Призма Сердца

– Не иронизируй, – мрачно отозвался Майкл. Гелле стало не по себе, и даже, несмотря на свое состояние, ей стало неудобно, что она так безосновательно кидается обвинениями.

– Помимо преступников, которые сейчас держат бразды правления, у нас уродов в Империи хватает. Поверь. Преступные синдикаты, которые торгуют людьми, оружием, маньяки-одиночки и прочий сброд. Эту гниль мы и подчищали. И хочу заметить, что, несмотря на увечья, все остались живы в рамках оперативных операций.

– Ты прямо как перед судьёй оправдываешься, – попыталась пошутить Гелла.

– Пожалуй, – улыбнулся Майкл, – если не народ, который мы защищаем, наш судья, то кто тогда?

– Не ожидала услышать нечто подобное от псов Империи.

– Я заслужил эту кличку, да. Но поверь, не все в отряде кровожадные твари. Мы стараемся поддержать стабильность среди населения, ты по своему опыту должна знать, что когда человек один, он может быть и безопасен для окружающих, но когда их собирается…

– Господи, только не надо пропаганды, ладно?

– Как хочешь, но знай, население наше – это не овечки, которые невинны, но скорее хищники, зачастую прячущие зубы из-за того, что они недостаточно остры, по сравнению с теми, кто забрался повыше в иерархии. Всё как в дикой природе.

– Поэтому стоит сжигать их «магическим огнем» шаманов?

Майкл замолчал.

– Что, нечего ответить?

– Я ничего не знал о поджоге.

– То есть как это, простите? – взорвалась Гелла, – ты не знал, что твои сослуживцы готовы спалить пол-острова, только бы вторгнуться и изнасиловать мирный народ «Лилового Трайба»?! Это ты об этом не знал?

– Этим занимался другой отдел, – отозвался Майкл, зажав переносицу пальцами, – информация была строго засекречена.

– Что это за организация-то такая? Левая рука не знает, что воротит правая!

– Так и работаем, иначе бы отряд Сердца не просуществовал так долго.

– И почему это ты решил исповедаться мне, своей жертве? – теряя всякую надежду на разумные объяснения, не выдержав, спросила Гелла.

– Потому что ты была там, – в лоб бросил Майкл и пристально взглянул на девушку.

Ту прошибло током, она ещё не знала, о каком событии точно говорит этот чокнутый агент, но чувствовала, что он не врёт.

– Где… там?

– Когда произошло одно из первых нападений… Колизей. Ты ведь была там.

Гелла сидела окаменев. Как это может быть? Неужели он… – вместо ответа она быстро кивнула.

– И ты видела… ЕЁ.

– Кого? – всё осознав, но захотев, чтобы это произнес Майкл, спросила Гелла.

– Не знаю… – смущённо отозвался Майкл, – мать… Богиню… не знаю, что это было, но эта женщина с ребёнком, она ведь не иллюзия? Правда? Это ведь что-то значило? Нельзя просто проигнорировать это! Я думал, что помутился рассудком! Я тоже бывал в землях Утконоса и до, и после поджога и всё это… Я видел своими глазами, что творилось в их землях. Их разорения и нашу ложь! Может это предупреждение? Предупреждение всем нам? Что нельзя отворачиваться от фактов! Нельзя убежать и закрыться в золотых дворцах от правды! Она всё равно воспарит, расплавив всех, и доберётся до каждого, понимаешь, до каж…

Гелла бросилась на Майкла, и не успел он среагировать, как его губы уже соединились с её губами. Через минуту их тела, подобно их языкам, уже переплелись и стали одним целым, превратив салон автомобиля во дворец богов, в котором происходило таинство единства и одновременно раздельности, парадокс, заключающий в себе каждую тайну мироздания. Это был не просто секс, который стал игрушкой, очередным атрибутом и украшением социальных отношений Империи, но возвратился к своим корням. К таинству создания жизни и более того – обещанием. Обещанием одного существа другому, что оно будет защищать своего партнёра и своих детей даже ценой своей жизни. И в этом вихре страсти и откровения мир превратился в распускающийся цветок, центром которого были двое, а всё остальное стало производными узорами на лепестках этого цветка жизни.

