Былина железных душ

– Во имя Светобога, отойдите, иначе окажетесь между молотом и наковальней! – воскликнул Явор с негодованием.

– Мы уже слыхали такое, – вскрикнул Беленир. – Стойте же! Ни к чему лишние жертвы. Достаточно того, что Кощевит наворотил уже на этой земле! Стрезибор – предатель, но он не стоит того, чтобы ради него умирала вся его дружина, а в ней есть и доблестные мужи.

– Но они будут биться за Кощевита, так что им уготована смерть! – ответил на то твёрдо Явор. – Или они сейчас же сложат оружие, или мы убьём их всех.

– Сложите оружие! – воскликнул Беленир, повернувшись к землякам. – Я, один из князей нашей земли, каким сделал меня павший в битве с Идогурном Хедор, сын Митрапирна, нарекаю предателями Стрезибора и тех, кто за ним последует. Стрезибор уже бросил нас в битве со змеем, поэтому он уже предатель и трус, но у вас есть выбор. Коли вы не хотите сложить оружие, мня это позором, тогда просто отойдите ко мне.

– С чего мы должны тебе верить? – раздались негодующие вопли дружинников, а Кощевит хрустнул пальцами.

– Да! – взревел Стрезибор словно медведь, показав тем свою удаль и упорство. – Мы защищаем свою землю!

– Ты не можешь защитить свою землю предательством! – сказал ему Всесвятлир, и Кощевит щёлкнул зубами, и, казалось, лязгнули ворота из железа. – Ты предал себя, свой народ и этот край, так что не тяни за собой и других. Ты – раб Кощевита и ты продался ему и обещал ему южные земли и княжество Митрапирна! Ты пошёл на сговор с тем, кто натравил на наш край Идогурна! Это все сейчас могут видеть, и если вы не отступитесь, то все здесь до единого поляжете.

– Что за глупости! – молвил Стрезибор. – Да, я заключил союз с Кощевитом, но всё на благо нашей земли!

– Ты продал ему наши земли! – продолжал Всесвятлир. – А всё затем, чтобы он убил жену Митрапирна, его сына-наследника, Земнородных сыновей и нас, победителей Идогурна. Всех своих соперников. Ты хотел объявить себя победителем змея, хотя сам сбежал, поджав хвост!

Тут некоторые дружинники засуетились, стали беспокойно переглядываться и перешептываться, иные обернулись назад и, увидев Кощевита, думали уже, на чью сторону становиться. «Стоять на месте!» – кричал им надрывно Стрезибор и косился на Кощевита. Тем временем Беленир, Всесвятлир и Явор посматривали на ладью о чёрных парусах: там суетливо бегали рабы и воины, некоторые спустились на лёд и тщились пробить его. Но не тут-то было! Слишком сильны были зимние чары морозного кузнеца, не по силам топорам да ломам было колдовство Трескуна, и как ни старались воины и слуги Кощевита, ничего у них не выходило. Как видно, и правда зачарован был лёд. Ведь прежде он ломился под копытами коня и ударами посоха, а нынче не поддавался железу. Кощевит терял терпение, и страх всё более и более поглощал его: он видел, что Стрезиборовы ратники, даже те, что были со своим князем во время сговора, вот-вот покинут его, лишь бы не прослыть предателями своей земли и не погибнуть напрасно, и не знал, что делать. Лоб его нахмурился, брови надвинулись на очи бледные, а руки сомкнулись в замок, и персты тощие уже сами собой хрустели.

И вот дружина Стрезибора отворотилась от своего воеводы и перешла на сторону Беленира и Явора. Ни один воин не остался со своим князем, а сам князёк встал на лёд поближе к ладье и усмехнулся.

– Вы меня бросили! – взвизгнул Стрезибор, упрекая своих ратников, и на сей раз в его голосе не было силы и величия, но звучало лишь отчаяние, хотя он не хотел его показать. – Я ваш князь, вернитесь, пока не поздно.

Дружина молчала, лишь некоторые виновато понурили головы.

– Проклятые предатели, – орал Стрезибор, будьте вы прокляты, ничтожные твари! У вас даже нет духу сказать мне в лицо, что вы меня предали.

