Миллион алых роз

Увидев меня, Денис облегчённо выдохнул и, достав из бокового кармана пиджака цветастый носовой платок, остервенело вытер слезящиеся глаза.

– Разрешите вам представить нашего главного бухгалтера, – убрав платок, радостно затараторил Денис, обращаясь к девице. – Мокей Дмитриевич Большунов. Прошу любить и жаловать, – неизвестно зачем добавил он. А это, – «ослепительно» улыбаясь, Денис кивнул на девицу, – наша гостья из Москвы, проверяющая из холдинга, – улыбка сползла с его круглого лица, – Светлана… Александровна.

Грозная проверяющая из московского холдинга оказалась совсем молоденькой девочкой, не старше моей дочери. Её можно было бы назвать хорошенькой, если бы не два обстоятельства: огромный, не по щуплой фигуре бюст и жирные, как две пиявки, губы. То и другое словно украденное у какой-то незадачливой подруги.

Девица повернулась ко мне, и глаза её неестественно расширились, а голова непроизвольно вжалась в плечи. Испугалась девочка. Ничего удивительного. Меня все пугаются при первом знакомстве.

Во-первых, рост. Два метра и восемь сантиметров.

Во-вторых, вес. Ровно сто двадцать пять килограммов.

В-третьих, моя физиономия. Нет, она не злодейская и далеко не свирепая. Всё дело в огромном багровом шраме, который наискосок пересекает мою правую щёку, совсем не способствуя украшению моего «фейса», который при моих габаритах и так не блещет тонкостью и одухотворённостью черт лица. К слову сказать, «украсился» шрамом я самым негероическим образом: возвращался вечером домой – абсолютно трезвый, – споткнулся, упал, да столь неудачно, что шарахнулся лицом о какую-то острую железяку. И долгое, неудачное лечение.

Но раз я так отвлёкся на себя любимого, надо сказать пару слов и о моём директоре. Не просто директоре, а генеральном директора весьма крупного завода. Градообразующего предприятия. С Денисом я знаком со школьной скамьи. Когда-то учились в одном классе и одно время даже сидели за одной партой.

Странная была картина: Пат и Паташонок. Так как Дениска был самым маленьким в нашем классе. Он и сейчас не шибко велик: метр пятьдесят восемь. Зато его распёрло в ширину. Сколько Денис весит, не знаю, но весьма напоминает снеговика. Один маленький лысый шар на другом, огромном, шаре. Только без морковки. Нос у него скорее похож на картошку.

А в детстве Денис был худеньким, юрким, пронырливым и чрезвычайно шкодливым пацанёнком. В какие только пренеприятные истории он не влипал. Но следует отдать ему должное: Денис никогда, ни при каких обстоятельствах даже не пытался переложить свою вину на кого-то другого. Молча, принимал наказание, каким бы суровым оно ни было.

Кстати, мне не один раз пришлось вытаскивать приятеля из всевозможных передряг, в какие он так старательно попадал. Денис оказался благодарным товарищем. После школы, исчезнув из поля зрения на пару десяток лет и вынырнув генеральным директором, он тут же вспомнил обо мне и пригласил к себе на завод на должность главного бухгалтера. До этого я занимался тем же самым в одной крохотной живопырке…

– Мокей Дмитриевич, – голос у Дениски стал сухим и официальным, – выделите Светлане Александровне отдельную комнату и создайте условия для… плодотворной работы.

– Есть! – так же официально ответил я и, кивнув девице, чтобы следовала за мной, вышел в приёмную, соображая на ходу, куда сподручнее посадить проверяющую.

Как назло, в кабинете, в который мы обычно сажаем ревизоров, начался ремонт. Ладно, придумаем что-нибудь. Но где девица? Долго мне её ждать?

Я посмотрел на закрытую дверь. Покачал головой.

– Елена Николаевна, – обратился я к секретарше, которая уже заняла своё привычное место, – объясните, пожалуйста, ревизору, где мой кабинет, а я пойду к себе.

Елена Николаевна окинула меня придирчивым взглядом и согласно кивнула, не соизволив пояснить, с чем именно соглашается. То ли с моим «безупречным» внешним видом, то ли с готовностью объяснить ревизору дорогу.

