Исповедь колдуна. Трилогия. Том 2

– Хорошо, сын, я постараюсь.

Мне сразу стало легче и регенерация тканей, сращивание пошли полным ходом. Через пять минут рана закрылась и на коже остался только тонкий, как волос, розовый шрам.

Игорь Николаевич некоторое время смотрел то на свою руку, то на меня, попробовал сжать пальцы в кулак и убедился, что с рукой у него все в порядке.

– Даже боли не чувствую. – пробормотал он. – Послушай, сын, как это тебе удалось? Откуда у тебя такое умение? Ты после больницы стал совсем другим.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Ты прав, отец, – осторожно сказал я. – А ты бы не изменился, после того, как побывал в морге и пролежал там ночь?

– Я знаю, сын. Мне все рассказала мать. И о том, что врачи решили, будто ты мертв, тоже знаю. Она говорила еще, что-то о испуганной санитарке, которая упорно распускала по больнице слухи, что какое-то сияние проникло в помещение морга и опустилось на тебя. Я, конечно, этому не поверил. Не мог поверить. Что скажешь на это, сын?

– Только то, что я этого сияния не видел. – сказал я. –Было другое… Был голос… Я боролся с болью, почти впал в беспамятство и вдруг голос. Он звучал прямо во мне. И он сказал: ты останешься жив и будешь лечить людей. Я это запомнил.

Игорь Николаевич покачал головой.

– Все это очень странно, Андрей. До сих пор в своей жизни я твердо придерживался позиции материализма. Считал, что никакие чудеса в нашей жизни невозможны. Ты хочешь сказать, что с тобой говорил бог? – и он с испугом посмотрел на меня.

Теперь уже настала моя очередь качать головой.

– Думаю, что это не бог. – сказал я. – Вернее, не то, что под этим понятием мы подразумеваем. Можешь ты мне сказать, что человечество и наша цивилизация знает все законы Вселенной, которые нами управляют? Можешь дать такие гарантии?

– Не могу, конечно. – и он переменил тему разговора. – В последние дни я заметил, что ты увлекся книгами из библиотеки матери. Это связано с твоими чудесными способностями?

– В них я попытался отыскать ответ, отец.

– Нашел?

– Нет. Вернее, я не знаю, нашел или нет. Слишком сложно для меня и слишком непривычно.

– Надеюсь, ты не стал верующим? – опять с умело скрываемым испугом спросил Игорь Николаевич. – Или мистиком?

– Успокойся! – засмеялся я. – Пока не стал. А ты сам знаешь, что такое религия? Я туту почитал мамины книги. Кратко можно сказать, что все религии это не что иное, как эмоциональный путь к познанию истины. Эмпирический. В отличие от пути научного.

– Стоп! – прервал меня он. – Ты уверен, что с мамой все в порядке?

И не дожидаясь моего ответа быстро пошел в большую комнату, оставив меня на кухне.

Шарясь на антресолях в своей комнате, я нашел запрятанный в самый дальний угол начатый блок сигарет «Мальборо». Несколько минут я смотрел на него с удивившим меня своей силой вожделением. Затем со вздохом отложил блок в сторону, хотя курить мне вдруг захотелось отчаянно.

Новую жизнь следует начинать со здоровым телом и возможно меньшим количеством вредных привычек, – решил я окончательно судьбу начатого блока.

Названный отец после заживления раны старался избегать меня, почти не разговаривал, словно сердился за что-то. Я понимал его состояние и не очень старался привлекать его внимание, иногда спрашивая себя: не совершил ли я ошибку, вылечив с помощью своего дара руку Игоря Николаевича? По крайней мере я мог заставить его все забыть, также как и Зою Владимировну. Но я уже старался не обнаружить признаков своего дара при других обстоятельствах и от этого получилось только хуже. Мне что, так и прятаться от людей всю жизнь? И в первую очередь, от родителей? Нет уж! Хватит!

