Обреченные

Анна последовала за ним. Товарищи Лехи из второго автомобиля также выбрались наружу и принялись разгружаться.

Вслед за Лехой Анна поднялась по металлической лестнице в автофургон. Большую часть пространства внутри занимали металлические шкафы. За облезлым столом под тусклой электролампой, свисавшей с потолка на проводе, сидел мужчина с широким скуластым лицом и раскосыми глазами. Чуть приподнявшись и расплывшись в улыбке, он что-то произнес. Леха ответил на том же языке. Далее завязался оживленный диалог, видимо, оба торговались. При этом оба то и дело обращали взгляды на Анну. Похоже, речь шла о ней. Именно это обстоятельство слегка насторожило, почему-то вдруг вспомнились слова Лехи, что здесь доверять не следует никому.

Пока шли переговоры, товарищи Лехи внесли несколько ящиков и свертков. Судя по реакции китайца, предложенные товары не вызвали у него особого энтузиазма. А вот на Анну он поглядывал очень заинтересованно.

Наконец, оба ударили по рукам, видимо, договорившись. Китаец, распахнул дверцы одного из шкафов, вытащил оттуда зеленый ящик и поставил на стол. Затем сверху поставил еще один такой же ящик. Высунувшись в оконце, он что-то крикнул по-китайски.

Между торговцами вновь завязался недолгий диалог, после чего Леха кивнул женщине и сказал:

– Пойдешь с ним.

– Зачем? – еще более насторожилась Анна.

Внутри все сжалось в недобром предчувствии, вновь напомнила о себе боль в боку.

– Он покажет, – беспечно заверил ее Леха.

Китаец приблизился к Анне, обнажив в улыбке редкие желтые зубы, и протянул руку. В этот момент снаружи послышались крики и какой-то незнакомый Анне звук. Улыбка на лице китайца мгновенно сменилась тревогой. В следующий миг фургон встряхнуло так, что все едва устояли на ногах.

Леха что-то спросил по-китайски, китаец ответил. Оттолкнув Анну в сторону, китаец метнулся к двери. Леха в два прыжка догнал хозяина фургона, схватил за шиворот и со всей силы приложил головой пару раз об угол ближайшего шкафа.

– Ты что делаешь?! – ошеломленно воскликнула Анна.

– Так надо, – отозвался Леха, отшвырнув китайца с разбитой головой в сторону. – Хватай ящики! – скомандовал он. – Быстрее!

Он ухватился за ручку нижнего из двух ящиков, недавно извлеченных хозяином фургона из шкафа. Все происходящее было для Анны более, чем непонятно, тем не менее, она ухватилась с другой стороны. Ящики оказались довольно увесистыми. Вытащив их из фургона, Леха и Анна потащили свою ношу к автомобилю, на котором приехали.

– Хватайте все, что можете! – скомандовал Леха своим товарищам.

Те устремились к фургону.

С неба то и дело приближалось странное завывание, земля содрогалась от ударов, маскировочная сеть расползалась прорехами, пожираемая пламенем, постройки и мобильные домики разлетались кусками металла и горящего пластика, повсюду в панике метались люди.

Наперерез Лехе и Анне устремились двое китайцев с тесаками в руках. Не выпуская свой груз, свободной рукой Леха выхватил из-за пояса пистолет и двумя выстрелами уложил обоих.

Земля ушла из-под ног, фургон, в котором недавно проходили переговоры с главным китайцем, поглотило пламя, расплеснувшееся веером во все стороны. Леха выпустил ручку ящика, схватил Анну за шею и повалил ее на землю. На спины обоих осыпались горящие обломки.

– Живей! – крикнул Леха Анне в ухо. – Залазь в машину! Шевелись!

Он сам закинул в свой автомобиль оба ящика, туда же затолкнул две большие канистры, лежавшие у заднего колеса. Видимо, эти канистры принесли сюда чуть раньше по распоряжению китайца из фургона.

Садясь в машину, Анна оглянулась. Автомобиль, в котором приехали товарищи Лехи, лежал на боку, объятый пламенем.

Леха прыгнул за руль, машина рванулась с места, взметнув колесами комья грязи. Анна вновь оглянулась на покинутый лагерь китайских шахтеров. С жутким воем небо прочерчивали огненные снаряды, снова и снова взметая столбы земли и пламени, превращая лагерь в сплошное море огня.

– Что это такое?! – крикнула Анна.

– Ракетный обстрел, – отозвался Леха. – Какая-то из китайских корпораций обнаружила нелегалов на своей территории. Все ресурсы здесь поделены между корпорациями, даже если сами они их не добывают. Повезло нам, что уцелели. Китайцы – ребята серьезные, так все утюжат, вообще ни черта не остается. Не бойся, мы им не интересны, просто уничтожают мелких браконьеров. Жаль только, барахла мало прихватили.

Из всего сказанного спутником Анна поняла лишь то, что конкретно им прямо сейчас ничего не грозит. Правда, никакого успокоения услышанная информация не принесла. Только сейчас Анна поняла, что все ее тело пробивает крупная дрожь. Запоздалый испуг сжал все внутренности.

– А твои товарищи? – спросила Анна, снова бросив взгляд назад.

– Поджарились, – беспечно отозвался Леха. – Я же говорил, долго здесь не живут. Когда-то это должно было случиться.

Достигнув городских развалин, он свернул в темный провал под одним из зданий и заглушил мотор.

