Матрос

? Запиши-ка и меня, хочу бутылку колы и Сникерс, – сказал я стармосу.

Я не против малого бизнеса, да и сладкого хочется.

В курилке бегали огромные крысы, которые совершенно не боялись людей. Они шныряли туда-сюда в поисках еды. Крысы теперь у меня прочно ассоциируются с армией, и, в частности, с флотом. Они преследуют матроса всю службу, грызуны не боятся людей, они заботятся о выживании. Кстати, неплохая аналогия с людьми, почему так иногда называют людей? Крысы – это те, кто не готов жертвовать, кто не хочет терпеть лишения. Такие люди (хотя, я бы даже не назвал их людьми) хотят личного комфорта и думают только о своём благополучии, поэтому они залезают даже в самые мерзкие места, где нормальному человеку не позволит быть его совесть.

Я в армии меньше недели, но кажется, что я очень давно здесь, такое ощущение, что все это было, дайте чего-то нового. Подъем, зарядка, завтрак, подъем флага, строевая, курилка, обед, строевая, курилка, ужин, прогулка, вечерняя поверка, отбой. Неужели это ждёт меня всю службу? Господи, за что?

***

Утром после всех мероприятий нас строят и приказывают пройти в подвал здания. Я спускаюсь по старой бетонной лестнице и думаю о революционных подвалах, где проходили расстрелы.

? Построились, бл***! – мичман орал так, что штукатурка отлетала от стен, – подходим по одному, говорим громко и чётко свой размер! Не мямлить, как бабы! И быстро! Кто будет телиться, получит в лоб!

Казалось, этот старый потертый мужик не умеет тихо говорить, он просто разговаривает криком, он так привык, это у него такой голос. И маты, которые сыпались на нас из его рта, вовсе не воспринимались таковыми, они настолько искусно вплетались в речь мичмана, что даже придавали ей какой-то шарм. Армейский язык – это язык матов. Он не может существовать без них, ведь теряется весь смысл, не воспринимается всерьёз. Как-никак между «построились» и «построились бл***!» есть колоссальная разница, я бы даже сказал, пропасть. И если первое не производит должного впечатления, то второе заставляет ноги двигаться. Это словно заклинание, мантра.

Как вы уже поняли, нас привели переодеваться из общевойсковой формы в военно-морскую. Эта форма одежды номер два или просто двойка. Синяя роба, синие штаны, уставной гюйс, тельняшка, прогары, портупея и чёрная пилотка, на которой красуется кокарда. Свою «зеленку» мы сняли, упаковали и отдали на склад. И слава Богу, потому что она мне не особо-то и нравилась. Синяя форма теперь – моя вторая кожа, и с ней я не расстанусь целый год.

Первые минуты в новой форме вызывают гордость. Чувствую себя моряком, правда, пока без моря.

***

Утро нового дня не сулит ничего хорошего, главное – держаться, ведь другого выхода все равно нет.

– Рота, подъем! – заорал дневальный, что есть мочи, как будто от этого крика зависит его жизнь.

А мы в своём репертуаре: вскакиваем с коек, одеваемся так быстро, как только можем. Рядом шконка, со второго яруса которой свисают две ноги с окровавленными мозолями на сухожилиях. Бедный матрос, ещё недели не служит, а ноги уже сгнили к чертям собачьим. Обувь неудобная, ещё и новая, жесткая. Это вам не фирменные итальянские ботинки, которые идеально облегают ваши ножки, а говнодавы, способные стереть до основания все, на что они надеты.

– Что-то совсем плохо себя чувствую, – говорит охрипшим голосом один из парней, с которым я приехал.

– Сходи в медпункт, а то вообще сляжешь, – ответил я ему. Признаться честно, мне было совершенно до фонаря на проблемы сослуживца. Наоборот, то, что он начал жаловаться, меня несколько раздражало. Че ты тогда пошёл сюда, знал же, что здесь будет нелегко.

Я попытался быстрее от него отвязаться под предлогом того, что мне надо умываться. Мало мне, что ли, своих проблем, ещё чужие переваривать. В армии, несмотря на то, что вокруг тебя все время люди, чувствуешь одиночество, как никогда.

