За стеклом

Выпивка внутри меня все так же была и, поэтому, пахла. Но, весь эффект от нее я потратил на десятки падений, крики, стенания и проклятия всего, что связано с горнолыжным спортом и снегом вообще.

В фуникулере я пригрелся, немного расслабился. Внизу проплывали потемневшие горы с редкими огоньками и черными ребристыми перелесками. Я тихо заплакал.

– Ты чего? – удивилась жена. Кажется, я плакал при ней первый раз за многие годы совестной жизни.

– Очень красиво. – соврал я.

– Нет, все-таки кто-то выпил. – сказала она. – Это не ты, случайно!? – она повела востреньким носом, как охотничья собака.

– Ну что ты! – успокоил ее я, сказав это таким трезвым голосом, что сомнений быть и не могло.

Больше мы ничего не говорили. Она смотрела, воодушевляясь видом. А я смотрел, все больше погружаясь в глубокую печаль: как можно было так бездарно потратить выпитое!?

***

В какой-то момент, в моей жизни наступил период «бессознательных суббот». В эти дни, я напивался до такой степени, что не то, что уже не мог изготавливать бутерброды, или, тем более, скатываться, пусть и кубарем, с горы. Я мог только лежать и пускать слюни.

Нечего и говорить, что таких «суббот» на неделе могло случиться и две, и даже три.

Моя жена сменила технику «ничего не слышу, ничего не вижу», на более подходящую в таких обстоятельствах, «элеутерококка в твоей жизни стало слишком много». Разумеется, ни о каком открытом пьянстве речи не шло, официально я все еще был в обещанной завязке. Разве что… только восстанавливал давление, принимая жизненно важное лекарство.

Вслед за ее обвинениями «слишком много», следовали вполне логичные угрозы развода и расставания. Но, на этом ее интервенция не заканчивалась. В фразах «слишком много, поэтому», содержащих обвинения, в самый конец обычно ставились «хвостики» (как я, потом это назвал).

Незаметная пара брошенных «на ходу», слов. Однако, очень важных. Собственно, ради них и были произведены бурные сцены с обвинениями и угрозами.

Эти «хвостики» в ее фразах можно вкратце охарактеризовать так: все рано ты такой, и я это знала. Или: все плохо, ну и ладно. Или, моя самая «любимая», очень извращенная вариация «хвостика»: давай сделай что-нибудь, а я посмотрю, как у тебя все равно НЕ получится.

В психологии, такие выражения (по сути, команды, как другому поступать), называются двойными посланиями. Что-то из серии: Как бы хорошо было построить высокий дом! Но… высокие дома часто падают от ветра и вообще небезопасны для наших детей. Так, что? Будем строить высокий дом? Здорово будет, да!?

***

Повторюсь. Возможно и, скорее всего, вам покажется, что я навязываю вам мысль: кто-то виноват в вашей зависимости.

Уверяю вас, последнее, что я хочу – повесить на кого-то чувство вины. Как минимум потому, что чувство вины для человека в алкогольной зависимости является дополнительным (и очень сильным) оправданием, чтобы продолжить пить.

Но, то, к чему я вас однозначно призываю – обратить внимание на людей, которые вас окружают и на ваши отношения с ними.

Прожив очень разные периоды своей жизни, практически упав на самое дно и, потом, поднявшись, я не склонен делить все на черное и белое. Но, в этом вопросе, я остаюсь достаточно категоричен: люди, постоянно окружающие алкоголика, в той или иной мере, становятся соучастниками.

И это очень тяжелая и грустная тема. Увы, во многих семьях, самые близкие люди, всеми силами помогающие вам избавиться от зависимости, невольно, затягивают туда еще сильнее.

В связи с этим, я вспоминаю отрывок из одного фильма.

Двое полицейских, женщина и мужчина, едут в патрульной машине. По рации передают, что муж сильно избил жену, и она вызвала девять-один-один. Диспетчер так же описывает множественные увечья пострадавшей.

При этом, женщина-полицейский о чем-то рассуждает, даже пытается пошутить. А мужчина, наоборот, поджав нижнюю челюсть, испытывает злобу.

Наконец, он не выдерживает такого фривольного отношения к трагедии, срывается.

– Слушай, там женщину до полусмерти избил муж, – говорит он, – Почему ты так себя ведешь?

– Ты недавно на этом участке, – объясняет она. – А я давно. По этому адресу, я уже ездила раз пять. Всегда одно и тоже: напился, избил до полусмерти. В первый раз, она была жертвой. Во всех остальных – уже соучастник.

В этом состоит жесткая мудрость нашей жизни. Когда один и тот же человек, в одних и тех же условиях, бьет нас пять и более, раз, уже на второй – мы становимся соучастниками этих избиений, а не жертвами.