– Ты сам предал их! – воскликнул Беленир. – А они, напротив, поступили правильно. Ты сошёл с ума.

– Сам ты с ума сошёл, не я, а ты, – вымолвил Стрезибор. – И дорога тебе на смерть, а к тебе, Кощевит, – и князь в отчаянии обернулся к чародею проклятому, – смерть сама придёт. Уже близится час, когда она высвободится из своего заточения!

– Ты ещё можешь перейти на нашу сторону, Стрезибор! – сказал Беленир, но северный князь даже не повернулся к нему, а продолжал смотреть на Кощевита.

– Ты не выполнил уговор, – рёк ему Кощевит, стиснув зубы. – Теперь ты не нужен мне, жалкий червь!

– Будь ты проклят, крушитель жизни! – ответил на то Стрезибор, почувствовав, как в нём подымаются силы богатырские. – В час сомнений и ужаса я поддался тебе и в том мой рок, но ты всё равно проиграл. Моя помощь отвернулась от тебя. И я рад. Сам бы я не смог отвернуться, но всё пошло к лучшему. Моя помощь сама отвернулась. Ты умрёшь! – и витязь, проснувшийся в Стрезиборе, плюнул в ладью о чёрных парусах.

– Замолкни! – сказал сверху Кощевит и, взяв свой посох, бросил его прямо в северного князя. Посох пронзил того в самое ретиво сердце и пригвоздил к узорчатому льду. Тотчас послышался страшный гортанный крик или визг, глаза Стрезибора окаменели, и он, скорчившись, испустил дух. На лёд хлынула кровь и вскоре окрасила его в багровый цвет. Витязи ужаснулись, иные закрыли лицо руками, и лишь только Явор неколебимо и твёрдо стоял, сжимая в ладони рукоять своего меча.

– В бой! – вдруг вскрикнул кто-то из дружины, увидав смерть своего бывшего князя. Все услыхали воинственный призыв и рванули к ладье, размахивая мечами железными, острыми копьями да тяжелыми палицами. В первых рядах понеслись Беленир и Всесвятлир с ратоборцами Стрезибора, а вслед за ними Явор со своими берегинами. Но только-только дружины, грохоча кольчугами да бряцая мечами, двинулись с места в них понеслись стрелы калёные да отравленные сулицы – воины Кощевита не для красоты стояли на чёрной ладье. Пролилась свежая кровь, а в холодном воздухе разнеслись новые крики, однако ряды воинов поредели не намного.

Всесвятлир тем временем заметил, что воины Кощевита уже пробили во льду крепком брешь: проруби многие. Но их было мало, чтобы корабль двинулся с места. И вот несколько воинов Кощевита подбежали к скале, за которой недавно прятались Беленир и Всесвятлир, и стали бить в неё каким-то тараном. Между тем дружины хоробрые во главе с Белениром и Явором отогнали многих врагов на ладью, а других и вовсе сбросили в студёную воду – русалкам на пропитание. Но едва добрались берегины до тех негодяев, что били тараном в скалу, скала обрушилась с грохотом и разбила лёд. Под воду упали и сами воины Кощевита, и те берегины, которые пытались их остановить. Образовался разлом, и широкая трещина пролегла по льду до самого моря, открыв кораблю Кощевита путь и взяв его в кольцо. Теперь ладья была отделена от дружин студёной водой. Многие воины канули в образовавшиеся трещины и попали под льдины: одни по ужасной случайности, а другие, силясь в порыве ярости допрыгнуть до чёрного корабля. Немногих удалось вытащить. Иные сами нырнули спасать друзей, но тоже не всплыли. Лишь несколько самых могучих и отважных выбрались на лёд и вытащили товарищей. Больше среди людей и даже среди берегинов премудрых не сыскалось тех, кто погрузился бы в студёную водицу. «Не нырять!» – приказал Явор. Конечно, он хотел спасти тех, кто канул в морские зыби, но он знал, что в водах залива обитали русалки нечистые, кровожорные, а они любили мясо посвежее.

