Последняя ночь моей убогой жизни

И тут Элю озарило. Она мигом подлетела ко мне в одном изящном пируете. Так получилось, что Эльвира притормозила чуточку поздно, отчего врезавшись в меня, она случайно оказалась ко мне слишком близко, и я крепко обхватил её как раз в эту секунду. Через мгновение я уже ощущал её дыхание на своих губах так же, как и её сильно бьющееся сердце.

Мой рассудок потерялся в её глазах. В них была любовь.

Мы поцеловались. Было круто. Меня целовала девушка, которая любила меня таким, какой я есть. Конечно, она поняла это немного поздновато, но я не держу на неё зла. Ведь и сам я далеко не вундеркинд. Как бы там ни было – мы, вполне вероятно, практически точно любили друг друга.

Что же тогда я чувствовал к Саре? Не знаю. Может, это просто было одно из тех многих желаний, которых мне вовсе не нужно было иметь?

Я уже целовался с Элей раньше. Даже до той ночи, когда она заявилась ко мне без приглашения, мы сделали это однажды по пьяни. Я бы показал вам эту сцену во флешбеках, но мне урезали бюджет, так что просто знайте, что такое было и я придумал это вовсе не только что. Короче, дело совсем не в этом, а в том, что я всегда что-то чувствовал, когда она меня целовала.

Что-то было. Что-то всегда есть. Просто люди реально очень тупые.

Закончив поцелуй, я отодвинул лицо и улыбнулся своей фее.

– Что там орал ЛаФлёр? Ложки нет? Что-то подобное? – наигранно спросил её я. – Ах да, – я прекрасно знал ответ на свой вопрос, но делал вид, что вспомнил это только что. – Переверни видение.

Улыбнувшись даже шире прежнего, я мысленно сказал:

«София, слева от тебя»

София повернула голову и слева от неё начали появляться существа света. Их было до жути много. Это могли быть маленькие существа, как например то, как однажды мне на улице улыбнулась девушка, когда я заметил, что она беззвучно подпевает песне в её наушниках. Но были тут и махины, вроде секса с Элей, моей первой встречей с Хабилем и Натигом, а также Орханом и Сарой. Было и самое гигантское существо – первый раз, когда мама купила мне шоколадную плитку, да ещё и с игрушечным Человеком-пауком в придачу. Моё счастье не имело границ.

Однако всё по-настоящему изменилось лишь тогда, когда подтянулись приятные сценарии, ещё не ставшие реальностью, но которые вполне могли ею стать. Семья с девушкой, которую я любил. Дети. Возможно, с Элей. А если даже и нет, то в этом тоже не будет ничего страшного.

Теперь я знал, что у команды, за которую я болел, был шанс, но дабы окончательно уничтожить все возможности врага на победу, с неба вдруг спустился Экзюпери, в котором сидел Натиг, держа за руки людей, похожих на Орхана и Сару.

– Это все? – спросила София.

– Тебе что, мало? – шутливо ответил ей еврей Ари вопросом на вопрос, также стоявший за нас, потому что я любил в себе эту дешёвую крысу.

– А-А-А-А-А-А-А-А!!! – гневно завопил Хэнк и из его ярости все демоны стали вдвое больше, но никто не двигался с места.

– Покажем им где раки зимуют! – крикнул Натиг.

– Заместители, к бою, – тихо передала нашим София и все, даже лесная фея, резко отпустившая меня, неспособного двигаться и находившегося здесь таким же зрителем, каким являетесь вы, ринулись в битву.

В этот жесточайший бой вскоре вступил и сам Хэнк, отчаянно пытаясь отравить всё светлое, что было в моей душе. Но теперь это было не так просто сделать, ведь я перевернул своё видение.

Вещи так же плохи, насколько они хороши. У всего есть обратная сторона и некоторые из нас просто сознательно слепы к этой светлой стороне. Некоторые потому, что привыкли, другие потому, что слишком одиноки, а остальные затем, что не знают, что по-другому вообще можно. Однако, как бы там не было, понять то, что ты являешься лишь тем, что предпочитаешь видеть, довольно важная жизненная концепция, которую, увы, не понимают, или же просто не желают воспринимать большинство людей. Как там говорят? Ты – лишь история, которую рассказываешь себе сам. А когда ты понимаешь, что сам являешься рассказчиком, что ж, тогда ты понимаешь, что волен делать то, что тебе захочется.

Довольно забавно, что после всего произошедшего я попросту пришёл к тому, что совет «Будь позитивнее!» всё же имеет довольно важную духовную ценность из-за своего содержания, которое куда глубже, чем кажется, несмотря на его отвратительно безвкусную обёртку, от которой воротит практически каждого соблазнённого тьмой человека.

И именно поэтому Хэнку и суждено было проиграть, но битва пока не закончилась. София удерживала нескольких монстров-гигантов сразу и вдруг она выпалила нечто крутящееся и режущее генералов на куски. Затем это самое вернулось к ней и оказалось, что это была её катана, которая на этот раз была ещё ярче и больше, чем в прошлый. Орхан и Сара спина о спину сражались с целым полчищем демонов точно так же, как Натиг, прикрывающий их сверху снарядами ракет и пулемётами. Эля и Хабиль же, тем временем, находились в центре поля и на пару сражались с Хэнком в его ужасном гневе. Но Хэнк был для них слишком силён, поэтому Софии нужно было вмешаться как можно скорее.

