Заложники желаний

***

– Когда это случилось? – едва сдерживая зевоту, я залила глаза антисонливыми каплями собственного изготовления.

– Где-то полгода назад, – разглядывая дно пустой кружки, сухо произнесла полицейская. – По моим подсчетам Нэлли была последней пропавшей жертвой.

– «Полгода»? – изумилась я и, нагрянувшая вдруг усталость, резко сменилась негодованием. – И ты ждала столько времени, чтобы позвать меня?! Неужели так долго пыталась понять, заслуживает ли происшествие внимание? Ты или теряешь хватку, или кто-то хорошенько прочистил тебе мозги.

– Я думала, справлюсь. Теперь понимаю, что зря тянула.

– Сделаю вид, что не слышала, – активно растирая лицо подушечками пальцев, я откровенно злилась на старую знакомую. – Мэри последовала твоему совету? – спросила я сквозь зубы. – Подала заявление на детектива?

– Как бы ни так! – насмешливо фыркнула собеседница. – Безумная тетка оказалась настырной козой. Вместо того чтобы терять время на переезды и заполнение многочисленных бумажек, она, едва выйдя из моего кабинета, набрала по видеосвязи Лютеру. Курица встала на фоне здания участка, сказала: «либо говори правду, либо я иду к богатею сама», – и бросила трубку! Идиот попался на удочку моментально и, естественно, примчался в номер шантажистки, который та предусмотрительно сняла в отеле Олиффа. За полчаса до появления недоделанного сыщика, Мэри позвонила мне. Ничего не оставалось, как ехать караулить придурка вместе с ней.

– Надеюсь, ты прижала недоумка и выяснила все, что он знал?

– Конечно, но, увидев, что клиентка успела впутать в дело кого-то еще, детектив так испугался, что впал в истерику. Разобрать его причитания было невозможно. С перекошенным лицом он все твердил про ужасные глаза и душещипательные крики, что вынимают душу. А под конец, несмотря на мой статус полицейской, вообще принялся умолять все забыть. Угрожал, предрекал скорую смерть, если мы не отступимся. Короче, все что оставалось – дать психу возможность прийти в себя. Я ушла, пообещав вернуться на следующий день, а тетка категорически отказалась покидать засранца и осталась сторожить его до утра.

– Кого же он так боялся?

– Без понятия, но вряд ли обычного человека, тем более душку Олиффа. Говорю тебе, это точно кто-то с вашей стороны. И, пока не умер очередной невинный, мы обязаны найти и уничтожить чудовище!

– Согласна, загнать в угол взрослого опытного мужика могло только нечто сверхъестественное. Жаль описания недостаточно. У всех нечестивых тварей «ужасные глаза и вынимающие душу вопли».

– Это еще не все, Сани, – поднимая на меня красноречивый взгляд, предостерегла Мэйв. – Утром, в номере, я не обнаружила ни Мэри, ни Лютера. В комнате было пусто: ни признаков борьбы, ни даже присутствия гостей. На ресепшене заявили, что оба гостя покинули отель, практически сразу после моего ухода. Якобы они просили передать, что пришли к обоюдному согласию и не имеют больше друг к другу никаких претензий. Все попытки связаться с офисом сыщика оказались напрасными. Он уволил секретаршу и уехал из страны. С Мэри ситуация была схожей. Она бросила работу и, будучи одинокой женщиной, отправилась путешествовать по свету. С тех пор оба пропали без вести. Беря во внимание их странное исчезновение, я пришла к выводу, что, за последние пятнадцать лет, в нашем городе погибло семнадцать человек: пятнадцать молодых девушек, последней из которых была Нэлли, а также ее приемная мать и детектив.

– Что удалось раскопать?

– Только еще больше вопросов, – получив новую порцию пива, полицейская задумчиво почесала затылок. – Все жертвы, включая случайных, были одинокими. Следовательно, их никто не искал. Зацикливаться на Мэри и Лютере я не стала. Там, итак, все было понятно: от них избавились, как от опасных свидетелей, – усмехнувшись, она залпом осушила треть стакана и с грохотом вернула его на стол. – Что до девушек, я всеми силами пыталась нащупать следы хотя бы одной из них. Думала, найду, и сомнения отступят, но нет, я лишь окончательно убедилась, что все концы обрываются в нашем городе. Имена несчастных больше нигде и никогда не всплывали. Все они наверняка были давно мертвы, – на секунду потерявшись в мыслях, Мэйв икнула, выдала звучную отрыжку и, словно очнувшись от нее, продолжила: – Все же кое-что разузнать и сопоставить я умудрилась. Во-первых, как было сказано ранее, все, за исключением Нэлли, не имели близких родственников. Их никто не стал бы искать. Да и в случае с последней нам просто повезло. Мэри была не равнодушна к приемной дочери, но ее официальным опекуном не являлась. К тому же они не ладили. Скорее всего, преступник просто не знал об их связи.