Вдруг Кощевит взревел радостно: «Лёд пробит, к вёслам!». На его лице протянулась ядовитая ухмылка. Тотчас рабы-невольники с силой налегли на вёсла. Ладья двинулась с места, идя по образовавшемуся разлому и пробивая кое-где лёд своим железным носом. И вёсла стальные, к тому же остро наточенные, разрубили всех, кто был в воде. Погибли даже многие русалки нечистые, слетевшиеся на пирушку. Вода превратилась в кровавое месиво, и на лицах берегинов и людей проскользнул ужас. Беленир, увидев всё это на голодный желудок, чуть не упал в обморок: у него закружилась голова и потемнело в глазах. И даже некоторые берегины отворотились от такого ужасающего зрелища. «Столько страстей за один день – это уже слишком!» – подумал про себя Беленир.

– До встречи, жители Заповедья и Брегокрая! – донёсся замогильный голос Кощевита с ладьи. – Я еще вернусь к вам. А твоих потомков, Беленир, я найду после твоей смерти, и вся их жизнь станет сплошной мукой!

– Что нам делать? – воскликнул Явор. – Кощевит сейчас уплывёт!

– Надо остановить его, – промолвил Всесвятлир, стоявший рядом. – Просто надо додуматься как.

– Нам некогда думать, и поможет лишь чудо! – воскликнул разочарованно Беленир, и вдруг на лицо ему упало перо огромное. Витязь громко чихнул и взглянул в небо. Приглядевшись, он увидел, что в выси голубой кружился да водил хороводы, широко расправив крылья по потокам воздушным, сизый сокол. Невесть как он там оказался зимой, но было ясно, что неспроста.

– А вот нам и чудо, – улыбнулся Беленир, и Явор с Всесвятлиром тоже глянули в небо.

– Это же Ясный Сокол! – воскликнул восторженно Явор, едва завидев птицу дивную. – Он-то нам и поможет. Ведь он велик и силён, и его крылья – вихрь, когти – клинки, а клюв – копьё. К тому же очи его видят во тьме кромешной на много поприщ. Он отнесёт нас на ладью, и мы убьём Кощевита!

Тем временем сокол начал снижаться, а на витязей и берегинов от его крыльев стал дуть сильный ветер. Берегины кое-как удержались на ногах, и один лишь Явор слегка пошатнулся. Даже на ладье многие ратники Кощевита попадали от ветра, и только сам их властелин был непоколебим и твёрд, как гранитная скала. Но вот Ясный Сокол, приметив Беленира и Явора за главных, приземлился перед ними на лёд и сложил свои крылья огромные, чья сила была близка мощи смерча.

Путники с интересом посмотрели на прилетевшего хищника. Сокол оказался достаточно велик: крили в размахе были три сажени, сам он в высоту превосходил всех берегинов, людей и даже самого Кощевита. Цветом же он был как пепел, однако края перьев были сизые. Да и грудка его была бела что пух. На хвосте иногда встречалось серебристое перо в чёрную крапинку. И воистину клюв сокола цвета соломы – одного цвета с когтистыми лапами – был подобен копью долгомерному, а очи, окаймлённые веками цвета суха золота, вправду видели сквозь морок, ночь и любую хмару. И полон гордости был взгляд Ясного Сокола, но в тоже время был это взор опасного хищника и охотника, без снисхождения убивавшего своих жертв.

Явор поклонился птице великой и промолвил:

– Вовеки здравствуй, Ясный Сокол! Как же ты оказался здесь в такую холодную и ненастную пору?

– И тебе привет! – провещился Ясный Сокол голосом человечьим, устремив на Явора свой проницательный и мудрый взор. – Прилетел я сюда по делам важным – забрать пожитки со своего старого гнезда. А тут гляжу – суета какая-то подо мною. Пригляделся – берегины уходят в пучину, а вслед за ними и люди тонут, вот решил спуститься да помочь.

– Этим мужам помощь уже бесполезна, – сказал с грустью Явор, – они будут до конца мира лежать на дне морском, а их златослепящие шишаки будут манить к себе охотников до сокровищ… А вот нам твоя помощь понадобится! Мы ещё живы, а значит не избавились от трудностей. Надо остановить Кощевита – если он уплывет, то, как сказал, приведёт с собой целый флот.

– Хорошо, – с неохотой согласился Ясный Сокол. – Так уж и быть – помогу я вам. Но долго я задерживаться не буду: у меня и своих забот полон клюв, чтобы отвлекаться на чужие. Но, раз вы захотели остановить Кощевита, то я не могу вам отказать. Этого проходимца давно уже пора проучить! Его я заметил ещё в полёте.

