым двум и фантазии Даниэля Дэфо. Автор переплавил злоключения врача и пирата в чудесный роман.

Всеми чертами литературного героя обладает и образ политика, порожденный титаническими усилиями сотрудников предвыборных штабов и очерченный бойкими перьями журналистов. Увы, политический персонаж так же часто отличается от своего прототипа, как и литературный герой. Порою искать соответствия между живым человеком и тем господином, про которого пишут газеты и которого показывают по телевизору – неблагодарный труд. Газетный и телевизионный политик выше своего прототипа уже не на голову. Он выше, как минимум, на трибуну, а то и на целый пьедестал.

Но между литературным и политическим персонажем есть одно существенное отличие. Герой романа оживает, перестает слушаться автора и устраивает свои выкрутасы сугубо на страницах литературного произведения. А вот политический персонаж довольно быстро покидает страницы газет. Постепенно он материализуется в действительности, а потом, как бы это жутко ни звучало, пожирает своего прототипа. Обычный человек, регулярно читая про себя в СМИ, начинает чувствовать себя Богом в масштабах учреждения, города, региона, и требовать себе Олимпийские привилегии.

В нашем повествовании так случилось с Харитоном Ильичом Зозулей. Ревниво читая периодическую печать и отсматривая местный телеэфир, он изо дня в день получал информацию о своих заслугах и достижениях на посту председателя городской Думы. Информация подавалась так талантливо и убедительно, что уже через год после избрания спикером он и впрямь почувствовал себя другом детей, защитником обездоленных и радетелем за народное благо. Впрочем, если бы газетный Харитон Ильич не пожрал настоящего – робкого и не наделенного никакими талантами, кроме умения согласительно молчать – то не вызрело бы его решение баллотироваться в мэры. Соответственно, вся рассказываемая история попросту не случилась бы.

Итак, перерожденный Харитон Ильич, вальяжно развалившись в кожаном кресле, пускал сигаретный дым в потолок, и изучал свежую прессу. В рубрике «Событие недели» Славинского Вестника он обнаружил публикацию:

«500 миллионов – в подарок городу!

Истинный патриотизм – в глобальном энергосбережении

В доме № 46 по ул. Героев Краснославинцев капитального ремонта не было уже около полувека. Как итог – ветхие коммуникации, текущая кровля, невзрачный фасад. Но больше всего проблем жителям доставляло отсутствие освещения в подъездах.

– У нас тут одни пенсионеры живут. Самой молодой седьмой десяток, – поясняет ветеран труда, активист, Тамара Сергеевна Боржиславская. – В темноте недолго упасть, руку или ногу сломать. Опять же, ворам да грабителям – раздолье. А старая проводка – почти готовый пожар. Жили, как на пороховой бочке!

Куда только не обращались! Но везде ответ один – не до вас, мол. Только один человек услышал и пообещал помочь. Это депутат Харитон Ильич Зозуля, человек слова и дела! Ведь он не просто пообещал. Вчера поговорили, а сегодня уже рабочие в подъезде!

Пенсионерам повезло. В их доме не просто поменяли проводку, но и установили специализированное энергосберегающее оборудование. Для этого был изучен передовой опыт других городов и даже стран, оценены различные технологии. Закупленные и установленные приборы позволяют экономить до 98 % (!) электроэнергии при освещении мест общего пользования.

– Конечно, поначалу к этим новым европейским технологиям привыкнуть надо! – улыбается Тамара Сергеевна. – Но мы люди не совсем уж темные! Понимаем, что к чему. Некоторые приноровились по двое по лестнице ходить – один кнопку держит, второй спускается. Но дело-то нужное и того стоит: глядишь, за свет теперь платить станем меньше. Словом, не жизнь, а праздник!

– Мы решили не подходить к этой проблеме формально, – поясняет спикер городского парламента Харитон Зозуля. – Заменить проводку и лампочки – это полдела. Порядок наводить нужно не только в коммунальном секторе, но и в душах, в сердцах! Именно в этом истинный патриотизм: в любви к родному городу и чувстве ответственности за его завтрашний день. Мы задумались о глобальном энергосбережении. Дом № 46 стал своеобразной экспериментальной площадкой. Если технологии покажут себя должным образом, в следующем году будет разработана и реализована муниципальная программа «Светлый город», в рамках которой все многоквартирные дома будут оборудованы таким без преувеличения революционным энергосберегающим оборудованием. В обозримой перспективе это позволит экономить городу до полумиллиарда рублей в год.

    В. Бляхер»

– Шо это тут за революционные технологии, ядрен-батон?! Вы-то наобещаете и уедите, а я? Где ж я вам полмиллиарда на ваши революции найду? – насупился Харитон Ильич, обращаясь к Кириллу.