– Выходит, жертвы не были случайными. Их выбирали заблаговременно и намеренно без тесных связей.

– Именно. Во-вторых, все девушки были брюнетками с карими глазами. Непременно молодые, не старше двадцати пяти лет, невероятно красивые и стройные. И, третье, все они работали администратором в отеле Олиффа. Приезжали невеждами и тут же превращались в светских дам.

– Словно бедолаг откармливал на убой.

– Мне пришла в голову та же мысль. Кажется, мой бывшей любовник выпустил на свет дьявола. Как думаешь, кто-то из известных тебе тварей мог позариться на подобное лакомство?

– Шутишь? Да любая их них! Так что, если ты ждешь от меня идей, их пока нет.

– Есть еще одно любопытное совпадение. Я обнаружила его не так давно и пока не совсем понимаю. Ежегодно появляясь и пропадая, девицы сменяли друг друга точно в одно и то же время: в ночь с двадцатого на двадцать первое декабря. Четыре года выпали из общего знаменателя, но скоро я поняла, что разницу в днях нужно списать на високосный год.

– Девочка моя, с этого и надо было начинать! – удовлетворенно фыркнула я, впервые услышав что-то полезное. – Будь я обычным детективом, решила бы: поразительно попахивает маньяком, соблюдающим некую закономерность. Но я – Искушаемая, а значит, мы имеем делом с черным обрядом. Видишь ли, дорогая, те даты, что ты назвала, имеют важное место в культуре любого народа. Они издревле считаются началом тринадцатидневного праздника и носят всем нам известное название зимнего солнцестояния.

– Черт, я была уверена, что ты разгадаешь загадку, – облегченно выдохнула Мэйв и с наслаждением растянулась в довольной улыбке.

– Хитрая лиса. Ты поэтому позвала меня как раз накануне двадцатого числа?! Завтра сменится очередная управляющая и у нас появится шанс поймать убийцу с поличным.

***

Интрига нарастала. Чутье Пограничника твердило: задача не простая, будь осторожней! А жажда истины несла вперед, лицемерно уверяя, что дело того стоит.

Временно оставив подругу в одиночестве, я погрузилась в «фантомную библиотеку Искушаемых»: своеобразный транс, позволяющий абстрагироваться от окружающего мира и перемещаться внутрь собственного сознания. Процедура помогала восполнить некогда полученные, но забытые знания, ведь когда живешь достаточно долго, память начинает изменять. Я же выглядела молодо лишь внешне, в действительности разменяв второй век, так что похвастаться нужными академическими воспоминаниями восьмидесятилетней давности могла с натяжкой.

Просидев с отсутствующим видом около двадцати минут, я почерпнула на книжной полке своего разума наиболее важную информацию и с тяжелой головой вернулась к Мэйв. Судя по очередному пустому бокалу и бегающим глазам, она дико нервничала, что заставляло ее глупо оправдываться перед сидящими за соседними столиками людьми. Те, в свою очередь, удивленно на нее пялились, а затем испуганно прятали взгляд.

– Все переживаешь, что кто-то раскроет твою причастность к иному миру и примет за сумасшедшую? – усмехнулась я, зная, как трепетно подруга относилась к полной конфиденциальности в данном вопросе.

– Забота о репутации давно осталась в прошлом. Мне столько лет, что впору задуматься о вещах насущных, – раздраженно отмахнулась полицейская, тарабаня пухлыми белоснежными пальцами по столу. – Твоя странная скучная церемония чем-то помогла?

– Между прочим, «странная скучная церемония» заключается в оживленной деятельности мозга. Это ты пиво попивала, а я занималась серьезным делом! – узколобие и ограниченность человеческого вида порой выводили меня из себя. – Пришлось покопаться, соединить зимнее солнцестояние с историческими фактами и легендами местной культуры, что, между прочим, очень непросто. Если коротко, у народов этих земель некогда существовал древний языческий праздник – Йоль. Он начинался со Дня Матери, аккурат в интересующие нас даты, и продолжался в течение тринадцати ночей, прозванных «ночами духов». Предки верили, что в данный период, от первого заката до последнего рассвета, грань между мирами живых и мертвых исчезала, давая возможность сверхъестественному проникнуть на нашу сторону. Но самой важной ночью Йоля считалась как раз таки первая, с двадцатого на двадцать первое декабря. По преданиям, именно в мгновение перехода с одной даты на другую, Великая Богиня-Мать являла на свет младенца, которому предстояло стать Солнечным Богом. То есть, она ежегодно исполняла некий акт перерождения дитя. Другими словами, для вас, людей – это начало рождественских праздников, а для нас, обитателей иного мира – лучшая возможность провести наиболее черные и страшные ритуалы.

