Тайна римского профессора

– Я думаю, лучше она сама вам все объяснит, – сказала девушка.

Гадая, что же могло произойти, я позвонил Светлане. Трубку она не поднимала. Может, ей действительно плохо? Может, заболела? Тогда почему не обратилась ко мне? Ведь она еще час назад просила лекарство. Меня не уведомила… Что ж, придется пойти самому.

Я постучал в дверь ее номера – тишина. Постучал сильнее. За дверью послышался легкий шорох.

– Кто это? – спросила она на английском.

– Светлана, откройте!

Мой голос прозвучал излишне властно, но я действительно был встревожен.

– Я не могу, – протяжно и тихо, что было ей не свойственно, ответила девушка из-за двери.

– Почему? Вы серьезно заболели?

– Нет… так, немножко…

– Что значит немножко?! Откройте же дверь!

– Прошу вас, не надо! Вам лучше ко мне не заходить… Я выйду через пятнадцать минут. Ждите меня внизу.

– Светлана, это не шутки. У нас бизнес-ужин через час… а точнее – я бросил быстрый взгляд на часы – через сорок пять минут. Я бы хотел вас проинструктировать, чтобы не получилось как утром… этого балагана.

Я снова стал раздражаться. Такого инструктажа нельзя было себе и представить. Видимо, этой девушке свойственно переворачивать все с ног на голову.

– Да, я понимаю. Мы проинструктируемся в машине, хорошо?

Тут я окончательно вышел из себя:

– Мы проинструктируемся?! Я-то проинструктирован! Светлана! Жду вас через пятнадцать минут. Либо еду сам. Вы мне другого выбора не оставляете: и не говорите, в чем проблема, и не выходите, и вообще я не знаю, что происходит!

– Вам этого знать не надо… это личное.

Со стороны я, наверное, выглядел как минимум странно: иностранец, размахивающий рукой и громко разговаривающий с закрытой дверью. Именно такие мысли я прочел на лице проходившей мимо пожилой дамы. Пришлось взять себя в руки и понизить голос. И тут я, кажется, догадался…

– А, эти ваши женские проблемы… – мой гнев сразу улетучился, и я почувствовал себя неловко. – Ясно, ясно. Я понял, Светлана.

– Да, что-то вроде того, – голос ее звучал все так же печально. – Я вам потом объясню.

– Хорошо, я буду ждать внизу.

Я пожал плечами и пошел к лестнице. Лишь бы все прошло гладко. Насчет исхода сделки сомнений у меня уже не оставалось, но не хотелось идти одному, без Светланы, раз уж нас пригласили вместе.

Я уже не знал, что пить. Кофе перехотелось, а алкоголь еще было рано. Да и эта история с проблемами Светланы… Почувствовал, что снова начинаю нервничать. И вдруг подумал: а зачем? Достаточно нервов было сегодня утром. Если Светлана не придет до получаса – поеду сам. Подумаешь, откажут мне на английском, а не на итальянском – большая разница. Поужинаю там с ними часок и вернусь в гостиницу. Тогда тем более нет смысла накручивать себя и даже можно выпить глоток виски уже сейчас. Я заказал порцию бурбона и свежевыжатый апельсиновый сок. Выпил. Расслабило, отпустило. Стало все равно, как закончится сегодняшний день и что скажут итальянцы. Плевать! В бизнесе бывает все, в том числе и поражения. Если до сих пор я успевал сам справляться – справлюсь и сейчас. Расслабились не только нервы, но и мускулы. Я откинулся на диван. Задумавшись, не заметил, как прошли полчаса. Поднял голову, лишь когда услышал рядом тихий шелест ткани, – это была Светлана. В фиолетовом платье, облегающем ее стройную фигуру, и вечерней шляпке на элегантно уложенных волосах – но с очень бледным лицом.

Я приподнялся:

– Ну как вы? Выглядите очень бледной. С вами точно все в порядке?

– Да вроде уже все хорошо.

– Вроде или хорошо?

– Долго объяснять… – она сморщила нос.

