Палата № Z

– Вот только родителей сюда не приплетай! – раздражённо отмахнулся Веня.

– Ну, тогда не знаю.

Понятно, что самокопание ни к чему хорошему не приведёт. В итоге можно усомниться в том, что прожил праведную жизнь, а жить с сознанием того, что совершил множество ошибок… Ни к чему хорошему это не может привести, даже психоаналитик не поможет. Поэтому Веня решил прекратить поиски причин и поводов для покаяния:

– Ладно, перестаньте фантазировать! Надо отсюда выбираться, а то и впрямь сойдём с ума.

– У нас же есть Егор! – указал на следака Антон. – У тебя бывали такие дела, когда шесть трупов находили замурованными в каземате?

– Типун тебе на язык! Не каркай! Ситуация ещё не настолько безнадёжная…

– Проблема в том, что тут нужна поистине сумасшедшая идея. Без этого никак не обойтись! Ещё Нильс Бор утверждал: если идея не кажется безумной, от нее не будет никакого толку.

Ссылка Макса на мнение известного физика-теоретика сработала – как ни странно, автором такой идеи стал Кузьма:

– У меня тут возникла мысль… Не сочтите, что я совсем слетел с катушек, но вот о чём подумал. А что если это писатель мстит своим героям?

– Поясни!

– Ну вот представьте, что он потратил много сил, написал несколько романов, а толку… ну буквально никакого! Прославиться не удалось, деньжат не заработал. И кто в этом виноват? – Кузьма сделал паузу, словно бы наслаждаясь тем, что никто не может ответить на его вопрос. – Понятно, что виноваты созданные им персонажи, герои его книг. Вот он и заманил их, то есть нас, в эту конуру, чтобы со всеми разом посчитаться.

Все, не сговариваясь, посмотрели на Влада.

Глава 7. Признания писателя

– Всё правда, вы персонажи из моих книг.

Никто этого не ожидал, даже Кузьма, судя по ошарашенному взгляду, выдал идею наобум, что называется, ткнул пальцем в небо, не веря, что его догадка окажется реальностью. Ну а Влад не видел смысла отпираться – всё тайное рано или поздно становится явным, поэтому нет смысла ждать, когда Егор вновь засучит рукава и приступит к делу.

– То есть как? – воскликнул Веня.

– Час от часу не легче! Так что же, нас вроде бы не существует, ты нас выдумал? – Антон тут же принялся ощупывать себя…

В такой ситуации найти подходящие слова не каждому писателю под силу. Кое-кого били канделябрами за то, что использовал в романе эпизоды из чьей-то биографии. Известен случай, когда писатель вконец рассорился с родней, поскольку зятя изобразил в непотребном виде. К счастью, до суда пока не доходило – достаточно было извинений либо, в крайнем случае, автор вынужден был поделиться частью гонорара. Но тут всё куда сложнее, поскольку и делиться нечем, и обстоятельства не совсем обычные – Кузьма, Егор и Макс уже на грани срыва, так что всякое может случиться… Надо всех как-то успокоить:

– Да нет, вы есть! Но в то же время как бы раздвоились. Вот, скажем, ты, Егор… С одной стороны, ты существуешь сам по себе и действуешь без оглядки на меня, ну а с другой, ты персонаж романа и должен совершать поступки в соответствии с моими указаниями.

– Это с какой же стати? Я подчиняюсь только главе Следственного комитета, а ты мне не указ!

– Я и не спорю. Но в этом-то и есть противоречие, тот конфликт, в результате которого ты мог оказаться здесь.

– Выходит, что из-за тебя мы стали шизофрениками? – допытывался Егор.

Егору возразил Антон:

– Да нет, ничего подобного не может быть. Лично я не наблюдаю никаких признаков шизофрении.

– Откуда тебе это знать?

– Я понял, – опередив Антона, заорал Кузьма. – Он врач-психиатр, подосланный нашими тюремщиками. А нам тут навешивает на уши про биологию!

– Ну, началось! – всплеснул руками Антон, потрясённый невежеством Кузьмы. – К твоему сведению, моя кандидатская диссертация по биологии была посвящена протеомному анализу идентифицированных белков сыворотки крови больных психическими расстройствам. Поэтому и в шизофрениках немного разбираюсь.

– Ладно, давайте спокойно всё обсудим, – предложил Макс, чувствуя, что разговор уходит в сторону от главной темы. – Мне ясно лишь одно… В том, что с нами произошло, виноват Влад!

– И что? Будем выбивать показания, пытать?

– Да нет, это пройденный этап, – с явным сожалением пробормотал Егор.

Тут что-то странное случилось с Веней – сначала он стал остервенело тереть ладонью лоб, потом сощурил глаза и посмотрел куда-то в сумеречную даль, которая простиралась за окном… И словно первооткрыватель, постигший истину, рассмеялся и вскричал:

– Послушайте! Так я же Влада знаю! Точнее, не был прежде с ним знаком, однако романы его читал, и некоторые мне понравились.

Следующие полтора часа были посвящены краткому пересказу четырёх романов Влада. Тогда-то и стало известно, что физик Макс путешествовал во времени, Антон подвизался в роли сутенёра… Ну а Егор был сразу в двух ипостасях – и следователя, и писателя, недолгое время служившего советником у президента. И только Кузьма оказался не у дел, чем был слегка обижен. Впрочем, его возмущение было вызвано не этим обстоятельством:

– Подожди, Веня! А как же ты? Почему тебя нет среди персонажей его книг?

– Да какая теперь разница? Речь ведь не обо мне… О Владе!

– Э, нет! – настаивал Кузьма. – Коли уж начал, давай, выкладывай весь список.

– Ну ладно, был там один Веня! И что с того? Мало ли Вениаминов на Земле?

Однако историка уже не остановить – оказалось, что он тоже кое-что читал:

– Подождите, это не тот ли Веня, к голой заднице которого прилип салатный лист?

– Да не было этого! – воскликнул Веня.

– Было! Влад, рассуди.

– В последней редакции я салатный лист убрал, а вместе с ним и Веню.

– Почему? По-моему, здорово написано.

– Дело в том, что мне надоел этот оголтелый, лицемерный либерал.

– Веня не такой! – встал на защиту журналиста Макс.

– Да я вовсе не его хотел изобразить! Это обобщённый образ тех, кто разбогател в лихие девяностые на нелегальном бизнесе, на проституции. Либерализм они понимали как вседозволенность и пользовались им в качестве обоснования той мерзости, которую творили.

– И всё-таки жаль, что ты избавился от Вени, – не смог сдержать своего огорчения Кузьма.

– Так ведь роман-то о любви, поэтому либерал исчез без потери качества.

– Но ты же там остался! Признайся, что себя ты в виде Вовчика изобразил!

Влад был несколько смущён, поэтому не сразу сообразил, как следует ответить: