Призма Сердца

Собеседник всё ещё хранил гробовое молчание. Глядя искоса на него, Гелла видела, как закипают голографические схемы на его лице, теле и превращают его целиком в чёрный комок ненависти, который уже дымился и готов был воспламениться в любую секунду. Зализанные назад чёрные волосы начинали шевелиться, и вибрация эта передавалась в виде мощных заплетённых кос, которые ниспадали на грудь вождя. Гелла наблюдала, как они начинают развязываться сами по себе, превращаясь в отливающих серебром змей, готовых в любую секунду накинуться на беззащитную жертву и уж на этот раз точно не облажаться с дозой яда.

Гелла затряслась от вида титанических кобр, которые, поблескивая расписной чешуёй, готовы были накинуться, задушить и, перемолов кости, проглотить целиком труп девушки. Она буквально ощутила мускус страха, который вырабатывали её железы, которые задерживались свертывающимися в спираль комками на кончиках её шерсти …

– Стоп! – пискнула Гелла, ощутив и увидев себя со стороны в шкуре застывшего от ужаса утконоса, – это же… И перед глазами девушки всплыла давно позабытая сцена, в которой её ногти прорывали кожу любимца. – Похоже, всё это не зря, – с воодушевлением подумала она, – спасибо тебе, – и, ощетинившись, Гелла зашипела, уже заранее зная плачевный исход такой агрессивной тактики, залилась смехом. Рептилии в недоумении приостановили свой танец смерти и наблюдали странную сцену, как утконосо-подобное создание раздувается от своего смеха в размерах и, меняя форму, превращается в шкуру загадочной богини, которая игриво выглянула из-под козырька-клюва. – Ну, рассказывай, – нежно выдохнула она, – как ты попал сюда.

– Так и быть, – за секунду изменившись в лице, улыбнулся в ответ вождь.

100. – Совет не давал тебе слова! – с возмущением бросил старец дерзкому юноше, который посмел первый раз в жизни ослушаться старших и высказать свое мнение.

–В чём дело, сын? – жёстким тоном обратился Небесный Орёл к своему сыну, – дождись, пока Совет выскажется по сложившейся ситуации, и тогда…

– А если я не хочу ждать? – прыснул молодой Алл, перебив вождя.

– Неслыханно! – раздалось со всех сторон, – этот мальчишка! Что он о себе возомнил? Как ты… – гул, царивший в зале, превратился в воронку, в середине которой образовался настоящий бушующий смерч, через него метались молнии от отца к сыну и обратно.

Вождь поднял руку в примирительном жесте, призвавшем всех незамедлительно впасть в молчание.

– Я разрешаю тебе говорить, сын, но у тебя должны быть веские причины, чтобы таким образом проявлять неуважение к Высшему Совету святой земли. Молви же.

– Благодарю, отец, – пытаясь скрыть капающую из его рта желчь, разъедающую пол, выпалил Алл. – Первое: я считаю абсолютно недопустимым ваше сопротивление имперской доктрине, поэтому я и имел наглость заявиться сюда, без вашего позволения …

– Ты думай, о чём говоришь! – соскочив со своего места, прокричал один из советников.

– Тихо, – мрачно изрёк вождь, – я хочу дослушать, что он скажет, не перебивать.

– Первое разумное предложение за сегодня, – съязвил Алл. – К сути моего предложения: мы должны подписать с Империей Сердца мирный договор, по которому мы дадим им законные права на поиск и уничтожение шаманов.

Воздух отяжелел настолько, что, казалось, вся постройка вот-вот рухнет, погребя всех собравшихся под обломками.

Никто не рисковал проронить ни слова. Шаманы, сидевшие по правую сторону от вождя, даже не стали обсуждать это между собой, а в левом крыле советников проронилсь лишь пара фраз, разозливших Алла ещё больше, ведь все они касались его психического здоровья.

– Алл, – наконец взял слово вождь, закрыв глаза и напрягши лоб, – скажи, что твоё предложение – всего лишь нелепая шутка, и я сделаю вид, что тебя на совете вообще не было.

– Значит вот как? Ваше мнение единственно верное?! – начал терять всякое терпение сын Верховного вождя, – а мнение молодых вас не интересует? Что насчет МОЕГО мнения?

