На перекрёстке

–Да, самоубийство. – Ответил Коулмен.

–Боже. – Произнес Палмер, подходя к окну. – Ненавижу этих слабаков. Он бросил своих родных. Жизнь это самое ценное, что у него было, а он так легко её отдал. А его жена и ребёнок? Как они теперь будут жить? – повернувшись лицом к детективам, вопросил Палмер.

–В прощальной записке было написано, что он погряз в долгах из-за азартных игр. – Валентайн прервал поток его мыслей.

–Теперь его душа будет гореть в аду. Самоубийство и азартные игры – это грех. Кому он задолжал?

–Да он много кому был должен. Игрокам, местному ростовщику, своему боссу. – Пояснил Валентайн.

–Они не причастны к его смерти?

–Относительно. Перед страхом долга Памбертон залез в петлю. Но их тоже не притянуть, как мы выяснили, никаких угроз с их стороны не поступало, по крайней мере, пока.

–Сколько он был должен?

–Около пятнадцати тысяч.

–Я помолюсь сегодня за его семью.

–Сэр, мы можем идти? – вопросил Валентайн.

–Да свободны.

…

–Ну что Майк, может всё-таки по стаканчику? – спросил Джон, держа в руке кофе, взятый в полицейском участке.

–Нет.

–Ну как хочешь. – Джон протянул ему руку.

–До завтра Джон.

Они разошлись по разные стороны. Валентайн пошел домой пешком. Его квартира находилась неподалёку, в одном из высотных «квадратов». Улица еле освещалась оранжевым светом заката, но осветительные фонари ещё не были зажжены. Это было его любимое время суток. Отойдя подальше от полицейского участка, он сел на одну из скамеек в небольшом парке, находящегося внутри жилого комплекса.

Он достал деньги, которые ему передали в кафе и в мастерской, и начал их считать. Том, владелец мастерской раз в месяц отмывал использованную банку от моторного масла и клал туда долю Валентайна. По документам всё было «чисто», так как клиент честно платил за эту банку, даже не догадываясь, что становился звеном в цепи по передаче денег. Джон насыпал в банку окурков, подобранных с пепельницы над урной, хорошенько всё перемешал, чтобы пепел добрался до каждого уголка и швырнул её в бак.

Днём ранее Джон получил деньги от кинотеатра. Владелец кинотеатра клал деньги на дно стакана с попкорном, Джону нужно было только его съесть, и в тёмном зале положить деньги в карман. Кафе, автомастерская и кинотеатр принесли в этом месяце 10 250 долларов. В месяц он получал обычно от девяти до двенадцати тысяч, которые не учитывались никакой инстанцией. Подобная сумма превышала его официальную зарплату почти в три раза. Также Валентайн раз в месяц получал пенсию участника войны.

Эти деньги, полученные в ходе рэкета, или как Джон и человек, который ввёл его в это дело, предпочитали называть красивым словом «бизнес партнёрство», нельзя было тратить и покупать на них что-то очень дороге, это сразу привлекло бы к себе внимание.

Во владениях Валентайна была квартира, очень хорошая заграничная машина, на которую он долго «копил» с зарплаты детектива и загородная хижина, о которой практически никто не знал. Детектив мог себе позволить маленькую хижину, в которой практически ничего кроме кровати и пары стульев не было.

Джон рассчитывал после выхода на пенсию открыть какое-нибудь своё дело и отмыть накопленную не особо честным путём суммы.

По бумагам, владельцы бизнесов, которые отстегивали Джону и другим членам семьи Пеларатти, жертвовали в благотворительные фонды, зарегистрированные в Мексике и Аргентине.

Зайдя в квартиру, Джон снял одну из половиц в гостиной и кинул туда пачки денег. Это был достаточно хороший тайник, по крайней мере, пока никто не смог его обнаружить. Купюры разных номиналов собирались в отдельные пачки. Одна пачка собиралась из ста купюр. Джон просил давать ему купюры номиналом больше десяти долларов, чтобы не собирать всякую мелочь.

Поставив половицу на место, он позвонил на домашний телефон Минди, но на противоположном конце никто не ответил. Джон сразу же позвонил в больницу.

–Добрый вечер. Минди Кроуфорд ещё на смене? …А, давно ушла? …Спасибо. Хорошего вам вечера. – Шагая к кухне, Джон негромко заговорил. – Шарлин милая, мы сегодня с тобой останемся наедине. Может порешаем всякие геометрические прогрессии или начертим какой-нибудь график? Ты меня неумеху поучишь всякому?

–Джон, мне не 12 лет как вы считаете, я могу уловить сексуальный подтекст в ваших словах. – Ответила Шарлин.

–Я сегодня весь день скучал по твоему прекрасному голоску. Тебе самой-то не скучно весь день быть одной? Может мне купить тебе друзей? Я подумываю обновить кофеварку.

–Нет, я наслаждаюсь одиночеством, я не хотела бы, чтобы мне мешали саморазвиваться. Мне ещё столько нужно узнать.

–Мне уйти из дому?

–Я не хотела вас обидеть, но воля ваша.

–Да я и не обиделся.

Стеклянные бутылки позвенели, когда Джон открыл холодильник.

–Мне хватает вас в моей жизни. Мне не нужны другие собеседники. У нас с вами идеальный тандем. Вы полицейский, который приходит уставшим со службы и заводит пошлые разговорчики во время ужина, а я же циник, смотрящий на вас свысока. – Слегка посмеявшись, ответила Шарлин.

–Шарлин, вот скажи мне, зачем тебе тостеру саморазвитие? Твоё дело поджаривать для меня хлеб.

–Никому не мешает быть умным. Если бы в правительстве сидел такой человек как я, то вы бы лишились работы, общество в вас больше не нуждалось бы.

–Слава богу, что ты не в правительстве. Как думаешь, сможет ли когда-нибудь кто-то вроде тебя стать президентом? Какой-нибудь тостер, или микроволновка?

–Почему бы и нет.

–Вот если бы ты стала президентом, что бы ты сделала?

–Я бы урезала финансирование вооруженных сил, и освободившиеся средства вложила бы в медицину, образование.

–Тогда русские нас разбомбят. То, что ты сказала это очень популярная точка зрения Шарлин, но в реальности всё немного сложнее. Например, тридцать таблеток аспирина стоит 2.50, а цена одного танка исчисляется миллионами. Поэтому такие люди как ты никогда не станут президентами. Точнее до того, как они побеждают на выборах…

Размышления Джона прервал звонок в дверь. Только что усевшийся за стол Джон возмутился:

–Кого там ещё принесло? Красотулька, мы с тобой об этом позже поговорим, ночью, лёжа в кровати. – Из Джона вырвался короткий смешок.

–Как это отвратительно Джон.

За дверью стояла Минди Кроуфорд. Джон осмотрел её с головы до ног и заметил в её руке бутылку «Мартини».

–Эй, детка отличный прикид, будет круто смотреться утром у меня на полу. – Сказал Джон, пародируя персонаж из одного гангстерского фильма.

Несмотря на свою профессию, Джон обожал фильмы о гангстерах, они ему казались забавными, так как мало соответствовали реальности. В реальности Джо Барбаро взяли бы на первом же деле, и если бы у фильмов не было всяческих допущений, то они бы заканчивались на первых же минутах.

–Я звонил тебе на работу, сказали, что ты уже ушла.

–Я хотела сделать тебе сюрприз. Не стала тебе звонить, а то ты бы сказал, что занят.