Вендетта светлой королевы

– Мертва уже больше четырёх веков.

– И ты смог это пережить?! – Удивилась Стефа. – Но как?! И почему об этом никто ничего не знает? Это же уникальный случай!

– Нет. Не уникальный. К моменту её смерти мы давным давно расстались. Так что никаких законов природы, на самом деле, я не нарушил. Светлые сумевшие пережить любовь к тёмным существовали и до и после меня. Просто во время последней войны их основательно проредили, да и пропаганда против тёмных шла полным ходом. Общественное мнение по поводу таких союзов было создано, по большей части, искусственно.

– А как же моя мать? – Спросила Элли.

– Это целиком и полностью вина твоего отца. Он сделал глупость, а расплатилась она. Он знал чем рискует и всё равно наплевал на осторожность. И такие случаи далеко не редкость. Тёмным вообще не свойственно думать о ком-то кроме себя. Но это не единственно возможный вариант развития событий.

– Ты ненавидишь его? – Спросила Элли.

– Если бы не было вас с Миленой, я бы его убил, но оставить детей моей сестры ещё и без отца это был бы уже перебор.

– Тем не менее, познакомиться с нами ты не стремился.

– Да.

Дальше до полигона шли молча. Элли обдумывала новую информацию. В принципе она понимала Маэлина. Но отца она от этого меньше любить не стала. А с другой стороны Маэлин жив, а её мать нет. И похоже светлых тянет к тёмным. И что делать, если такое случится со Стефой? Однозначно влезть и всё порушить в самом начале отношений. Превентивно, так сказать. Лучше пусть совсем не любит, чем любит до смерти. Ибо нет никакой гарантии, что тёмный не будет рисковать её жизнью. Если даже такой осторожный человек как отец не уберёг свою светлую пару, то вообще не понятно, как это смог сделать кто-то другой. Хотя возможно осторожным он стал как раз после того, как не уберёг… В любом случае, Маэлину просто повезло, а её матери нет. Ну и что, что он не один такой? Другим тоже повезло. И самой надо быть осторожнее со Стефой, а то эти светлые совсем чокнутые. Они могут пожертвовать собой не только ради пары, но и ради друзей.

Стефа же думала совсем о другом: “У Маэлина была тёмная пара? Он кого-то любил? Что правда что-ли?!”.

Процесс подготовки к ритуалу почти ничем от двух предыдущих не отличался. Только пентаграмму Элли с Маэлином рисовали вдвоём. И ещё он объяснял ей, что и как надо делать, если вдруг ей потом придется работать в одиночку. Это был полный сюр. Светлый маг объясняющий тёмному, как правильно ставить ограничители на знак.

Потом Элли зажгла свечи, села на пятки в центре знака и начала читать заклинание. Маэлин устроился за её спиной, обнял за талию, притянул к себе и окутал своей аурой. Вся эта композиция выглядела весьма двусмысленно. И Стефа в который раз удивилась тому, что, не смотря на свою репутацию ловеласа, Маэлин не тронул ни Элли ни её саму. Ну ладно Элли. Она родственница. Хоть и не такая уж близкая. С такой степенью родства даже замуж, бывало, выдавали. Так что тут дело скорее в отношении. Но ведь Стефу он тоже даже не пытался соблазнить. Их занятия магией не в счёт. Там всё было настолько очевидно, что Стефа сама удивлялась своей бурной реакции на данный раздражитель. Ведь это была банальная тренировка самоконтроля в экстремальных условиях. Ещё и это неожиданное признание в том, что у него была тёмная пара. Неужели вся его репутация это фикция? Но подобные слухи обычно не возникают на пустом месте. К тому же Стефа неоднократно выслушивала рассказы о его похождениях от других студенток. Да ещё и с подробностями. Почему-то они считали особым шиком хвастаться такими вещами. И если это все правда, то почему он тогда так упорно динамил Стефу? Или она ему просто не нравилась?

– Стефа, что с тобой? – Внезапно спросил Маэлин.

В отличие от Элли он в транс не погрузился, о чём Стефа благополучно забыла.

– Все нормально. – Выпалила девушка и густо покраснела.

– Гениальная идея врать эмпату. – Вздохнул Маэлин. – Говори уже, что тебя мучает.

– Я тебе совсем не нравлюсь?

– Понятно… Нравишься. Но я не влюблён в отличие от тебя. И это не изменится. А если добавить к твоим чувствам ещё и привязку на секс, станет только хуже. Тебе.

– Я поняла, не продолжай.

– Ничего ты не поняла. Стефа, ты очень красивая. Правда. Как бы банально это ни звучало, дело не в тебе. Дело в разнице в возрасте.

– Вот только она не мешает тебе спать с другими студентками.

– Да потому что они относятся ко мне как к трофею. И расстаются безболезненно.

– Угу. Отлично. Только твоей жалости мне для полного счастья и не хватало. Достаточно уже. Вопрос закрыт.

– Жалости? Тогда уж я жалею себя. Или ты думаешь, что мне нравится ощущать чужие страдания? Я эмпат. И от этого никуда не деться.

В этот момент Элли вышла из транса и с хриплым воплем завалилась на бок, подтянув колени к груди и свернувшись в позу эмбриона. Маэлин тут же кинулся приводить её в чувства.