– Вообще, об этом не плохо было бы у Василия спросить – он статью писал… – Голомёдов смущенно отвел глаза. – Но по моей информации ничего страшного нет. Революционные технологии…м-м-м… Как бы пояснее выразиться? Словом, они обходятся в копейки, не смотря на всю свою революционность. Не берите в голову.

Зозуля недоверчиво хмыкнул, пошелестел газетой и снова углубился в чтение. Обнаружив на центральном развороте под рубрикой «Тема номера» свое улыбающееся фото, Харитон Ильич заметно просветлел лицом и улыбнулся фотографии в ответ. Дальнейшее чтение полностью разгладило его морщины.

«Цена человека – дело его!»

«Прямая линия» с председателем Славинской городской думы Х.И. Зозулей по наиболее важным вопросам жизнедеятельности Славина

В советские годы была очень актуальной цитата Максима Горького: «Цена человека – дело его». Действительно, лучше всего о человеке говорят его дела. У кого-то они добрые, у кого-то – малочисленные, у кого-то – и вовсе уголовные. В разговоре о делах Харитона Ильича Зозули – председателя Славинской городской Думы, может таиться лишь одна опасность: наших 52-х газетных полос будет мало, чтобы просто перечислить все те важные, своевременные и патриотичные поступки, которые он совершил для родного города. В минувшую пятницу он побывал в нашей редакции и в течение двух часов отвечал на ваши звонки, уважаемые читатели.

– Хорошо! – заметил Зозуля Голомёдову. – Прямо волшебство. Я ведь в пятницу-то, ядрен-батон, на рыбалку… Того… В смысле, убыл…

– Харитон Ильич! – воскликнул Кирилл, – да ведь все «Прямые линии» в газетах обычно проходят с использованием «волшебства». Вопросы заранее известны, ответы уже написаны. Журналисты из соседних кабинетов названивают под видом граждан и задают нужные вопросы. Гость в студии поднимает трубку и зачитывает нужные ответы. Но нам ни к чему такая профанация. Все знают, что вы – человек занятой, вам спектакли устраивать некогда. Вот потому в «Славинском вестнике» и провели «Прямую линию» без вашего присутствия. И, кроме того, разве же вы не согласны со всем тем, что вы сообщили Славину со страниц газеты?

– Так-то оно так, – покряхтел Зозуля, – да вот только с моими оппонентами малость жестковато получилось, ядрен-батон!

Он постучал ногтем по абзацу, очерченному красным маркером.

– Харитон Ильич, как вы относитесь к обвинениям ваших политических оппонентов в том, что в своей предвыборной кампании вы используете «черные технологии»?

– Вообще, к любой конструктивной критике я отношусь положительно, поскольку критика – ценная возможность взглянуть на себя со стороны и вовремя исправить возможные ошибки. Но такого рода заявления я попросту игнорирую. В данном случае это отчаянная попытка помешать мне в моей работе. Сегодня придумали какие-то «черные технологии», завтра меня обвинят в том, что я использую «черную магию». Если я буду реагировать на каждую глупую реплику, у меня просто не останется времени для работы над главным – над процветанием Славина.

– Госпожа Хохловцева обвиняет вас в подкупе избирателей, а господин Дрисвятов в клевете…

– Насколько я понимаю, суть упреков Хохловцевой в том, что по инициативе Общественного движения «Отчизны славные сыны», которое я возглавляю, проводятся экскурсии по историческим местам Славина для пенсионеров и молодежи. Октябрина Александровна, вероятно, считает такую работу не нужной… Я, как патриот, к сожалению, не могу с нею согласиться. Пусть даже это «нарушение» будет стоить мне поста мэра, я убежден, что главная задача сегодня – вернуть людям самоуважение, а это невозможно без знания своей истории, без гордости за свою малую Родину.

Обвинения же господина Дрисвятова нелепы по своей сути и неудобоваримы по изложению. Он утверждает, что я распускаю слухи о его нетрадиционной ориентации. Лично я не консерватор, но в этом вопросе предпочитаю быть старомодным. И, хотя ориентация, как говорится, дело добровольное, единственное, о чем бы я хотел попросить господина Дрисвятова, так это определиться со своими пристрастиями самостоятельно, не привлекая в советчики меня.

– Как бы не вышло чего! – вздохнул Харитон Ильич и пошевелил усами.

– «На войне как на войне!» – усмехнулся Кирилл. – Или вы их, или они вас. Кроме того, про ваших оппонентов весь город и так говорит. Вот, взгляните!