– Надо заправиться, – объявил Леха. – В пути всякое может случиться, лучше иметь полный бак.

Анна открыла дверцу, развернулась, свесила ноги наружу и обхватила голову руками. Каждая жилка дрожала, кровь била в виски, а нутро сжималось до тошноты. Казалось, уже ничто не в состоянии ее напугать даже немного, но вот напугало. К смерти Анна явно еще не готова.

Между тем Леха вытащил канистру, заправил бак, забросил опустевшую канистру обратно. Подойдя к Анне, он тронул ее за плечо.

– Ну, ты как? Можешь пройтись немного, некоторым помогает.

Анна отняла ладони от лица. Взгляд уперся в рукоять пистолета, торчавшего из-за ремня на поясе Лехи. Из памяти выплыло все, что произошло в лагере китайцев: земля в огне, двое людей, застреленных именно из этого оружия, переговоры с главой нелегальных шахтеров… Анна почти выпрыгнула из салона, рванула пистолет и направила ствол в лицо парню.

– Ты хотел обменять меня? – спросила она.

– Конечно, – честно ответил Леха.

Его откровенность и то, что в глазах не было даже намека на страх, разозлили еще больше. Анна нажала на спусковой крючок, как это делал Леха. Ничего не произошло.

– Можешь попробовать еще раз, – спокойно предложил парень.

Анна последовала совету, однако успех был тот же. Она замахнулась, намереваясь рукоятью разбить эту гнусную физиономию со шрамом, Леха перехватил ее руку, крепкие пальцы больно сдавили запястье. Пальцы другой руки сжались под подбородком так, что в висках и глазах запульсировала боль. Всем корпусом Леха придавил Анну к кузову автомобиля.

В голове слабо шевельнулась мысль, что, должно быть, это и есть конец.

глава десятая

Сон. Все это был кошмарный, нереальный сон, жизнь продолжается так, как и должна, ее мир не разрушен… Анна чувствовала тепло, рядом за спиной лежал человек, она слышала его дыхание. Как всегда при пробуждении, когда рядом лежал муж Михаил. Но сегодня в постели с Анной был не он. Тяжелая мужская рука крепко прижимала ее спиной к себе, как свою собственность, которую не хотелось потерять. Муж никогда не проявлял подобной склонности, всегда занимал исключительно свою половину постели, будто между ним и женой пролегала невидимая граница, нарушить которую было бы подобно смерти.

Анна открыла глаза и сдвинула с лица полу плаща, служившую одеялом. Нет, все последние события не были сном, все случилось наяву. Можно было бы догадаться, даже не открывая глаз, по одному лишь запаху, что она находится не в своей квартирке. Тяжелый воздух, пропитанный разложением и гниением, проникал сквозь бетон, смешиваясь с запахами затхлости, плесени, пыли, грязного тряпья и немытого тела.

Анна повернула голову и скосила взгляд за спину. Сзади лежал Леха. Странный человек, которого накануне она желала убить, сейчас одним своим присутствием внушал чувство надежности и защищенности. Но верить ему все равно нельзя. Такая двойственность сводила с ума. Что происходит с ней, с ним, со всем миром? Осталось ли ей место в этой жизни и где оно? Вряд ли рядом с этим парнем. Даже после всего, что было.

Кровь прилила к лицу так, что стало жарко. Легкая боль в запястье напомнила о крепкой хватке Лехи. Почему дальше все произошло именно так, Анна ни за что не смогла бы объяснить даже самой себе. Они смотрели в упор в глаза друг другу: она, пытаясь вырваться, он, ломая ее сопротивление. Неожиданно исчезло все вокруг, остался только его взгляд, полный желания и необъяснимого для Анны восторга. И Анна сама вдруг почувствовала, как отступили все чувства: ненависть к мегаполису, что отобрал семью и сына, страх перед чуждым миром, злость на человека, пытавшегося обменять ее на припасы, все отхлынуло куда-то прочь. Осталось только страстное желание. Если до того момента Анна опасалась сексуального насилия над собой, то теперь сама была готова к близости. Руки мужчины, сжимающие ее тело, взгляд, видевший в ней женщину и жаждущий ее, разбудили желание, разожгли страсть. Кажется, именно Анна первой впилась в его губы.

Даже в самых смелых фантазиях в пору девственной юности Анна не могла представить, что секс может быть таким. Можно ли теперь назвать таким словом те механические унылые телодвижения, что совершал муж во время интимной близости? То, что вытворял Леха с ее телом, вызывало стыд, но одновременно с этим дикий восторг и сладкое томление. Его грубость и властность еще более разжигали страсть и животную похоть, а в каждом его прикосновении чувствовалась… нет, не нежность, в них просто не было жестокости, была такая же страсть, был восторг обладания, восхищение каждым изгибом ее тела, было наслаждение. Хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно, даже когда бурное удовлетворение, казалось, вытянуло уже все силы.

До убежища они вчера так и не доехали, заночевали тут же, в развалинах здания, куда свернул Леха, чтобы заправить машину. В другое время показалось бы невозможным уснуть в тесном салоне, на откинутых сиденьях, укрывшись грязным тряпьем, но Анна уснула так крепко, как не засыпала никогда.

Стоило пошевелиться, рука Лехи тут же еще крепче прижала ее к себе.

– Почему ты хотел продать меня? – тихо спросила Анна.

Леха отозвался сразу, похоже, проснулся уже давно и просто лежал с закрытыми глазами, обнимая ее.