48. На поверхность бутона красивейшего из цветков присела бабочка, возможно, чтобы отдохнуть, возможно, чтобы поговорить с цветком, а возможно, чтобы стать свидетелем ещё одной истории, которыми был богат мир, где жила маленькая красотка. Под гигантским белым деревом, над которым и распускались великолепные фиолетовые цветы, готовые превратиться в любой момент во фрукты познания, расположился человек, который так же как и бабочка решил передохнуть, послушать истории этого мира или же, если будет настроение, самому написать их.

– Ты всё ещё здесь? – раздался удивленный женский голос – женщина, искупавшись в чистой речке, что протекала неподалёку, неспешно подошла к своему любовнику.

– Я уже успел поспать, пока ты там ныряла, – приоткрыв один глаз, улыбнулся алхимик. На него сверху вниз смотрела обнажённая шаманка из соседнего селения. Продолжая разглядывать на теле девушки карту жизни, которая всё еще была видна после получения информации от фруктов познания, в которые периодически свёртывались лепестки на дереве, мужчина принялся насвистывать мелодию, берущую начало с «нот» на теле подруги.

– Тебя совсем не волнуют варвары с севера? Они убьют тебя, как только схватят, – откинув мокрые волосы с лица, заключила девушка.

– Не особенно, – вновь закрыл оба глаза алхимик, – я уже всё это проходил.

– Ты – может и да, – хмыкнула подруга, – но я – нет. Ты ведь не хочешь оставить меня тут совсем одну?

– Ты никогда не будешь од… – уфс! – выдохнул алхимик, когда девушка встала на него, чуть отклонившись назад, чтобы держать равновесие.

– Слышала уже, да, да, – расставив руки в стороны, передразнила она своего мужчину.

– Тогда и не волнуйся! – вновь приоткрыв один глаз, улыбнулся алхимик, – знаешь, с таким видом не надо говорить мне, что я никуда не спешу только из-за себя.

– Не паясничай, и вообще, мы могли остаться там в…

– Это называется машина.

– Всё верно. Так когда, говоришь, это знание откроется нам?

– Точно не скажу. Всему своё время, ты же знаешь. Тем более кураторы имеют свой план и рассылают свою схему открытий в довольно сложном для нас порядке.

– Выглядело несколько громоздко и неудобно… – хихикнула девушка.

– Зато не так неудобно, как целыми днями скакать на лошадях. Тем более, через какое-то время нам они не понадобятся, можно будет проникать друг в друга на большой скорости своих внутренних двигателей, а не использовать ржавое корыто для передвижения.

– Может, отправимся туда? – присев, улыбнулась подруга.

– Не сейчас. У меня запланирована встреча с толпой мыслителей. Они ещё должны отправить меня кататься на колесе.

– Не смешно! – ущипнула алхимика за нос девушка, – зачем тебе это нужно? Что ты пытаешься доказать? И самое главное – кому?

– Я хочу не доказать, а показать, – положив свои ладошки на щёки подруги, улыбнулся маг, – хочу показать заблуждение самого себя.

– Как?

– Я дам им убить себя. И тогда, возможно, кто-то из них проснётся, осознав, что жизнь – совсем не то, что мы о ней думаем. И это…

– Запустит цепную реакцию по пробуждению всего мира, ведь «Я» не могу стать собой, пока хотя бы частичка меня считает себя обособленной. Слышала, да. Но это же невозможно, слышишь? Даже если кто-то и догадается, то это не изменит ничего. А поменять сознание у каждого существа – звучит просто абсурдно.

– Именно!

– Что именно? – развела руками девушка.