Таинственный остров

– Как велик он? – спросил Спилетт.

– Отсюда он не представляется большим, – сказал Герберт. – Он словно точка на этом необозримом океане!

Смит внимательно рассматривал окружность острова и думал.

– Друзья мои, – сказал он наконец, – я определил приблизительно, принимая в расчет высоту места, откуда производится наблюдение, величину острова. Я полагаю, что береговая линия простирается более чем на сто миль.

– Как же велика его поверхность? – спросил Спилетт.

– Ее определить трудно, – отвечал инженер, – потому что очертания острова чересчур прихотливы.

– Значит, если вы не ошибаетесь, то наш остров по величине почти равняется Мальте или острову Закинф на Средиземном море?

– Да, почти. Но наш остров отличается более неправильной формой, и здесь куда меньше мысов, стрелок, бухт и заливчиков. Фигура его престранная. Посмотрите сами!

– Да, очень странная фигура…

– Не срисуете ли вы ее?

– Пожалуй.

И Спилетт принялся за работу. Он быстро набросал карандашом в своей записной книжке очертания острова. Когда он закончил рисунок, все сошлись на том, что остров похож на какое-то фантастическое животное, на крылатое чудовище, покачивающееся на волнах Тихого океана.

Восточная часть была вырезана широким полукружием и обрамляла обширный залив, кончавшийся на юго-востоке острым мысом. На северо-востоке два других мыса образовали губу, а между ними извивался узкий заливчик, имевший большое сходство с полуотверстой пастью огромной акулы. С северо-востока на северо-запад берег закруглялся наподобие сплюснутого черепа хищного животного, а затем поднимался, образуя небольшую возвышенность – нечто вроде маленького горба, который с вершины конуса был едва заметен. Отсюда берег шел довольно правильной линией и к северу, и к югу; далее в него глубоко врезалась узкая бухточка, и он тянулся в виде длинного хвоста, напоминавшего хвост исполинского крокодила. Этот хвост представлял собой настоящий полуостров, вытягивавшийся более чем на десять миль, считая от юго-восточного мыса острова, о котором мы уже упоминали, и закруглялся, образуя открытый рейд.

В самом узком своем месте, то есть между «Трубами» и глубокой бухточкой на западном берегу, остров, казалось, имел всего-навсего каких-нибудь десять миль ширины, но в длину, считая от северо-восточной части до хвоста, он простирался по крайней мере миль на тридцать.

Что касается внутреннего вида острова, то, насколько могли определить, южная часть, начиная от горы до побережья, была покрыта лесом, а северная – песчаная и бесплодная.

Между вулканом и восточным берегом Смит и его спутники, к немалому удивлению, открыли озеро, осененное зелеными деревьями.

– Вот уж никак не подозревал, что тут может быть озеро! – сказал Смит. – Когда смотришь с этой высоты, кажется, что оно находится на одном уровне с морем, но на деле оно, должно быть, возвышается футов на триста, потому что плоскогорье, служащее ему бассейном, не что иное, как продолжение берега.

– Значит, озеро пресное? – спросил Пенкроф.

– Разумеется, – отвечал инженер. – Оно, вероятно, питается водой с горы.

– Я вижу маленькую речку, которая впадает в это озеро! – воскликнул Герберт. – Вон там!

И он указал на узкий ручей.

– Вижу, вижу, – сказал Смит. – Так как этот ручей впадает в озеро, то, весьма вероятно, существует и со стороны моря какой-нибудь спуск для воды, через который сбрасывается излишек. После увидим.

– Две трети острова покрыты лесами, – заметил Спилетт, – и, надо полагать, найдется немало речек и ручьев, текущих в море.

– Это не только вероятно, но почти несомненно, – отвечал инженер. – Посмотрите, какой цветущей и плодоносной представляется эта часть острова, как она богата самыми великолепными образчиками флоры умеренных поясов!

– А вот северная-то часть подгуляла! – сказал Пенкроф. – Одна дичь да голь!

– В северной части не видно никаких признаков проточных вод, – сказал Смит.

– Может быть, на северо-востоке, в болотистых местах, есть какие-нибудь стоячие воды? – заметил Герберт.

– Может быть, стоячие найдутся.

– На одном острове, а какие непохожие места! – сказал Пенкроф. – Тут песчаные холмы, пески, а там леса зеленеют, речки текут…

Вулкан находился не в центральной части острова, а возвышался на северо-западе и, казалось, представлял собой границу двух поясов.

На юго-западе, на юге и на юго-востоке первые уступы гор исчезали под массами зелени. На севере, напротив, можно было проследить все горные разветвления и горные подошвы, сливавшиеся с песчаными равнинами.

– В давно прошедшее время извержений лава текла по северной стороне, – сказал инженер. – Посмотрите, ее застывшие потоки тянутся до узкой оконечности острова, образующей на северо-востоке небольшой залив…

Смит и его спутники около часа пробыли на вершине горы.

Остров расстилался под ними со всеми своими зелеными лесами, желтыми песками и голубыми водами. Они могли определить все его очертания. От их взоров укрывались только почва, исчезавшая под сплошной зеленью, речные русла, хоронившиеся в глубине густо поросших долин, да извивы узких ущелий, змеившихся у подножия вулкана.

– Нам остается разрешить весьма важный вопрос, – сказал Спилетт, – вопрос, который должен иметь огромное влияние на наше будущее.

– Какой это вопрос? – спросил инженер.

– Обитаемый это остров или необитаемый?

– Где там обитаемый! – сказал Пенкроф. – Уж кажется, мы смотрели в оба, а ни души не видали! До сих пор не попалось никакого следа человеческого. Хоть бы какой-нибудь бугорок, хоть бы развалинка или шалаш. Хоть бы какой отесанный колышек!

В самом деле, здесь не было ни деревень, пусть даже состоящих из жалких домишек, ни одиноко стоящих хижин, ни рыбацких сетей, ни лодок на берегу. В воздухе нигде не было видно дыма от костра, который указывал бы на присутствие человека. Правда, длинная, напоминавшая крокодилий хвост коса, протянувшаяся на юго-запад, отстояла от наблюдателей на тридцать миль, и даже зоркий глаз Пенкрофа не мог бы различить на таком расстоянии человеческие следы. Невозможно было также понять, не притаился ли среди лесных зарослей какой-нибудь поселок. Но обычно жители тихоокеанских островов, этих клочков суши, словно выплывших из морской пучины, селятся на побережье, а тут берега казались совсем пустынными.

– Не забывайте, Пенкроф, что даже ваши знаменитые «телескопы» на таком расстоянии не в силах заприметить жилье, – сказал Спилетт.

– К тому же здесь сплошные леса, – прибавил Герберт. – Если бы мы могли приподнять эту зеленую завесу, мы, может быть, увидали бы там какую-нибудь деревню…

– Все-таки мы пока еще не можем вывести положительного заключения, – сказал Спилетт.

– Предположим, что остров необитаем, – ответил Смит.

– Пожалуй. У меня другой вопрос.

– Какой?

– Посещается ли, по крайней мере, он время от времени туземцами с соседних островов?

– На этот вопрос трудно ответить.

– На целые пятьдесят миль в окружности не видно ни клочка земли! – заметил Пенкроф.

– Это еще ничего не значит, – отвечал Смит. – Пятьдесят миль можно легко переплыть и в малайской лодке, и в большой пироге. Все зависит от положения острова в Тихом океане, от того, как далеко он отстоит от больших архипелагов.

– Кстати, Смит, – сказал Спилетт, – как вы ухитритесь определить широту и долготу места? Без инструментов это дело нелегкое!