Пусть все постараются привыкнуть к моим особенностям как можно раньше. Прятаться я больше не хотел. Есть новомодное слово, которое может с успехом скрыть мою сущность. Пусть называют экстрасенсом вместо скомпрометировавшего себя старого названия.

Через два дня я заметил, что Игорь Николаевич украдкой от меня и Зои Владимировны читает книги по магии, носит эти книги с собой на работу и только тогда облегченно вздохнул. Оказывается, хорошее мнение обо мне Игоря Николаевича значило для меня много больше, чем я думал.

Все это время я остро ощущал отсутствие у меня Черной Книги, которую успел изучить едва ли на одну треть. Мысленные споры с автором книги, несогласие мое со многими высказываниями, пропуски именно по этой причине многих разделов книги, вызывали во мне теперь только острое чувство сожаления. Возможно, я был не прав, пропуская эти разделы, выплеснул с мыльной водой и ребенка. Если предположить, что именно в демонологии заключены какие-то важные для меня разделы знания, только написанные образным, столь странно своеобразным языком, который был понятен тогдашнему мышлению, а не моему рациональному, отрицающему чудеса, сознанию. Наверное, прав был святой Августин, когда утверждал, что чудеса – это только неизвестные нам мировые законы и понятия.

Заперев на всякий случай свою дверь, я сотворил себе полную вазу малины и, уплетая за обе щеки вкусно пахнущие ягоды, начал спрашивать себя, почему это я вслед за автором Черной Книги решил это искусство создания совершенных симулякров и есть вершина магического искусства. Почему я прошел мимо разделов управления погодой? Считал, что человеческой энергии для этого недостаточно?

Работая весной в тундре, я имел время убедиться на практике, что запасы психоэнергии, если только научиться ее преобразовывать в другие виды, колоссальны.

Почему я решил, что сил человека слишком мало для управления погодой? Наука в этом отношении делает пока робкие первые шаги, стремясь языком сухих физических формул найти способы такого вмешательства в кухню погоды и тем самым осуществить давнюю мечту человечества. Неужели колдуны и волшебники старых времен могли пройти мимо такой возможности? Вряд ли.

Что, если демонология и есть тот самый ключ к власти над огромными энергиями, необходимыми для управления погодой, ключ, который я не захотел подобрать? Назвал все ерундой, шарлатанством, суеверием, припечатал демонологию «шуточками подсознания» и ушел в сторону.

Как-то мне пришлось читать, что энергия урагана средней мощности сравнима с энергией высвободившейся при взрыве нескольких десятков ядерных устройств. Сколько же тогда энергии заключено в психической энергии человека? Может быть именно образ демона, создаваемый подсознанием, помогал колдуну уверенно освобождать огромное количество энергии? А магические пентаграммы и круги, сопровождаемый заклятиями, служили защитным силовым полем, ограждающим окружающих от воздействия высвобожденной энергии. Сколь же действенной оказывалась такая защита, если люди, находящиеся рядом с источником энергии, сравнимым с ядерной, оставались живыми и здоровыми.

Черт возьми! Я выругался про себя. Неужели в человеке заключено энергии не меньше, чем в ядерной бомбе? Если это так, то тогда становятся понятны старинные легенды о людях, в могуществе своем сравнявшихся с богами. И ключ к такому могуществу лежит в магии.

Я лихорадочно забегал по комнате. Бежать к Светлане? Под каким-нибудь предлоглом пробраться на балкон, забрать оттуда книгу? Мне не понадобится ключ, лежащий на полке среди вещей двойника. Все равно книгу, кроме дочки, никто не заметит. Я остановился, как вкопанный.

Екатерина Ивановна подарила эту книгу моему двойнику. Подарила Ведунову, а не тебе, Андрей Игоревич! Хочешь украсть книгу, которая принадлежит другому? Допрыгался! Да книга просто не дается тебе в руки!…

Что же тогда делать? А ничего. – оборвал я сам себя. – Будешь ждать выздоровления Ведунова. И не спешить. В конце-концов, у тебя достаточно накопилось дел, которыми ты можешь заниматься и без демонологии.

