– И боярина.
Роман налил мужику водки и велел:
– Выпей!
Мужик разом влил водку в глотку и даже не поморщился. Роману это понравилось, и он раздумал драться…
***
Письмоводитель канцелярии юстиц-коллегии Порфирий Кузьмич с солдатами окружили трактир «У бочки». А навел солдат сюда сам Ванька Каин.
– Там они, Порфирий Кузьмич. Все там.
– Ай, и дело ты сладил, Иване! Ай, и сладил. За сие можно много чего получить. Деньги-то надобны.
– Но мои-то сто монет я получу, Порфирий Кузьмич?
– Дак коли добыча с ними, то и получишь. Не все почитай пропили сердешные.
– Токмо гулять начали. Не более как по штофу водки осушили, – сказал Каин.
И Порфирий подал знак команде начинать.
Солдаты и полицейские нижние чины ворвались в трактир. Прогремели выстрелы.
Любил Порфирий Кузьмич такие вот дела. Ведь наследников у купца нет никаких. И все его добро, что тати[25 - Тать – грабитель, злодей.] пограбили можно смело половинить[26 - Половинить – делить пополам.]. Кто про сие дознается?
Все равно ведь разворуют и по ветру все пойдет. Отчего себе не урвать на бедность? Грешен был на сии дела господин Дурново Порфирий Кузьмич. Да кто не Руси богу не грешен, кто бабке не внук?
***
3
Канцелярия Юстиц-коллегии в городе Москва.
Волков сразу от Бирена поехал в канцелярию. Там его ждал чиновник, которого он посылал делать выписки из церковных книг в имении Кантемиров.
– Коллежский секретарь Карпов, ваше благородие! – отчеканил высокий, гренадерского сложения молодец. – Был послан по вашему повелению в имение князя Константина Кантемира.
– Привез все, что было велено?
– Так точно! Вот списки крестьян. Сняты мною собственноручно с церковных книг, и удостоверены священником тамошней церкви отцом Михаилом.
– Показывай! – Волков сел за стол и предложил сесть Карпову.
– Мною были сделаны выписки, начиная от года 1702-го, – начал Карпов. – Тишка в оных книгах значится.
– Тихон, сын Антона, – прочитал Степан Андреевич. – Все точно! А родичи его?
– Дядька его Лукьян-кузнец. Стало быть, брат Антона.
Волков вспомнил, как старик Войку говорил: «Кузнец Лукьян дядей тому Тишке приходился родным. И был он знаком с молодой девицей из дому Кантакузенов… И от Кантакузенов она тайную науку познала».
– Стало быть, два брата Антон и Лукьян, – сказал Волков. – Все как и было сказано ранее.
– Точно так, ваше благородие, – подтвердил Карпов. – Но только, с сим Лукьяном не все чисто.
– Что это значит? – спросил Волков.
– Священник, как только я стал расспрашивать про кузнеца Лукьяна, путаться начал.
– А зачем сии расспросы, господин Карпов? Надобно было выяснить числился ли среди ревизских душ в имении князя Кантемира холоп именем Тишка. Ты сие выяснил и записи про сего Тишку имеются.
– Это так, Степан Андреевич. Но много слухов про того кузнеца ходит в древне. Я стал спрашивать, и оказалось, что слишком стар был сей Лукьян.
– Что значит стар? – Волков посмотрел на Карпова.
– Дак получается, по книгам, Степан Андреевич, что Лукьян был рожден в году 1656-ом. А брат его Антон в году 1687-ом.
– Сие весьма странно. Большая разница между братьями. Что удалось разузнать про сего кузнеца?
– Мало, Степан Андреевич.
– Ты же говорил, что о нем говорят в древне много, Петр Антипович. А теперь говоришь, что узнал мало.
– Это потому, что болтают много крестьяне разного вздора. Слов много, но доложить мне нечего. Из того что разумному человеку сказать можно.
– А что болтали крестьяне, Петр Антипович?
Карпов рассказал:
– Болтали, что сей кузнец нечистому душу свою продал еще в молодости, когда заманили его в одно тайное место. Называлось то место Ведьмина гать. Вроде была там в старые времена заимка. Домик барский охотничий. Еще до Кантемиров сие было.
– До того, как прибыла Кассандра Кантакузен со своим мужем князем Дмитрием Кантемиром?
– Да. Еще до того как подарил государь Петр Алексеевич имение Кантемиру. Было на той заимке место силы древней. Так его называли крестьяне. Вроде еще в древние времена, до христианства, там располагалось капище богов языческих. И жрецы молились там грозному владыке мести Чернобогу.
– И потому эта заимка и приглянулась Кассандре Кантакузен?
– Именно так, Степан Андреевич. Она сие колдовское место сразу приметила. И Лукьян-кузнец в молодости пропал в Ведьминой гати, но затем вернулся. Вернулся, когда его живым никто не чаял увидеть.
– И что?
– Более выяснить мне ничего не удалось, Степан Андреевич. Перестали люди говорить со мной. Боятся. Сколь я ни просил, а ничего более добиться не смог. Да и приказа от вас мне в том разбираться не было.
–Кого боятся крестьяне? Барина?
–Нет, ваше благородие. Имение у князя Константина Кантемира богатое. Умеет он хозяйствовать, не то, что иные наши баре. Холопы на барина Константина Дмитриевича молиться готовы. Но вот священник сказал мне, что де опасное дело в их приходе службу править. И передал тайно вот сие.