Тень изначальных

– Так что извини, мальчик, не имею особого желания трогать голыми руками кусок рун, это может быть чревато новыми проблемами. Какими именно – ты уже знаешь. И неважно, есть у нас врач под рукой или нет. Удовольствие, поверь мне, сомнительное. Я чуть не выкашлял все легкие, и это только в первые дни.

– Я помню.

В глубокой задумчивости Эдвин развернулся к костру, но Сэт окликнул его:

– Ответь тогда и мне тоже. У нас так и не было возможности подробно обсудить произошедшее в Вествуде. Но я много думал над тем, как так вышло, и объяснения все еще нет. Сейчас не время и не место для пространных рассуждений и построения теорий. Но просто скажи мне: после того как мы вырвались из пожара, происходили еще какие-нибудь странности?

С чего же начать? Список был длинным. Может, настал момент вывалить всю правду? Вновь отдать свои проблемы на откуп Лиса? Ведь, сам того не зная, старый вор оберегал человека, который, возможно, был обречен. Сэт имел право знать…

«Куча проблем, но мало толка. Счастье в неведении, мальчик».

Юноша чуть не свалился с ног. То была самая длинная и осмысленная фраза из всех, что залетали в его черепушку извне. Никакого пространного шепота, говоривший словно стоял вплотную к нему. И впервые он обратился к Эдвину напрямую.

– Ты в порядке? – Вор озабоченно сделал шаг навстречу. – С лица все краски стекли.

– Да. Я… – Эдвин встряхнул плечами. – Вспомнил, как оно было, тогда. В таверне Флориана и после, в лавке. Ничего странного, просто… Приятного мало.

– Не спорю. Тогда обсудим позже. – Старый лис внимательно окинул его взглядом, с сомнением пожевал нижнюю губу, вновь спросил: – Точно не хочешь ничем поделиться?

Голос смолчал, вместо этого Эдвин разорвал наступившую тишину своим собственным шепотом:

– Нет.

Глава 3. Разговор перед дверью

Ощущение свободы жгло спину. Но впереди была лишь темнота. Рикард поежился.

В прошлый раз он чувствовал себя таким идиотом, сидя на кучке соломы посреди взбудораженного, будто осиное гнездо, гарнизона. Чтобы выбраться оттуда, понадобилось приложить определенное количество усилий и оставить позади некоторое количество трупов. Незабываемое приключение для Рикарда с севера и травмирующий опыт для помощника аптекаря из Вествуда. Полировщик базарной ерунды из окрестностей Фарота… Нет, слишком длинно. Проще будет сказать, что нынешний Рик, стоящий посреди темной подворотни, не понимал: как так вышло, что они снова лезут в самое пекло?

Нет, давящие с обеих сторон стены были привычны. Он провел в таких местах все свое детство и юность, густой темный туман клубился вокруг даже в воспоминаниях. Разница между тогда и сейчас была в одном: теперь ему всегда требовалось оправдание.

Неделю назад все было просто и понятно. Либо каторга, до самого конца, либо… Он выбрал второе. Понял, что готов был действовать с самого начала, но осознал свою решимость, лишь заглянув в белесые глаза церковника. Рик улыбнулся, против воли. Увидев, что Райя косится на него, уже привычно стер ухмылку с лица.

Спасение Ловчего… Даже тогда он смог найти причины. И в итоге все получили, что хотели. Ведь так? Без Нико они бы остались лежать где-то на обочине дороги. А может, чертова камеристка закопала бы свою госпожу в лесу – и его с ней заодно. Парень выполнил свою роль, а взамен получил ночь под открытым небом. Честная сделка. Вот только улыбаться больше не хотелось. Почему-то.

– Что скажешь? – Райя ткнула его локтем в бок.

– Скажу, что ты нашла самых опасных контрабандистов из всех.

– Не иронизируй.

– А я и не иронизирую.

Пусть он и пошел вслед за высокородной добровольно, в глубине души трепетала надежда, что в этот раз все будет по-другому. Ведь не могут же обитатели высоких замков окроплять свой путь кровью и грязью в той же мере, как это делают такие, как он? Райя должна была, к примеру, встать в важную позу, шепнуть пару слов кому надо, апеллировать к происхождению. Их бы с почестями провели сквозь ворота, злодеи побросали бы оружие, тайные заговоры рухнули сами собой… Глупые мечты. Вместо этого девушка с удивительным смирением упала прямо на дно, к нему в гости.

На изнанку общества при желании он мог бы выйти в первый же день. Мало ли ублюдков слоняется по улицам, даже не скрываясь? Вот только желания не было. Каждая клеточка его тела трепетала, напоминая, что этот путь всегда ведет к чему-то плохому. Почти неделя сумбурных поисков, а в итоге Райя сама пришла к тому, от чего он пытался ее уберечь. Да и себя заодно.