Я пожал плечами и спустился вниз, на второй этаж. Там я зашёл в кабинет моего заместителя, Натальи Сергеевны Колотовой, моложавой и вечно улыбающейся дамы. Её кабинет соединялся с моим кабинетом через общую приёмную, в котором периодически, между бесконечными больничными «царила» наша секретарша Тамара Пантелеевна, глубокая пенсионерка. Держали её исключительно потому, что муж Тамары Пантелеевны был директором банка, в котором и был открыт наш счёт.

– Наталья Сергеевна, – сказал я Колотовой, – к нам приехал ревизор из холдинга. Я думаю посадить её в приёмной. Снабдите, пожалуйста, девушку необходимыми документами.

– Что, – передёрнулась Наталья Сергеевна, даже «приклеенная» улыбка сползла с её холёного лица, – разве будет не Ирина Викторовна?

Я хорошо понимал озабоченность своего заместителя. Нас всегда проверяла Ирина Викторовна. Весьма опытный бухгалтер, хорошо знающий нашу специфику. С ней никогда не было проблем.

– Нет, – ответил я со вздохом. – Молоденькая девушка. Светлана Александровна. Фамилии не знаю.

– Что-то я не слышала о такой.

– Я тоже.

– Не иначе, чья-то дочка.

– Вполне вероятно.

– Господи! – Наталья Сергеевна, сложив молитвенно руки на груди, посмотрела вверх, на потолок, – Сделай так, чтобы она хоть чуть-чуть разбиралась в бухгалтерии.

Я оставил причитающую Колотову наедине с Господом и прошёл в свой кабинет. Наконец-то можно приняться за работу…

В течение дня мне несколько раз приходилось выходить из кабинета, и всякий раз Светлана Александровна, восседавшая на месте Тамары Пантелеевны, испуганно вздрагивала при моём появлении в приёмной.

Ничего, привыкнет.

Действительно, привыкла. И очень скоро. Во вторник Светлана Александровна, при моём появлении, больше не тряслась; в среду даже не отрывала головы от пудовых «талмудов» с документами, которыми её завалила Наталья Сергеевна.

На четвёртый день Светлана Александровна собственной персоной заявилась в мой кабинет и прямо посмотрела мне в глаза, не фиксируя взгляда на моём шраме. И голос у неё, когда она задавала интересующие её вопросы, был сугубо деловым.

Утром, на пятый день ревизии, меня опять вызвал к себе «пан директор». Обычным голосом. Без директорского выпендрёжа.

– Сегодня Светлана Александровна уезжает в Москву, – заявил он. – Ничего криминального не обнаружила, – ответил он на мой немой вопрос. – Перед отъездом в Москву Светлана Александровна просила организовать ей небольшую ознакомительную экскурсию по городу.

Денис сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня. Я равнодушно пожал плечами. Флаг вам в руки, господа любезные.

– После экскурсии её надо покормить в ресторане.

Я повторил свой жест. И барабан на вашу могучую шею.

– Я думаю, – осторожно поглядывая на меня, продолжал Дениска, – поручить это дело, – он втянул голову в плечи, – тебе.

– Что?! Что ты там лепечешь?

– А кого послать? – взвизгнул директор. – Ты и город хорошо знаешь, и с ней знаком, – он выдохнул, – и кого, в конце концов, она проверяет?

– Не проще ли заказать экскурсовода? А проверяет она не меня, а завод. То есть тебя, в первую очередь. Вот и показывай ей город, веди в ресторан. Ублажай девку по полной и широко развёрнутой программе.

– Ну, какой из меня экскурсовод? – Денис обиженно хлюпнул носом. – Я не представляю для неё никакого практического интереса.

– А я представляю?

– А как же? Ты вон какой представительный. Мне бы такие габариты. – Он завёл глаза на потолок и мечтательно вздохнул. – И машину вам дам свою. Крузак.

– Чтобы она обкакала твою драгоценную машину.

– С какой стати?

– Она боится меня как огня. Представляешь, что случится с ней, когда девчонка будет трястись в твоей машине рядом со мной?

– Не кокетничай, – поморщился Денис. – Не боги горшки обжигают, – неизвестно к чему вспомнил он расхожую пословицу. – А Крузак весь день будет в твоём распоряжении… И ночь, – добавил он, подумав.

– Какая ещё ночь? Ты на что намекаешь?

– Девки рассказывают, что ревизорша млеет от одного только упоминания о тебе. Знаешь, какие они, москвички? У-ух!