– И как ты узнал его? – добавил Всесвятлир.

– Всё яснее неба! – воскликнул сокол, вновь расправив крылья. – Не первый век я летаю по поднебесью, не первый век знаю и Кощевита, а зрение моё острее солнечного луча. Как же я мог не узнать паршивца? Это было бы даже стыдно!

– Стыдоба хуже несварения! – подтвердил Явор. – Особенно для сокола.

– А коли уж недалеко от Кощевита есть удальцы сильные, – продолжал Ясный Сокол, – и сам Явор, то никаких сомнений нет, что они гонятся за ним.

– Что ж, тогда отнеси нас на ладью Кощевита! – вскрикнул от нетерпения Всесвятлир. – Корабль-то уходит, а мы стоим!

– Но сразу скажу: на этом моя помощь закончится, – заявил сокол. – Но и тому будьте рады! Помощь сокола, к тому же гордого, очень ценится.

– Да, – согласился Беленир. – Только отнеси скорее нас на ладью!

– Так и быть, – вымолвил важно сокол и вперил взгляд в чёрные паруса. – Но это будет сложно и, к тому же, опасно. Я не ручаюсь, что доставлю вас целыми и невредимыми. Но Кощевит и мой враг тоже, так что я постараюсь.

Беленир, Всесвятлир и Явор, велев дружинам ждать их на прежнем месте, вскочили соколу на спину и уцепились ему в перья. Когда они устроились поудобнее, Ясный Сокол взмахнул крыльями сизыми и взлетел в чистое небо. Как же сперва испугались удальцы, увидав далеко внизу землю, укутанную снегом, маленькие деревья и крохотных человечков! Но оттого они ещё крепче вцепились соколу в перья, и один лишь Явор остался спокоен и твёрд. Казалось, он нисколько не боялся, так велика была его выдержка. Тем временем, всем в лица подул западный ветер, нёсший с собой свежесть и влагу моря. Златошелковые волосы берегина развились по воздуху, а скомканные и грязные волосы витязей слегка заколыхались. Тут-то и почуяли Беленир и Всесвятлир всю прелесть полёта и свободу, которую он давал сердцу, сначала наливая его страхом, а затем превращая страх в бесстрашие – волю, способную сдвинуть горы. Так что вскоре путники не боялись даже озираться по сторонам и глядеть вниз с огромной высоты. Но они не успели вдоволь насладиться полётом – ясен сокол стал снижаться, и под его крыльями широкими ладья Кощевита становилась всё больше и больше. Вскоре в птицу грозную полетели калёные стрелы и короткие сулицы. Некоторые даже попали соколу в лапы, но от большинства он с лёгкостью увернулся.

– Высока высота поднебесная, но луна выше, – гордо воскликнул сокол, – глубока глубина океанская, но недра глубже! Да только острее соколиных когтей ничего нет! – и тут он с быстротой молнии налетел на ладью и, схватив в когти нескольких воинов, с силой бросил их вниз и размозжил об лёд. Затем сокол приземлился на ладью, и воины спрыгнули с его спины, а Явор успел пустить стрелу в рулевого, которую мало кто заметил, ибо она вонзилась тому в самую голову, и он безмолвно повис на руле.

– Удачи вам! – пискнула гордая птица.

– И тебе удачи, быстрый сокол! – откликнулся Беленир.

Хищник небесный взмахнул крилями и, тем самым сбросив всех с ног волной воздуха, взлетел ввысь. Он унёсся на восток, сопровождаемый тучей стрел, пущенных воинами Кощевита. Более он ничем не мог помочь витязям, ибо сам кое-как спасся.

А Беленира, Всесвятлира и Явора тотчас окружили плотным кольцом. В их лица уставились яростные очи воинов и рабов и наконечники копий и стрел. Витязи и берегин встали спинами к борту и, выставив перед собой мечи верные, приготовились к бою. Честно сказать, они жалели, что оказались здесь. Да, жалеть было о чём: сейчас по одному велению Кощевита их могли расстрелять и тут бы ни щиты крепкие, ни даже бранные кольчуги не помогли бы.