Усевшись на тахте в позе размышлений, я впервые за последние дни принялся за мозговой штурм демонологии, очень жалея, что не могу, как бывало, поговорить на эту тему с Ведуновым.

Плодить все возрастающее количество своих двойников я больше не решался, помятуя о своем недавнем прошлом.

Многие тысячи лет назад первобытный человек, сталкиваясь с грозными проявлениями стихии, вольно или невольно наделял эти явления более понятными для своего разума внешними признаками. То есть, обожествлял их, наделял человекоподобным (или звероподобным) видом. Он наделял этих стихийных богов характером, разумом и могучей силой.

Причем, чем могущественнее было природное явление, тем большей силой наделялся человеком и соответствующий бог.

Потом с течением всемогущего времени древние стихийные боги перешли в разряд демонов. Им перестали молиться, строить кумирни, приносить обильные жертвоприношения.

Большинство людей стали о них забывать, а меньшинство… Я имею в виду людей, обладающих магическим даром, постепенно научились использовать ужасные образы богов-демонов для демонстрации собственного могущества.

Теперь прервемся на несколько минут и вернемся в наш стремительный и непредсказуемый двадцатый век.

Представим себе, что умному и образованному человеку вдруг предложили построить в нашей Дудинке атомный реактор. С чего он начнет такое строительство? Соорудит легоньких навес, затащит под него разную машинерию без всякой защиты, с ее графитовыми и урановыми стержнями? Или будет строить по другому сценарию? Ну конечно же, он будет строить совершенно по другому: построит здание из стали и бетона, внутри соорудит мощную защитную стену из бетона, стали и свинца – противорадиационную защиту. Установит на место стальной корпус реактора, подсоединит к нему все коммуникации, снабдит всеми мыслимыми средствами контроля и защиты и уже только потом с необычайными предосторожностями установит в стальном корпусе графитовые стержни и ТВЭЛы.

Строительство реактора это длительный и очень энергоемкий процесс.

А теперь представим себе колдуна, или любого другого человека, обладающего магическим даром и достигшего в магическом искусстве определенных высот, умеющего преобразовывать огромное количество своей психоэнергии в другие ее виды, более жесткие и потому более опасные для окружающей среды. Скажем, этот колдун решил устроить небольшой ураган, то есть изменить погоду, чтобы совершить огромный объем нужных ему работ.

Мы уже знаем, что даже небольшой ураган по своей мощности сравним с энергией, выделенной при взрыве десятка ядерных бомб. Чтобы высвободить такое количество энергии и не пострадать при этом, требуется защита не менее действенная, чем у атомного реактора.

Теперь проследим, как колдун справляется с этой непростой задачей. Как он поступает? Ведь колдун тоже почему-то убежден, что сам по себе он не может справиться с укрощением такой огромной энергии. Естественно, он призывает себе на помощь могущественного духа или демона. То, что энергия выделяется им самим, не играет для него никакой роли. Главное, справиться с ней, укротить, направить в нужное русло. Именно для этого ему и понадобился демон, повелитель ветров в том образе, что подсказывает ему воображение. Демон дик, злобен и очень могуществен. Но прошедший соответственную подготовку колдун хорошо знает, как справиться с ним.

В определенном месте и в определенное время он рисует магическую пентаграмму, обносит ее одним или двумя магическими кругами, узнает с помощью нужных таблиц имя демона, чтобы при его сопротивлении приобрести над ним окончательную власть и не дать ему вырваться за пределы магической защиты, и еще готовит на всякий случай магическую шпагу.

Не напоминают ли вам действия колдуна выполнение тщательно продуманной программы по технике безопасности? Корпус реактора, мощные защитные стены? Что из того, что магические стены невидимы? Просто они сделаны из другого материала.

Я напоминаю вам, что энергия, которую собирается высвободить колдун, сравнима со взрывом ядерного устройства и это без бетона, стального кокона и другой радиационной защиты.