– Что случилось? – Спросил он, когда девушка пришла в себя достаточно, чтобы отвечать на вопросы. – Ограничитель не сработал?

– Нет. Сработал. Всё прошло так, как и должно было. Меня выкинуло на первом же гвозде. Просто забила она его в колено.

– Она?

– Да. Его убила девушка. Красивая. Я разглядела, а он – нет. На ней был амулет рассеивающий внимание. Они познакомились в ресторане, но очень сомневаюсь, что её там кто-то запомнил. Он в этом ресторане ужинал каждый вечер. Я так поняла – она что-то подсыпала ему в еду или в чай. Потому что его сознание изменилось очень резко. А он даже не пил ничего алкогольного. Он перестал что-либо соображать и очень захотел… Ну ты понял.

На этом месте Элли покраснела, и все действительно всё поняли. А Маэлин ещё и привычно пожалел, что приходится привлекать девочку к расследованию. Но, как ни прискорбно, взрослого некроманта в его распоряжении не было.

– Они около часа гуляли по городу, – продолжила Элли свой рассказ, – а потом пришли в какой-то дом. Он узнал в нём здание, в котором, в последнее время, проходили заседания тайного общества, но не придал этому значения. Его вообще ничего не волновало кроме девушки. Не знаю какой препарат так действует, но это было ужасно. Все время, что они гуляли, на ней был плащ с глубоким капюшоном. Он даже её лица не видел. Они вошли в зал заседаний, разделись. Точнее, она его раздела. А потом уложила на стол и привязала к ножкам кожаными ремнями за руки и ноги. Ему казалось, что все это какая-то игра. Он не испугался, даже когда она надела на него ошейник блокирующий магию и заткнула рот кляпом. А потом она достала гвозди и молоток. На этом, собственно, всё.

– Как она выглядела? – Спросил Маэлин. – Может были хоть какие-то особые приметы? Родинки, шрамы?

– Да. Маленький косой шрамик пересекающий правую бровь. Он её совсем не портил. Действительно очень красивая девушка. Брюнетка с прямыми волосами до талии. Рост около 170 см. Худая, но с большой грудью. Правильные черты лица, светлые серо-зелёные глаза. Неинициированная тёмная. И я не уверена, но похоже амулет для отвода глаз был её поделкой.

На лице Маэлина появилась многообещающая и какая-то хищная улыбка.

– Кажется, нам в кои-то веки повезло. – Сказал он. – Я её знаю.

Марта шинковала капусту. На сковороде уже поджаривалось мясо. Не то чтобы она любила готовить. Скорее опасалась есть пищу, приготовленную кем-то другим. Слишком уж часто сама подмешивала интересные добавки в еду своим “клиентам”. Весьма разнообразные, надо сказать. В ядах она разбиралась отлично, ибо они являлись её основным оружием. А артефакты вспомогательным. Не зря же она убила пять лет на учёбу в УМИТе по этой специальности?

Тут же на кухне стоял граммофон. Очень уж по душе ей пришлось это новое изобретение. Под хорошую музыку любая домашняя работа шла как по маслу. Но именно музыка и помешала ей расслышать осторожные крадущиеся шаги.

Маэлин подошёл со спины, обнял её, шепнул: “Привет” и слегка прикусил ей мочку уха. Руку Марты с ножом он перехватил в полёте к своему бедру. Девушка вырвалась из его объятий и развернулась к нему лицом.

– Ты что совсем спятил?! – Возмутилась она. – А если бы я тебя поранила? И вообще, с чего бы это вдруг ты вспомнил о моём существовании?

– Соскучился. – Решил Маэлин ограничиться ответом только на последний вопрос и закрыл ей рот поцелуем, дабы она не задала новых.

Он легко поднял её, посадил на стол и, не прекращая целовать, расстегнул на ней блузку и бюстгальтер. Её соски быстро затвердели под его пальцами, а когда поцелуи сместились на грудь, Марта с гортанным стоном откинула голову назад, обхватила Маэлина ногами за талию и прижалась к нему почти съехав со стола. Он, с тихим смешком, подхватил её под бёдра и понёс в спальню.

Он раздевал её покрывая поцелуями, и Марта, уже не помня себя, стонала и извивалась в его объятих. Его язык, едва касаясь, блуждал в раковине её уха, а тонкие длинные пальцы ласкали её внутри. Марта сходила с ума от желания, выгибаясь навстречу его руке. Она даже не придала особого значения тому, что другой рукой Маэлин связал её запястья шелковым шарфом и примотал их к спинке кровати. А когда осознала свою ошибку, было уже поздно.

Он сел ей на колени, сведя её ноги вместе и придавив их своим весом. От неожиданности Марта открыла глаза и внезапно обнаружила, что её “любовник” полностью одет. А секунду спустя он достал из кармана и высыпал ей на живот жменю гвоздей. 200 мм длиной и 6 мм в диаметре.

В её взгляде появились понимание и страх.

– Ты не посмеешь. – Прошептала Марта внезапно севшим голосом.

– Проверим?

– Чего ты хочешь?

– Кто заказчик?

– Я не могу тебе это сказать.