Где-то в середине дня привезли ещё партию новобранцев. Я поймал себя на мысли, что чувствую некое превосходство над этими запуганными щенками (как будто я уже не такой щенок). Баталеры приказывают им, чтобы те складывали в кучу все еду, которую привезли с собой. Минуты через три гора всякой жратвы выросла на глазах от пола до пояса. И чем только не нагрузили заботливые мамы своих сынулек.

– Сигареты есть? – спрашиваю я полушепотом, подбегая к одному из «зеленых».

– Не, все скурили, ты че, тут сигу достать даже нельзя, сразу чайки налетают.

И то верно, в армии пачка сигарет – это девятнадцать «спасибо» и одно «покурим».

Новобранцев выстроили в коридоре залитой солнечным светом казармы, и так же как и нас, заставили вытряхивать свои вещмешки. Нас же посадили в ленинской комнате за парты и на каждую парту положили устав РФ, мол, изучайте обязанности солдата/матроса. Чтиво, скажу я вам, так себе, это вам не остросюжетный детектив, минуты через полторы начнёте засыпать.

– У кого высшее образование? – спросил старший лейтенант, вошедший в комнату.

Все подскочили как ненормальные.

– У меня, – выпалил я, но через секунду пожалел.

Совет по выживанию в армии №1

Инициатива еб** инициатора.

Никогда не высовывайся, если не хочешь огрести, можешь нарваться очень жестко. Лучше вообще себя вести тише воды, ниже травы.

Тем не менее я почему-то как-то не задумался о последствиях (а зря) и решил вставить свои пять копеек. К счастью, мне повезло, ничего страшного со мной не случилось. Оказывается, старшему лейтенанту нужны были писари. Дело в том, что огромное количество новобранцев – это ещё и огромное количество документов, которые надо заполнять. С этими бесполезными тушами пришли ещё и их бесполезные военники. Да-да, та самая заветная красная книжулька, ради которой в большинстве своём мы все и приперлись сюда. Каждый призыв льется этот поток бумажной писанины, и офицерам приходится его разгребать, а делать они это страшно не любят (они вообще ничего не любят делать, тем более работать), поэтому, зачем заполнять документы самому, ведь куда проще найти пару образованных карасей, у которых красивый почерк, и заставить их перелопачивать сотни военников. Теперь у меня было занятие. Я сидел и заполнял военные билеты новобранцев. Они были новые, пахли типографской краской и издавали характерный треск при открытии. Моей задачей было заполнить строчки с номером военной части, в которую прибыл новобранец. Ничего сложного, но сделать это надо было аккуратно, за помарки старший лейтенант обещал отправить нас на дючки, поэтому мы сидели и выводили часами одни и те же письмена. В этой рутине пролетело два дня с перерывами на сон, зарядку, все построения и еду.

***

Поначалу я с интересом разглядывал военники и фотографии матросов в них, имена и фамилии, отмечал наиболее причудливые. Русская земля богата на забавные, порой несуразные фамилии. С именами вот все четко: это всегда Андреи, Саши, Ильи, Вовы, Миши, Юры, все как всегда.

Пока я был занят, в ленкомнату приходили и уходили разные офицеры, что заставляло меня автоматически бросать работу и вставать по стойке смирно. При этом офицеры так по-отечески показывали мне жестом, мол, садись, и добавляли «занимайся». Это слово в армии используют повсеместно, то ли оно входит в какой-то обязательный армейский сленг, то ли уставом прописано, но я слышал его на протяжении всей службы во всех частях и кораблях, на которых мне довелось побывать. Услышав это слово, я спокойно садился и продолжал работу. Офицеры всем видом показывали, что можно было и не вставать, но…

Правило выживания в армии №2

Попробуй только не встать по стойке смирно, когда в комнату входит офицер. Это надо делать всегда, вне зависимости от его настроения.

Если у офицера оно хорошее, встав, ты его не испортишь.

Ну а если оно плохое, встав, ты спасёшь свою жизнь.

