– Потому что тарахтунцы – буржуи, а вы – империалисты. И те и другие – не люди!
– А кто? – Надолб пока ничего не понимал в рассуждениях Носом Вшкафа.
– Вы – тупиковая ветвь гуманоидов, деградировавшая в моральном плане, – глаза Носом Вшкафа загорелись революционным огнем. – Вы по собственному желанию погрузились в денежную пучину, и попали в объятия золотого бабоса; а это – последняя стадия духовного разложения!
– А выбивать зубы старухам и насиловать их – не разложение? Это способ проявления братской любви?
– О чем вы? – с недоумением поинтересовался молодой оратор.
– О мадам Блямсе, – просветил его Бамбукер.
– Она тоже не человек, – сообщил Носом Вшкаф. – Шлюхи меняют свои тела на деньги. Значит – вашего поля ягоды. Свобода, равенство и братство – слишком высокие и чистые понятия, чтобы применять их к каким-то проституткам.
– Каковы ваши цели? – спросил адмирал.
– Мы поработим всех буржуев и империалистов во вселенной!
– Что потом?
– Ну, это еще не скоро будет. Борьба предстоит долгая.
– Предположим, борьба закончилась. А дальше?
– Дальше буржуи будут пахать, а мы, коммуналисты, станем наслаждаться.
– Шлюхами?
– И шлюхами тоже. А также трудом буржуев.
– Но буржуи не вечны. Они когда-нибудь вымрут. Что тогда?
– Мир очистится, и мы вдохнем полной грудью воздух свободы!
– А кто будет дерьмо возить?
– Оппортунисты и уклонисты.
– Это еще кто?
– Это уставшие от борьбы шавеллы, которые начнут сомневаться в правильности нашей идеи.
– И много таких?
– Всегда найдутся. Деньги – зло. А зло постоянно находит лазейки и пытается сбить добро с истинного пути.
– Все понятно, – завершил беседу лорд Надолб. – Ох, и каша у вас в головах!
Он посмотрел на Бамбукера. Глаза контр-адмирала напоминали пробки из-под шипучего вина, готовые выстрелить из бутылок под воздействием газов. Видимо, мозг старого вояки был не в состоянии переварить ахинею, услышанную от Носом Вшкафа.
– Господин адмирал, – вмешался дон Салабон. – Я полагаю, их нужно как можно скорее расстрелять, чтобы эта зараза не разнеслась по всей базе.
– Нет, – покачал головой только что пришедший в себя Бамбукер. – Лучше посадить на колья. На радость мадам Блямсе.
– Вот видите, к чему привела ваша деградировавшая сущность! – воскликнул резко побледневший Носом Вшкаф. – Вам бы только мучить кого-нибудь!
– Если мы для вас не люди, тогда вы для нас кто? – спросил Надолб.
– Но мы пленных не мучаем, – подал голос молчавший все это время Шкафом Внос. – Вон, ваш адмирал Гундос чем занимается в плену? Роет лопатой канализационные канавы и возит грунт тачками. Никакого мучительства! От экологически чистого труда здоровье только добавляется!
– Так, дон Салабон, – сказал лорд Надолб голосом человека, принявшего решение.
– Слушаю, господин адмирал! – выскочил из кресла адъютант.
– Я не палач. Пусть этими шавеллами занимаются компетентные органы: ну, там – суд или Министерство Имперской Безопасности на худой конец… Для начала привлеките пленных к ремонту базы. А этим двоим выдайте самые громадные тачки – какие найдете. Загрузите тачки металлоломом (можно чугунными гирями из спортзала штаба), и гоняйте этих коммуналистов туда-сюда мимо борделя мадам Блямсы. Пусть наслаждаются здоровым трудом. Да! Озаботьтесь, чтобы их рабочий день не составлял более восьми часов. И перерыв на обед им обеспечьте. Кормите их только помидорами. В них витаминов много.
– Мне нельзя с тачкой! – вскричал вдруг Носом Вшкаф. – У меня гипертония!
– А у меня грыжа! – добавил возмущенно Шкафом Внос.
– Вот как раз и вылечите свои недуги, – пояснил лорд Надолб. – Сами говорили, что от экологически чистого труда здоровья только добавляется.
Дон Салабон схватил шавелл за руки и вышвырнул их в коридор.
– Да, Салабон! – крикнул ему вдогонку адмирал. – Скажите Блямсе, пусть приготовит пару бутылок коньяка. Наверняка эта старая лошадь припрятала их на черный день.
– Есть! – донесся из коридора крик адъютанта.
На следующий день Надолб с Бамбукером, поднятые по тревоге, находясь в капитанской рубке крейсера «Слава», завороженно смотрели в боевой экран и не верили своим глазам.
Базу окружал гигантский рой малых кораблей. Их были тысячи, и они окутывали Дыру плотным облаком. Все боевые шмордонские звездолеты в одночасье оказались запертыми в полной блокаде.
– Сколько их? – хрипло поинтересовался контр-адмирал Бамбукер, с натугой ворочая языком после бурной ночи.
– До буржуйской матери, – ответил адмирал Надолб, протирая глаза.
– А если точнее? – не понял Бамбукер.
– Если точнее – до дедушки буржуйской матери, – пояснил Надолб.
– А-а-а, – протянул Бамбукер. – И что теперь делать?
– Увеличить рабочий день этим Вшкафам до двенадцати часов и сократить им обеденный перерыв до получаса.
– Думаешь, это нам поможет? – тупо поинтересовался Бамбукер.
– Нет, конечно, – ответил адмирал. – Зато доставит моральное удовлетворение…
*