– А вы попробуйте.

– Так мы же… вроде… инструктироваться собирались.

– Светлана, мне не до шуток! Объясните все в двух словах и идемте к машине.

– Давайте пройдем к машине, сядем, и по пути я все объясню. А вы меня проинструктируете. У нас мало времени.

Ее тон не допускал возражений. Она вымученно, как будто через силу, улыбнулась и пошла к выходу. Мне не оставалось ничего иного, как молча следовать за ней.

Машина была та же, водитель – уже другой. Мы сели, и я вопросительно посмотрел на Светлану. Она вздохнула:

– Как говорится: первый блин комом.

– Какой блин?

– Да Рим этот и все его прелести… Я хотела попробовать все, а вышло мне это боком…

– Комом, боком – ничего не пойму. Объясните по-человечески. Вы ведь, вроде, гулять ходили и обедать собирались.

– Да, да, – начала она энергично, – прогулка была чудесной. Я многое успела увидеть из того, что хотела, разве что на Ватикан времени не хватило. Ну ничего, в следующий раз… – она запнулась и потупила взгляд, – если он будет. Я гуляла два часа и очень проголодалась. А здесь во всех этих тесных запутанных улочках – на каждом шагу пиццерии, ресторанчики, магазинчики, – в общем, множество всяких искушений. Я сначала поела пасты с морепродуктами, потом в другом месте попробовала очень вкусный пирог с кофе, а потом… потом увидела в одной витрине… – она сглотнула и замолчала.

– И что же вы увидели?

– Вооот такую колбасу, – она широко развела руки, чуть не стукнув меня по носу, – и вооот такой нож рядом с ней. Я сначала подумала, что колбасу эту не продают, что это просто декорация, аттракция для туристов. И надо было пройти мимо, да черт дернул зайти и спросить, почем колбаса. Я ее даже сфотографировала, только фотоаппарат в гостинице остался.

– Ну не важно, и что дальше было?!

Светлана вздохнула:

– Они такие любезные, итальянские продавцы, сразу мне отрезали большой кусочек этим невероятно длинным ножом и стали просить попробовать во что бы то ни стало. Я уже тогда чувствовала, что чуток переела, но колбаса эта меня просто добила. Я же из вежливости не хотела им отказывать. Ела, хвалила, что вкусно, улыбалась. А она, зараза, острая и довольно тяжелая. Думаю, в ней куча всего было намешано: и мясо, и печень, и острый перец, и маслины, и черт знает что еще. До гостиницы я уже еле дошла. В номере увидела, что лицо у меня зеленого цвета. Понимаете? Это какое-то пищевое отравление – ну не привык мой организм к таким различным вкусам, да еще в таком количестве. У меня был уголь, мне принесли еще какие-то таблетки – и через час они подействовали. Сейчас мне уже легче. Но ужинать я не буду! – категорично завершила она рассказ.

Я дослушал ее, стараясь сохранять спокойствие и серьезное выражение лица.

– Светлана, должен вам напомнить, что мы едем на деловой ужин, и этикет требует…

– Что вы, Александр Романович, – перебила она меня, – что вы! Ужинать я точно не смогу! – она энергично замотала головой, потом тихо добавила: – Я еще от обеда полностью не освободилась.

Сердиться мне не позволяла комичность ситуации, смеяться – чувство такта.

– М-да… хорошо, там видно будет, – сказал я. – Что-нибудь придумаем. Это не так страшно. Гораздо важнее, чтобы вы не болтали с ними о всякой ерунде – как утром. Мы идем выяснить, что они решили по нашему сотрудничеству. Хотя мне это уже и так ясно, но бизнес-этикет требует, чтобы мы пошли и узнали ответ в любом случае. Поэтому ужин у нас должен быть спокойным, деловым, без всяких этих ваших штучек с историей Рима, культурой и уж тем более – с перееданием. Не вздумайте им все это рассказать.

– Да, я поняла. Я еще утром все поняла. Это уж точно не повторится, обещаю.