То, что высокородная назвала «обычной улицей», оказалось донельзя темной подворотней. Слабо утешало, что девушка прогуливалась здесь посреди дня, неясно лишь зачем. Но сейчас, когда луна должна была вот-вот появиться из-за горизонта, темный узкий проход больше напоминал могилу. Разведя руки в стороны, Рик мог без проблем коснуться стенок домов справа и слева. На натянутых над проходом веревках колыхалась какая-то ветошь, в окнах не мерцал свет.

Чуть впереди, в паре десятков шагов, улочка немного расширялась и пересекалась с аналогичной, побольше. Импровизированный перекресток был ничем не примечателен, но все же стал местом притяжения людей. По одной простой причине.

Насчет прилавка Райя так же преувеличила. Он был не просто «небольшим». Мелкий проем, с перекинутой поперек доской, на которой теснились пузатые бутылки. Темнея в угловом торце здания, он находился выше мостовой, что немного отвлекало внимание от не самой очевидной вещи: стойка была втиснута довольно низко. Любой подходивший с улицы стоял лбом вровень неотесанному дереву, но, чтобы с комфортом торговать выпивкой изнутри, взрослому продавцу понадобилось бы ползать на коленях. Логично, что существо, выглядывающее из проема, не было взрослым.

За батареей бутылок сновало туда-сюда детское лицо, чумазое и, будем честны, уродливое. Покуда совсем не стемнело, Рик успел сполна разглядеть юного торгаша. Всклокоченные рыжие волосы торчали во все стороны, кривые молочные зубы топорщились во рту, парочка уже отсутствовала (а может, и больше). На вид мальчишке было лет десять–двенадцать. Общая бледность кожи была сполна уравновешена коркой грязи, налипшей поверх. Только поэтому дерзкое личико не светилось в темноте аки вторая луна, лишь темно-зеленые глаза поблескивали во мраке.

– Тогда что ты имеешь в виду?

Рик покосился на высокородную.

– А ты правда считаешь, что самый опасный бандит – это громила с огромными кулаками и животом? Или наоборот, он должен быть жилистым и хитрым, с изрезанным шрамами лицом? Знаешь, эти ребята, которые постоянно перебрасывают нож из ладони в ладонь… Нет. Ребенок, воспитанный в подобной среде, опаснее бешеной собаки. Он не видел другой жизни, насилие является частью его сущности. У него нет моральных преград, в этом возрасте они еще не сформировались, да и не могли. Еще, как правило, детей – целая куча. Ловишь одного, а другой подрезает тебе сухожилия под коленом, пока третий вцепился в завязки кошелька. Пробовала когда-нибудь отбиться от стаи крыс?

– А ты пробовал?

– Нет. Я был крысой.

Райя дернула плечом, юноша добавил:

– И это еще не все. Заставить ребенка заниматься подобными вещами… Их ведь наказывают за любой проступок. За недостаток монет к концу дня, за косой взгляд… Да просто от скуки. Поэтому те, кто владеет подобным трудом, – худшие из худших. И мы собираемся идти к ним на поклон.

– Даже Вильгельм не просит кланяться при встрече. – Высокородная презрительно фыркнула.

– Потому что вся страна и так стоит перед ним на коленях.

– Смотри, он собирается.

Какими бы темными ни были происходящие на перекрестке делишки, после захода солнца парнишка торговать явно не собирался. Поток покупателей (крайне сомнительного вида) тянулся тонким ручейком все время, что они наблюдали за прилавком, но в конце концов окончательно иссяк. Мальчик начал проворно сгружать бутылки с пойлом куда-то вовнутрь.

– Самое время посвятить меня в план, если он есть.

– А ты знаешь, какие планы чаще всего терпят крах? Тщательно продуманные.

– Цитата из какой-то столичной книжки?

– Нет, твоя.

Рик поперхнулся возражениями. Высокородная сделала шаг вперед.

– Просто готовься ловить его за шкирку, если все пойдет не по плану. Либо бежать со всех ног.

Тихо выругавшись, он увязался следом. Они перешли улицу, замерли напротив прилавка. Изнутри раздался звон стекла, кто-то явно двигал ящики с тарой. Часть бутылок все еще покоилась на доске. Мгновением позже рыжая голова вновь явилась их взору, мальчишка сощурился и, быстро сориентировавшись, проскрежетал:

– Вернулась за добавкой?

И мерзко захихикал. Вблизи он был еще более некрасив, битая фарфоровая игрушка в оранжевом парике. Писклявый детский голос уже начинал отдавать бродяжьей хрипотцой, предвестие взросления. Рикард успел подумать, что, несмотря на обилие покупателей, парень запомнил заходившую за хересом девушку. Плохо. Либо крайне внимателен и цепок, либо Райя слишком уж выделяется среди обычных клиентов. А скорее всего – и то, и другое. Но высокородная уже открыла рот:

– Именно так.

Рыжий повозился где-то сбоку, вытащил бутыль, точную копию сосуда, стоявшего сейчас в доме Тиридат. С усилием водрузил ее перед собой.