– Хочешь сказать, раз в год, мой Олифф хладнокровно приносит девушек в жертву кому-то из демонов? – не на шутку разозлилась Мэйв, сжигая меня пламенем негодования. – Он обычный человек! Тебе не хуже меня известно: мы физически не способны творить подобное! Нет дара ведовства – нет сил, нет сил – нет демонов и точка!

– Мне – известно, а ему – нет, – и предугадывая новый всплеск не контролируемых эмоций, я быстро затараторила: – Пойми, я ни в чем не обвиняю твоего бывшего любовника. Просто пытаюсь донести, что в ночь перед зимним равноденствием, властителями обоих миров всецело становятся темные сущности. В это время им не нужны проводники в виде колдунов и магов. Нечисть может вызвать любой. Отсюда и несметные богатства, внезапно появившиеся у хозяина замка. Он мог впустить демона, но не вернуть его обратно.

– Значит, есть шанс, что Олифф не подозревал о происходящем.

– Жаль расстраивать, но ни одна тварь из преисподней не способна протянуть здесь и дня, не обладая телесной оболочкой. Кто бы ни пришел к твоему другу, он однозначно занял чье-то место.

– Но рядом был лишь один подходящий сосуд. Не хочешь же ты сказать… – догадавшись, к чему я клоню, полицейская побледнела, запнулась и застыла с открытым ртом.

– Это нам и предстоит выяснить.

***

Львиную долю следующего дня мы потратили на поиски жертвенника. Не зная, где поджидать добычу, на охоту не идут. Конечно, определить место с точностью до сантиметра я не могла, но почувствовать отрицательную энергию у конкретного участка земли мне было под силу. Как оказалось, не в этот раз. Снова и снова обходя кругами владения Олиффа, я утопала в грязи и пытках, безостановочным потоком проливавшихся на мою несчастную голову.

– Не могу больше! – взмолилась я, в сердцах опускаясь на холодный снег. От напряжения из носа сочилась кровь и крупными каплями вырисовывала неровный узор на белоснежном ковре. – Тут все буквально кишит болью и смертью. Это выше моих сил. Каким бы первоклассным Пограничником я не была, опознать точное положения алтаря мы не сумеем, пока не будем знать, как погибали девушки. Тут и висельники, и зарубленные топором бедолаги, кинжалы, мечи, арбалеты, пистолеты, просто забитые ногами до смерти жертвы. Это место – гиблое во всех отношениях.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем, – бережно поднимая меня с промерзшей почвы, заверила Мэйв. – Могу я чем-то помочь?

– Да, если в курсе истории семейства Патрика. Кем они были? Почему на их земле так много костей? Может, на территории замка проводились массовые казни или военные действия? Будь мы в курсе хотя бы десятка произошедших здесь событий, я смогла бы отделить часть блуждающей темной энергии. Это немного сократило бы круг поисков.

– Прости, я знаю лишь, что и остальные: предки Олиффа были богатым, влиятельным людьми, тесно связанными с королевской знатью. Их род очень старинный. Тут могли быть и крупные захоронения, и восстания, и репрессии, да что угодно.

– Черт, даже отсеяв родственные души и шумы с мужским началом, территория для поиска все равно остается огромной.

– Ты забываешь, что я начальник полиции! – горделиво задрав подбородок, взбунтовалась женщина. – Это значит, любые архивы для нас открыты. Впереди еще целый день. Давай поднимем исторические справки и найдем то, что поможет тебе отбросить ненужное.

– Слишком хлопотно. Мы убьем на поиски столько времени, что и к полуночи не закончим, – отстранено пробурчала я, рьяно начесывая красный лоб под дурацкой вязаной шапкой.

– Прости, Саня, это место всегда было опасным. Рядом лес и озеро: два основных источника зла, а заодно и неиссякаемого могильника, – извиняющимся тоном пролепетала старая знакомая, легонько похлопывая меня по толстому слою одежды вместо плеча. – Только за мою карьеру здесь было порядка двадцати смертей, будь то убийства или несчастные случаи.

– Мэйв, ты гений! – я осенено распахнула глаза и быстрым шагом направилась к патрульной машине. – Зачем пытаться уловить все? Можно ограничиться только последними пятнадцатью годами! Всего-то и надо: прочувствовать временные рамки тех, кто погиб в этот период.

– Я что-то не понимаю… – озадаченно скосившись, полицейская с трудом поспевала за моим размашистым шагом.

– Мы не станем копаться во всем, что творилось на проклятой земле. Изучим лишь случаи, которые произошли с момента переезда Олиффа в ваш город. У них будет иная вибрация. Я впитаю ее, а затем вернусь сюда и отфильтрую убийства: оставлю только те, что свершились после его появления. Это должно существенно сузить рамки поиска.