– Оно даже не твоё, не льсти себе, – упавшим голосом продолжил вождь, – белые люди вновь готовят очередной поход на наши земли. Это мы проходили в прошлые века, когда они пытались огнём и мечом насадить свою веру. И всё ради наших земель. В прошлый раз они не смогли подчинить нас своим ложным учениям, и их ружья также оказались слабы против силы духа наших племён. На этот раз они прикрывают вторжение на наш остров мифом об агрессии наших мудрецов, хм… Это полнейшее издевательство. Они плюют в лицо и нам, и своему народу. Теперь им уже не нужна весомая причина для вторжения, на алтарь своей жадности они готовы возложить головы людей, хоть с белым, хоть с лиловым цветом кожи. Нашу страну ждёт геноцид, который уже однажды прокатился по нашим землям из-за безумия варваров с юга. Скажи мне, сын, ты понимаешь всю опасность ситуации? Ты правда веришь, что люди, прикрывающиеся ложью об убийцах-шаманах, – вождь кивнул на правое крыло своей власти, – и убивающие свой собственный народ, достойны элементарных переговоров? Единственное, что понимают эти псы войны – лишь палка, которой мы оглушим их, ударив по их носу. И тогда, заскулив, эти щенки со своими аппетитами китов забьются в свои норы. Тогда и только тогда можно будет хоть о чём-то с ними разговаривать, когда мы собьём спесь с их угара вседозволенности. Разве я не прав?

Алл стоял, выслушивая речь, с которой трудно было не согласиться, и это злило его всё больше, одновременно заливая его сердце садистской радостью.

– Да, отец, пожалуй, ты прав! Но играть в партию, которая заранее проиграна, нет никакого смысла! Разве ты не видишь? Даже несмотря на весь наш хвалёный дух предков, Империя теснит нас, и недра нашей земли откроются перед их машинами рано или поздно. Тем более технологически они превосходят нас, это будет даже полезно! Ассимилироваться! Дать нашей молодежи сильную руку, которая поведёт нас к технологическим и экономическим вершинам! И ради этого, поверьте, не жалко пожертвовать реликтами прошлого, – в этот момент сын вождя недвусмысленно кивнул в сторону Совета.

– Правильно ли я понял? – ледяным тоном спросил вождь, – ты хочешь стать слугой Империи и самое главное – предать Совет, предать наш остров, людей, на нём живущих и наши традиции?

– Прекрати, отец! – перешел на крик Алл, – всё, что у нас осталось, – это полумёртвая страна, лежащая в руинах собственного невежества и слабости! Империя даст нам толчок в развитии! Мы же, в свою очередь, сможем влиять на её политику, будучи её частью, за лояльность наш остров будет вознаграждён!

– Белым людям нечего нам предложить, кроме кровопролития и тирании, – отрезал вождь, – это доказала история, и продолжают доказывать сейчас безумцы из верхушки зарвавшегося острова, возомнившего себя целой планетой. Мы никогда не станем колонией Империи, и совет зелёного юнца только подтверждает правильность нашей конфронтации с оккупантами.

– Ты всегда был таким, отец, – криво улыбнулся Алл, – мнишь себя и Совет особенным, священным, говоришь про традиции, – да что есть у нас? Байки о Золотом Утконосе? О миссии бабочки? Ты сам-то в это веришь? А ваши ритуалы? Этому мракобесию нет и не будет места в новом мировом порядке Империи!

– Как может человек, не прошедший инициации, говорить о мракобесии? – раздался вопрос со стороны правого крыла.

– Смотрите, кто проснулся!– рассмеялся Алл, – старые мешки с дерьмом! Как вы только сидите рядом с вождём и управляете целым островом? Вы – полнейшие маразматики! Только идиот верит в ваши сказки, которые вы выносите из своих ритуалов! Паутина жизни, многомерные пространства! Всё, чем вы кормили меня и моё поколение – просто пустой звук, от которого начинает уже тошнить! Не парадокс ли? Я предлагаю выход из сложившейся ситуации, а вы всё ещё держитесь за свои…

Прежде чем Алл успел договорить, вождь сделал знак рукой, и в мгновение ока перед Аллом возник котёл с булькающей чёрной жижей.

– Сын, возможно, ты прав, – грустно сказал отец, – возможно, то, что говорят тебе – ложь, и твоё право не верить пустым разговорам, если ты хочешь назвать так наши предания, пусть. Куда важнее то, что ты отвергаешь, то, чего не понимаешь и предлагаешь с другой стороны, то, что в итоге погубит и тебя, и всех остальных твоих сестёр и братьев. Хотя бы раз жизни не иди на поводу у своей гордости и попробуй проверить для начала, таков ли твой мир на самом деле, – вождь кивнул на котёл, – это обряд инициации, нет смысла откладывать его на потом. Попробуй узнать на своем опыте, миф ли легенда о богине-бабочке или нет.