Услышав мои мысли, девушка взмыла к небу и взглянула мне в глаза. Я с трудом начал поднимать руку, ибо Хэнк боролся с моим желанием сделать это, но мне всё же удалось. Указательным пальцем я показал Софии «1»[24 - Отсылка к моменту в фильме «Мстители: Финал», когда Доктор Стрэндж сделал то же самое для Тони Старка.], тщательно наблюдая за её реакцией.

Моё обсессивно-компульсивное расстройство боролось с моими завершёнными делами, которыми я глубоко гордился. Мои кошмары боролись с приятными воспоминаниями, страхи боролись с надеждами, а моя тьма боролось со светом во мне.

Но дело в том, что они не должны были бороться.

Поняв, что подразумевал мой жест, София резко пикировала вниз, целясь своим телом прямо в Хэнка, в которого она вскоре врезалась, тем самым спасая Хабиля и Элю от неминуемой гибели.

– ПОЧЕМУ ТЫ ПРОСТО НЕ УМРЁШЬ?! – вопил разъярённый Хэнк, вставая с того места, куда они с Софией жёстко приземлились несколько мгновений назад.

София тоже встала, причём как раз в тот момент, когда Хэнк нацелил на неё перчатку и ударил лучом чёрного облака. София успела вовремя отреагировать и подняла свою катану, свет из которой молнией врезался в чёрный дым. Две противоположные силы выступали друг против друга – история старая, как сам мир.

– Мы всё ещё друзья! – орал Орхан, в одиночку бившийся своей огромной железной битой, обёрнутой колючей проволокой с одним из монстров-гигантов.

– Прости, что не замечала твоей боли! – извинилась лучница Сара, попав стрелой в глаз одного из демонов среднего калибра.

– За рога, друг! – напомнил мне наш недавний разговор Хабиль, из последних сил воюющий с демонами голыми руками.

– Нам есть, за что бороться! – крикнул Натиг, делая фарш из очередного гиганта.

– Я люблю тебя, Малик! – закричала, наконец, Эля, лежа на земле и истекая кровью.

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!! – заорал я и София начала пересиливать тьму, которая исходила от Хэнка.

Вскоре свет Софии дошёл до Хэнка и вошёл в его перчатку. Парню стало невыносимо больно, и он закричал так, что у меня аж кровь в жилах заледенела. Свет словно бы прижигал места ранений. Затем, в одно мгновение, София оказалась перед Хэнком, но он не позволил ей снять с него перчатку и отшвырнул девушку.

– ЖИЗНЬ – САМА БЕЗЫСХОДНОСТЬ! – отрицал очевидное Хэнк, несмотря на то, что он явно понимал роль, которую играл в данном сценарии.

Всё же, ничего не было очевидно.

Хэнк вновь ударил кулаком в перчатке о землю, но ничего не произошло. Он ничего не понимал и вопросительно взглянул на тыльную сторону своей руки. Кристалла там уже не было.

Там, куда он её закинул, София сидела на одном колене, пока чёрный кристалл Хэнка поднимался от её локтя наверх к руке, словно живой. Затем он дошёл до нужного места и Софию шарахнула тьма Хэнка. По всему её телу появлялись чёрные вены, а сама она стала мерцать, как испорченная лампочка.

– А я так… просто… – выдохнув, выплюнула София, дыша с большим трудом. – …обычный человек.

Вены и тьма быстро отошли обратно в кристалл и вскоре София заискрилась столь ярким светом, что я чуть не ослеп и не видел ничего, кроме чёрного кристалла, ибо лишь он был единственным, достаточно чёрным предметом, контрастирующим с ослепляющим меня светом. Вскоре тьма кристалла начала мерцать так же, как мерцала до этого София и тут всё случилось.

Кристалл включился. Хэнк закричал, а затем произошёл взрыв. Яркая вспышка и все, кто был на поле, включая и меня, парящего в воздухе, разом свалились на землю.

Естественно, мы не умерли, а просто лежали без сознания. Было бы как-то тупо, если бы мы просто умерли.

Когда мне в кой-то веки удалось открыть глаза, я увидел на небе улетающий самолет.

Затем я присел и увидел перед собой любопытную картину. Там стоял я. Ни София, ни Хэнк, ни Дэмиан и не кто-либо ещё. А просто старый добрый я – так же, как выглядел сейчас, но на том Малике был чёрный свитер и чёрные джинсы.

Я встал и пошёл к нему.

– Всех обыграл? – спросил меня Малик. Не тот бармен из бара, а одетый во всё тёмное другой я, стоявший в эпицентре произошедшего взрыва.

– Всех, – отозвался я с ухмылкой.

– И отделался довольно неплохой ценой, – засмеялся другой Малик.

Я смеялся вместе с ним и мне было так смешно от абсурдности происходящего, что я положил руку на плечо Малика. Он поступил также. Затем мы обнялись. Мы поняли, приняли и полюбили друг друга.