Зденка. Военный роман

– Солдат! Не спи! – весело сказал он в сторону мечтательно задумавшегося молодого солдатика – дневального с соседней роты, дежурившего на контрольно-пропускном пункте.

Солдат встрепенулся. Приложил руку к головному убору.

– Здравия желаю, товарищ лейтенант!

Лейтенант, лениво бросив руку к виску в ответ, задал дежурный вопрос:

– Как, всё в порядке? Где дежурный по КПП?

– Ушёл на ужин. А к нам только что автобус въехал с туристками какими-то, к клубу. Там, вроде, дискотека будет, – рядовому Бедиеву не терпелось поделиться впечатлением.

– Да? Откуда они тут? – удивился Тимофеев.

– Да бог его знает, товарищ лейтенант, их привёз лейтенант Кузнецов. А мне ещё от начштаба влетело по полной!

«Да, этот Кузнецов очень предприимчив!» – подумал Владислав, явно передумав переступать порог КПП, но, не желая показать бойцу острый интерес к теме, он затормозил, ища повод вернуться в часть. Он так и стоял, словно между небом и землёй, крутил глазами, словно «загружая» процессор в голове. Он не мог не слышать о проводимом в клубе вечере. Но что там ему, холостяку можно было делать? Даже если бы он был и не в наряде!.. Но теперь-то многое меняется!..

– Вот бы туда попасть! – мечтательно произнёс солдат, – вам-то вот уже, всё равно, наверное, может быть. Но, помните, как когда и вы были молодым, вам тогда, может тоже на дискотеку хотелось?! – солдат смотрел на беспристрастное суровое лицо офицера, не выражающее внешнего восторга.

От последних слов лицо старлея сделалось ещё суровей. Потом сменилось улыбкой. Он похлопал солдата по плечу:

– Понимаю тебя, солдат. А как ты думаешь, я уже не молод, что ли?

– Ну да… Ну, всё-таки… вам ведь лет тридцать… наверное. Замялся Бедиев. И подумал: «Вы же офицер. Не мальчишка. Вам ведь уже так не хочется веселиться. Ваша юность уже давно прошла. А моя – так вот бестолково проходит!»

«Да-да, – подумал летёха, – он на пару-тройку лет-то меня младше, но уже записал меня в старики!»

Ухмыльнулся. Хлопнул «по-отечески» солдата по плечу и подумал: «И верно где-то говорится, что наша офицерская судьба „и уже в двадцать лет быть солдату отцом“! Так он меня и воспринимает».

Он на этой ноте развернулся и пошёл в сторону клуба, бросив бойцу.

– Ладно, солдат, не расстраивайся, у тебя ещё всё впереди!

Бедиев с завистью смотрел вслед удалявшемуся в темноту «начпатру»…

Едва начпатр удалился, появился снова майор Карпов.

– Солдат! Почему автобусы тут по части разъезжают?

– Мне товарищ прапорщик сказал пропустить, – промямлил Бедиев.

– Где ваш прапорщик? Давайте его сюда-а!

Появился дежурный по КПП.

– Что тут у вас, товарищ прапорщик, за богадельня? Вы что тут за автобусный парк устроили?

– Товарищ майор, меня дежурный по части предупреждал, … – оправдывался прапорщик.

– А я вас что, не предупреждал, что ли, что без доклада никого не пропускать?! – майор свирепел.

– Я не знал, … – прапорщик пожал плечами.

– Он не зна-ал! А чем тут ваши дневальные занимаются? Почему они до вас мои распоряжения не доводят?

– Я не знаю, товарищ майор!

– Он не знает! А кто знает? Развели тут бардак! Обучите своих дневальных, товарищ прапорщик, как положено службу нести!

Майор пошагал прочь.

– Бедиев! Мать твою-ю! Вешайся, солдат! Будешь у меня летать теперь как электровеник! И Устав зубарить всю ночь! – бесился прапорщик. – Ты должен был мне доложить об этом распоряжении начштаба! Понял, дурила?!

– Так точно, виноват, товарищ прапорщик…

Клуб.

Сидения убраны. За столиками сидят офицеры, одетые «по-гражданке», их жёны. Все о чём-то шумно говорят. Слышен женский смех. Свет приглушён. Звучит песня «Наутилуса Помпилиуса».

«…я ломал стекло как шоколад в руке
я резал эти пальцы за то что они
не могут прикоснуться к тебе
я смотрел в эти лица и не мог им простить
того что у них нет тебя и они могут жить!
но я хочу быть с тобой
я так хочу быть с тобой
я хочу быть с тобой
и я буду с тобой…»

Некоторые танцевали. Тимофеев неловко помялся на входе. Сильно уж контрастно он отделялся от всех присутствовавших своей формой, да ещё и с повязкой на рукаве! Прямо-таки «с корабля, да прямо и на бал».

– Тимофеев! А Вы что здесь делаете, товарищ лейтенант? – откуда-то появился комбат майор Пронин. – Где вы растеряли свой патруль-то?

– Я-а-а,.. – замялся Тимофеев.

Стоявший неподалеку Кузнецов, ехидно ухмыльнулся, что-то буркнул стоящим рядом офицерам. Те хохотнули. Тимофеев сжал челюсти….

Ну не любили они друг друга, просто не переваривали!

– Вот замечательно! Патруль! Товарищ лейтенант, будете патрулировать в клубе до окончания мероприятия. Так сказать, во избежание эксцессов, – объявился прямо, кстати, замполит полка, – тут у нас гости из Союза, понимаете ли! А, с другой стороны, посторонние люди на территории воинской части, понимаете ли! – Чернышев многозначительно посмотрел на Пронина, потом прямо в глаза старлею так, словно хотел ему вставить собственные. Комбат нерешительно замер на секунду, потом мгновенно сориентировался и ожил.

– И патрульных своих найдите!

– А вот патрульных сюда, товарищ майор, не нужно. Закрытое мероприятие, понимаете ли… А ты, комиссар, смотри. Ты здесь не на развлекалочке. Не забывай, … – Чернышёв многозначительно сделал мину на лице и удалился.

Кузнецов зло усмехнулся и, не глядя в глаза Тимофееву, словно вместо него здесь был соляной столб, прошёл мимо. Владислав устроился «в президиуме» на неосвещённой сцене. Здесь было удобней всего. Всех видно, а сам как бы в тени. Наблюдая за фигурами, он ушёл в мечты, подобно Бедиеву. Что ж. Их отделяло не так уж много лет! Группа приезжих девушек мигрировала, то рассредоточиваясь по залу, то время, от времени снова собираясь вместе. Владислав подпёр рукой в красной повязке подбородок и сидел, по-собачьи глядя в зал, c грустью теребя на груди ремень своей портупеи…

Подполковник Полунин танцевал медляк с женой – молодой женщиной, лет двадцати четырёх или на вид даже моложе.