Вообще, в армии все эти правила вначале могут показаться немного абсурдными и какими-то даже неуместными. Ведь если задуматься: зачем постоянно вставать, итак ведь понятно, что ты уважаешь офицера, но нет же, подпрыгиваешь как ненормальный. Потом до тебя со временем доходит, что армия таким образом муштрует и тренирует в тебе полное повиновение. Примерно так же, как натаскивают собак на команды. Собака знает: если выполнит команду, то не получит по щам. С солдатом, в общем-то, то же самое. Сперва в нем возникает недоумение, и этакий дух бунтарства берет своё, солдат чувствует некую несправедливость происходящего, и сформированная гражданкой гордость не даёт военному войти в это состояние полного подчинения. А если задуматься, то только полное подчинение может сформировать того самого воина, который без раздумья кинется с гранатой под танк. Это же не может сделать здравомыслящий человек, верно? Он же не дурачок, инстинкт самосохранения это не позволит сделать. Поэтому первоначальная задача армии – уничтожить личность, сделать ее винтиком огромного механизма. Это такая метаморфоза, превращающая человека в патрон в обойме. Может, звучит жутко, но на самом деле логично – солдат не должен думать, он должен выполнять приказы.

Ещё в армии здорово обнажается человеческая натура, все самые низменные качества, потому что приходится столкнуться с огромным количеством людей всех социальных слоёв. Если угодно, то армия представляется этаким срезом общества, иллюстрацией поколения, в котором ты существуешь в настоящий момент времени.

Как сказал отец одного из моих друзей, тоже прошедший ещё ту, советскую службу: «В армии ты встретишь тысячу еб**** характеров и к каждому из них придётся искать подход». Тут я, черт возьми, подпишусь под каждым словом. В армии за одним столом с тобой будут сидеть как интеллигентные ребята из хороших семей, так и откровенные гопники, которых ты на гражданке предпочитаешь обходить стороной. В армии человек может получить реальную власть над людьми. И это место, как никакое другое, очень быстро выявляет лидерские качества человека. Причём именно здесь понимаешь, что такое быть лидером и какие лишения придётся из-за этого нести. Офицерам всегда нужны два типа людей, и первое, что офицеры делают, когда пополняется личный состав, выявляют эти типы. О ком идёт речь? Конечно же, это стукачи и быдланы. Совсем идеально, когда эти качества соединены в одном конкретном солдате – такой просто на вес золота. Ему обеспечены и звания, и привилегированное положение на службе. Но такие бывают крайне редко.

Офицеров совершенно не интересуют и даже раздражают принципиальные засранцы, которые не хотят стучать на своих товарищей, радеющие за коллектив и прикрывающие сослуживцев в разных ситуациях. Иными словами, чем ты говнистее по натуре своей, тем лучше из тебя получится лидер. Сами посудите: ведь офицер, чтобы эффективно управлять своим личным составом, должен быть в курсе всего, что происходит у него в роте в любое время. Для этого ему нужен свой засланный «казачок» в рядах солдат, иначе офицер просто не сможет никого ничем ни запугать, ни занять. Тяжело контролировать, не зная ситуации.

Удивительные вещи творятся с человеком, когда он получает даже самую маленькую капельку власти.

Все то время, пока я сидел в ленинской комнате и заполнял военные билеты, я был не в одиночестве. Туда же приводили партии матросов, которых было нечем занять, и давали им читать устав. Они, естественно, ни черта не читали, только делали вид, и то под присмотром. Пока не было офицеров, солдаты устраивали балаган, шумели, галдели и смеялись.

Внезапно в ленкомнату заходит здоровый парень в одной тельняшке, штанах и тапочках, руки в карманах, походка вразвалочку, всем своим видом он показывает, кто тут папа.

? Встать! – рыкнул он на матросов, и все, как один, подскочили, я тоже, по инерции.

? Сесть! – крикнул он снова.

Парень был опасный, тестостерон переливался через край. Матросы не стали спорить с ним и сели.

Зашедший матрос повторил эту операцию несколько раз, затем сел рядом со мной.

? Ты можешь не вставать, работай, – обратился он ко мне.

Я кивнул и продолжил заполнять военные билеты. В течение следующих минут 20-ти, если этот парень слышал, как матросы шушукаются, он кричал на них и заставлял садиться и вставать десятки раз, пока те не замолкали. В конечном счете матросы сидели тихо, потому что любому надоест такая глупая физкультура. Когда пришёл офицер и увёл всех обедать, я повернулся к этому «начальнику» в тельняшке и спросил:

? А вы сколько служите уже?