***

Я очень хорошо помню тот год. Последний год, когда я выпил что-то, содержащее этанол.

В декабре, мы с семьей, поехали в Тайланд, на новогодние праздники. Нечего и говорить, что к этой поездке я тщательно «подготовился». Работал и пил столько, что в аэропорт меня везли чуть ли не под капельницей. Не говоря уже о том, что за несколько недель до отъезда, у меня случился приступ чего-то, похожего на белую горячку. В результате которой, я полностью разорвал отношения с родным братом, сам себе сломал ребро, чуть не попал в серьезную аварию на машине.

Возможно, это было мое «дно», от которого я оттолкнулся.

Приехав в Тайланд, я начал замечать связи, изнанку историй, фраз, выявлять «хвостики» в высказываниях, близких мне, людей. Это было мое откровение с самим собой, во время которого я начал писать эту книгу.

Наверное, вы думаете, что от таких глубинных осознаний, я перестал пить. Ну что вы! Тайланд, Бангкок… всем известно: то, что происходит в Бангкоке, остается в Бангкоке.

Вместо настойки элеутерококка, которая осталась в девяти тысячах километров, я использовал настойку «Дракон». Тогда еще не знав, для чего она или от чего. Главное – в ней около двадцати пяти градусов этанола и продавалась она почти в любом магазине, в том числе в круглосуточных аптеках. Вот сказка-то!

Легенда для жены избралась сама собой: что настойка эта – чрезвычайно полезна и действенна для регуляция давления, особенно рекомендуется всем с вегетососудистой дистонией, которой я, разумеется, очень страдал.

Поэтому, в любое время дня и ночи, в карманах всех моих курток, штанов, рюкзаков, звенели и побрякивали чекушки пузырьков с изображением красного чешуйчатого дракона на этикетке. Наверное, я стал неофициальным рекордсменом по употреблению драконовой настойки по результатам двух месяцев.

Само собой, одной настойкой не ограничиваясь. Настойка была лишь приятной ширмой для вина, вполне неплохого тайского пива и ужасного тайского виски. Настойка снимала утреннюю «муть» и сбивала вечернюю «пену». Днем она помогала вернуть аппетит. А в послеобеденное время служила борьбой с сонливостью.

В одной из аптек, где я часто покупал эту настойку, тайские девушки-фармакологи почему-то кокетливо смеялись, во время очередной покупки, предложив мне не мучиться такими частыми походами к ним, а сразу взять упаковку из двадцати четырех штук. Тем более, что будет со скидкой…

Как потом выяснилось, их смех был связан с тем, что настойка имела интимное назначение – служила благородной цели повышения потенции.

Не знаю, я не ощутил. Да и мне было, честно говоря, совершенно наплевать на потенцию.

***

После «города порока», Бангкока, мы переместились на остров. К тому времени, красный чешуйчатый дракон мне начал сниться, я видел его в отблесках света, в зеркалах, в пятнах перед глазами, силуэт угадывался в одеждах других людей и в кронах многочисленных пальм.

В один из тех дней, которые я потом назвал «дни красного дракона», я увидел сон, о котором в дальнейшем подробно расскажу.

После этого сна, я представил свою жизнь «до» и «после». Я очутился перед выбором – швырнуть свою жизнь, окончательно забыв про то, что когда-то все было по-другому. Или, попробовать осознанно перестать пить. Перестать, первый раз в жизни, сделав это – для себя и ради себя.

Я выбрал второе.

И вот, я неделю не пил. На тридцати пятиградусной жаре, меня трясло и знобило. Яркие краски моря, неба и растений казались тусклыми, как на пленке старого диафильма. Вкус фруктов и острой еды был похож на мыло.

Первый раз, за много лет, я не выпил ни капли этанола, ни в каком виде, в течение целой недели.

Было ощущение, как будто, спустя много лет заточения под землей, меня швырнули в надземную жизнь, которая ранила непривыкшие к солнцу глаза, оглушала тысячами звуков, кружила голову огромным пространством.

Помимо страха перед тем, что теперь будет со мной, я задавал себя вопрос: почему… ну, почему она (моя жена) осталась со мной? Почему женщина, столько раз обжегшись на людях с алкогольной зависимостью, продолжает оставаться с человеком, который не только зависим, но и пьет. Почему она вообще выбрала меня? Почему, зная про мою зависимость, заставила дать ей клятву – не пить, которая, еще глубже втянула меня в алкоголизм? Почему, несмотря на столь явные и многочисленные нарушения этой клятвы, она все еще со мной. Хуже! Делает вид, что не замечает!? Почему, почему…