Алл не проронил ни слова. Он будто бы полностью загипнотизированный, вглядывался в отливающую пурпурным поверхность напитка и таращился на своё отражение в её глади.

– Давай же, познай себя, – настаивал вождь, – и тогда ты скажешь мне, чего действительно хочет твоё сердце!

– Правда? – улыбнулся Алл, выйдя из ступора и подойдя вплотную к котлу.

– Когда ты вкусишь сиацоатль, наша песня… – не успел вождь договорить, как его сын, издав звериный рык, изо всех сил пнул котёл сапогом, и содержимое в клубах зелёного пара вылилось посреди зала. В помещение тут же вбежало несколько дюжин до зубов вооружённых солдат.

– Что это значит? – взволновался Совет, – сигнала к действию пока не было!

– Алл! – проорал вождь, – что всё это значит?

– Не строй из себя дурачка, отец, – ты прекрасно понимаешь, что всё это означает. Ваше время прошло, старичьё, теперь наступает наша эпоха, где я не повторю ваших ошибок.

– Боюсь, что одну ты уже совершил.

– Эту? – улыбнулся Алл, не мигая глядя на своего отца, одновременно выкинув левую руку в сторону и пустив пулю в лоб шаману, который тут же сполз на пол.

– Или эту? – щёлкнул пальцами Алл, и его головорезы начали пальбу, превратив весь Совет за исключением вождя в дымящиеся куски плоти и ткани.

Боясь запачкаться, аккуратно переступая через трупы, Алл подошёл к вождю, который сидел неподвижно, глядя в точку перед собой, и будто бы совсем не обращая внимания ни на своего сына, ни на то, что только что произошло.

– Хм, и как, интересно, магия сиацоатля помогла твоим прихвостням выжить? Ммм? А, знаю! После смерти они, наверное, полетят на своей бабочке на радугу, – Алл рассмеялся, – и там будут травить друг другу свои басни, так, да?

– ТЫ не понимаешь, что творишь. Даже если ты уничтожишь шаманов, даже если очернишь вместе со своим хозяином их имя, наш народ всё равно не лишится своего знания, его тебе не убить. Опыт просто так не стереть из тысяч сердец.

– О! Я не собираюсь делать ничего подобного! – рассмеялся Алл, – я, наоборот, поддержу ваши ложные верования, – и он ткнул в изображение гигантской бабочки позади вождя, которая застряла в нарисованной геометрически верной паутине, – я построю столько храмов, что любая религия будет завидовать роскоши нашей! Но этого дерьма, – он ткнул в сторону растёкшейся посредине лужи, где напиток сиацоатль уже смешался с кровью Совета, – там не будет. Я поставлю вне закона ваш яд, отравляющий ум, а всякий, кто воспротивится, – будет объявлен в лучшем случае сумасшедшим, а то и преступником! Это во-первых! А во вторых, старик, без тебя я буду сам себе хозяин!

– Не коверкай мои слова, сын, – грустно произнёс вождь, – не в количестве золота и крови на постройку места для молитвы измеряется святость места веры, а в опыте. И ты собираешься изъять ключевой элемент нашей культуры. История тебе точно этого не простит. И я тебе не хозяин, а наставник, которой, видимо, был слишком мягок с тобой и слишком многое позволял. Но вот твой нынешний «бенефактор», Харт, воспользуется тобой, а потом, когда наша земля будет разорена, выбросит тебя на помойку за ненадобностью.

– Это мы ещё увидим! – оскалился Алл, – я стану великим! Гораздо более великим, чем этот мелкий Император! Я сделаю его страну своей колонией, Харт даже не успеет опомниться!

– Не держи этого человека за дурака. Сын, это выйдет побоку не только твоим неуёмным амбициям, но и твоим людям.

– Возможно, ты прав, отец, – улыбнулся Алл, но, – зал потряс ещё один выстрел, после которого тело вождя шлёпнулось в лужу крови, – ты этого уже не узнаешь.

– ЭЙ! – бодро скомандовал Стальной Орёл, – приберите весь этот мусор!

Солдаты поспешно стали выносить трупы на улицу.

Когда его люди скрылись из зала вместе с телами членов Совета, оставив павшего вождя наедине с преемником, Алл присел на корточки.