Миллион алых роз

– Какой ты, всё-таки, мерзавец.

– Может быть. Со стороны виднее. Но в любви до гробовой доски я, кажется, не клялся, и жениться на тебе не обещал.

– Нужен ты мне…

– Приятно слышать умное слово от хорошего человека. Одного не пойму: зачем ты пришла ко мне?

– Я думала… я хотела… я надеялась…

– Содержательная речь. Ничего не скажешь. Раньше надо было…думать, а не…надеяться на авось. Хоть бы предупредила.

– Что теперь об этом?

– Да уж. А посоветовать могу одно: иди к врачу.

– Я… боюсь. Девчонки такие ужасы рассказывали. Лучше умереть.

– Молодец. Здорово придумала… А родители? Родные? Друзья? Знакомые? О них ты подумала? Мне-то наплевать, одной заботой меньше. А им каково? А сколько сейчас стоят похороны?

– Так зароют.

– Не зароют. И ты отлично знаешь об этом. Выбрось дурь из головы, никого ты не удивишь. Тебе двадцать лет. Вся жизнь впереди. Встретишь отличного парня и заживёшь с ним душа в душу.

– Не встречу.

– Не могу я на тебе жениться. Пойми: не мо-гу.

– Я не набиваюсь. И… это денег стоит. А у меня…

– Я третий месяц не получаю зарплату.

– Я не возьму от тебя ни копейки.

– Тогда, что тебе надо от меня? Сочувствия? Пожалуйста. Сколько угодно. Мне, действительно, очень, очень жаль тебя, я прекрасно понимаю, какая беда с тобой приключилась, но что я могу сделать?

– Не знаю. Я…

Она жалобно смотрит на него. Он вздыхает и опускает глаза.

Она плачет.

Школьный вальс

Дмитрий Мелёхин овдовел в тридцать семь. С женой он прожил пятнадцать лет. Прошли через всё: ссоры из-за ничего, обиды из-за пустяков, глухое непонимание и угрозы развода.

Возможно, сказывалось то, что Зина была на пять лет старше мужа. Дмитрий женился не по какой-то там страстной или возвышенной любви, а потому что Зина, как говорится, «залетела». Преднамеренно или непреднамеренно, она упустила сроки, и не оставалось ничего иного как пойти в ЗАГС и расписаться. Немалую роль сыграло и то, что вышли они из разных социальных слоёв. Если Дмитрий вырос в интеллигентной семье (Сартр, Кафка, Сен-Санс), то родителями Зины были простые рабочие (огород, рыбалка, шашлычок). Она и сама работала портнихой в ателье.

Но как бы ни было, Зина родила ему двоих детей, которых Дмитрий искренне любил и ради которых прощал жене всё. Ибо все недостатки с лихвой окупали Зинина опрятность, умение вкусно готовить и беззаветная любовь к детям.

Внезапная смерть жены больно ударила Дмитрия в самое сердце, чего он сам не ожидал. После похорон, оставшись один, Дмитрий растерялся и пал духом. До него только теперь дошло, что Зина никогда – никогда! – не войдёт в эту комнату, не свернётся клубочком на этой вот кровати и не огрызнётся устало на его довольно-таки равнодушное заигрывание.

А ещё дети (Тома – 14 лет, Иришка – 12 лет), которых надо накормить три раза в день, одеть, обуть и обстирать. А ещё уборка квартиры, просмотр приготовленных детьми уроков и масса другой необходимой домашней работы, из которой складывается быт любой семьи. Ведь Жизнь не останавливается, кто бы ни ушёл из неё.

Неизвестно, как бы всё повернулось, если не Тома. Старшая дочь оказалась на редкость домовитой девочкой. В свои четырнадцать она варила чудесный борщ, лепила вкуснейшие пельмени, профессионально стирала и гладила бельё. Ну, а с уборкой Дмитрий справлялся с активной помощью Иришки.

Быт постепенно наладился, и телега жизни вошла в колею.

Но возникла иная проблема. Дмитрию мучительно не хватало женщины. Особенно тяжко было по ночам. Грешники в аду так не крутятся на раскалённых сковородках, как вертелся Дмитрий в пустой постели на прохладных простынях.

Женщина.

Молодая, старая, красивая, безобразная. Какая угодно, но – женщина. С упругой плотью и горячей кровью. Приносящая радость и освобождение.

Самое простое – жениться. Но Дмитрий отмёл такой вариант. Женитьба не устраивала его по двум причинам. Каким замечательнейшим человеком не оказалась бы новая жена, она при любом раскладе будет мачехой его девочкам, вступающим в самый трудный переходный возраст. Смогут они ужиться в одной квартире? А, во-вторых, Дмитрий хлебнул свободы, оценил её пьянящий вкус и теперь вовсе не собирался терять. Во всяком случае, так скоро.

Друзья советовали отправить на покой секретаршу Марью Гавриловну, давно вступившую в пенсионный возраст, и взять на её место молоденькую и сообразительную девочку.

Но Дмитрия не устраивал подобный вариант. Марья Гавриловна была его опорой. Лишиться её означала не то, что рубить сук, на котором он сидел, но было равносильно истреблению самого дерева.

А если девочка окажется не просто сообразительной, но суперсообразительной и сунет ему под нос соответствующую справочку?

Нет, Дмитрий – стреляный воробей. На мякине его больше не проведёшь.

Но для чего, спрашивается, существуют проститутки? «Жрицы любви», о сладкой жизни которых взахлёб трезвонят все СМИ? В его положении лучше не придумать, как обратиться к их профессиональным услугам.

Правда, существовал риск подцепить какую-нибудь гадость. Но если действовать с умом да почаще проверяться, то не так будет страшен чёрт, как его малюют.

Дмитрий вышел на «мафиози», который контролировал соответствующий промысел, и тот пообещал по первому требованию обеспечить уважаемого клиента «первосортным товаром».

Требование назрело давным-давно, но не поведёшь шлюху домой, а заниматься этим на работе или в чужом углу не лежала душа. Пришлось ускорить покупку второй квартиры, которую он давно подыскивал для старшей дочери. Дмитрий в три дня оформил двухкомнатную квартиру, обставил необходимой мебелью и позвонил «мафиози».

«Мафиози» оказался хозяином своего слова, и в указанное время в указанное место была доставлена молоденькая симпатичненькая брюнеточка.

Несмотря на молодость (на вид ей было лет 15-16), брюнеточка оказалась настоящей профессионалкой, и впервые за последние четыре месяца Дмитрий спал как убитый.

В течение двух недель «товар» доставляли Дмитрию ежедневно, так что ему пришлось взять краткосрочный тайм-аут, после которого к услугам брюнеточек он стал прибегать всё реже и реже, пока не перешёл на одно посещение в неделю. Для чего выделил субботний день.

Иных проблем со здоровьем пока не возникало: то ли из-за применяемых Дмитрием мер предосторожности, то ли «товар», как уверял «мафиози», поставлялся исключительно доброкачественный.

Как-то среди недели Дмитрий ощутил потребность в немедленной разрядке. Он отправился на новую квартиру и оттуда позвонил «мафиози».

Тот сокрушённо вздохнул в ответ.

– Не знаю, что делать. Все твои девочки заняты. Хоть бы предупредил заранее.

– Откуда я мог знать, что так приспичит? – оправдывался Дмитрий. – Неужели никого нет под рукой?

– Есть одна. Из резервного фонда. Не знаю, устроит она тебя?