Детство и школа. 1932—1949. Стихи разных лет

за бугром-то, кажись, не бардак.
Как уж кляли с позиций марксизма,
присмотрелися – вовсе не так!
Все газеты об этом талдычат,
только толку – что мертвому йод.
Депутаты в собраньях курлычат,
осчастливить пытаясь народ.
Москвичам предлагают квартиры
передать, если в норме метраж.
Вновь почтенье церковному клиру,
сняты льготы за длинный партстаж.
Молодежь понимает все «круто»,
«бизнесменов», как вшей, развелось.
Двадцать пять к одному курс валюты,
дружба дружбой, а денежки врозь.
Кто честнее, тот рвется к работе,
кто ленивей, тот глотку дерет,
но у всех лишь одна счас забота —
как достать, чтобы кинуть что в рот…
Все ж на фоне таких катаклизмов
оптимизм сохраняет народ —
нам бы скинуть ярмо «коммунизма»,
снова солнце над нами взойдет.
Если собственность частною будет,
если рынка законы введем —
будут сыты и радостны люди,
станет светлым российский наш дом.
Но беда – нерешительность наша.
Знать кому-то разруха – бальзам.
Может статься, заварится каша
и вообще полетит все к чертям!

Дорогие мои эмигранты!
Пусть вам будет «противно» и впредь:
вам Америка – дом, нам же – фантом,
наша доля – с Россией терпеть,
строить счастье детей на обломках
жизни страшной, как эксперимент.
Нет, не кинут в нас камень потомки,
что мы свой упустили момент.
Только надо работать до пота —
будет все у нас, как у людей.
Деловых нам побольше охота.
бюрократов – поменьше, б…й!

Перечитываю эти строки сейчас и хохочу! Как мы верили тогда в хорошее!

Я не буду долго останавливаться на политике, скажу только одно: в те годы Россия (это сугубо мое мнение) оказалась не готовой к столь резкому переходу от недостроенного социализма к рыночной экономике. Засилье чиновников-бюрократов и жуликов мешало развитию и экономики и нормального гражданского общества. Если в странах Европы капитализм формировался постепенно, и его сопровождало врожденное уважение к закону, то Россия сразу же после так называемого развитого социализма с его государственной собственностью на средства производства и отвращением людей от труда «на себя» впала в самый настоящий «дикий» капитализм. Не желая расставаться с присвоенными в период «лихих девяностых» плодами тяжелейших усилий всего советского народа, бандиты и новоиспеченные миллиардеры-олигархи превратили частную собственность в некую «священную корову». Власть шла у них на поводу…

Видимо, под влиянием подобных мыслей я написал:

Мы верим в добро, в справедливость и власть
Мы этою верой накушались всласть.
Ты можешь сто раз обойти всю планету,
Чтоб точно понять – справедливости нету.
И сколько какой бы и ни было власти —
От власти народу одни лишь напасти.
Везде, к сожаленью, порядок зловещий,
Что власть и народ – это разные вещи.

Что же до наших эмигрантов, то связь с ними мы – увы! – потеряли.

А тем временем приближался ответственный момент жизни. Подходил пенсионный возраст. Постепенно в голове начинали шевелиться мысли о времени, неясном будущем, об уходящих годах.

Тогда было написано первое «пенсионное» стихотворение.

С беспечных юных лет мы все, конечно, знаем,
что этот день когда-нибудь придет.
Но, старше становясь, отодвигаем
мы в мыслях грустный юбилейный год.
Законы жизни объективны, но суровы —
есть в каждом возрасте и радости и боль,
поэтому должны мы быть готовы
спокойно взять себе пенсионеров роль,
чтобы продолжить труд и путь привычный,
с запасом мудрости, но силы сохранив,
храня фигуру, с выправкой отличной,
привычки побеждать не позабыв.
На фоне наших грустных катаклизмов
такой пенсионер (в кавычках!) просто клад,
ведь это он дорогу к коммунизму
прокладывал вперед, идя назад.
Мы и теперь не старики и не обуза,
подумаешь, нам стало шестьдесят…
Упорством, мужеством и оптимизма грузом
за это годы нас благодарят.

Одной из наших знакомых, очень переживавшей приближение «рокового» возраста написал вот такой текст:

Малоимущий, слабо защищенный,
усилен Вами хилый контингент.
Союз гордится Вами обновленный,[1 - СНГ. – прим. авт.]
Вы встали в строй в ответственный момент.
Пополнивши ряды пенсионеров,
Вы на зарплату снизили нажим.
Поступок Ваш больших Вам стоил нервов,
но стал зато «собес» Вам не чужим.
Смекалкой русской мы не оскудели,
И Вы туда ж: а как же дальше жить?
Без дела плохо. Надо быть при деле,