Город мудрых дев. Мозаика монастырской жизни

– Мать, ты знаешь английский язык?

Понимаю и мозгами, и интуицией, что если я отвечу честно, чего-то хорошего со мной в ближайшем будущем не случится.

– Знаю, Матушка, знаю.

– Хорошо знаешь?

– Да уж 11 лет в школе изучала.

– О, отлично! А раз знаешь, то готовься. Моё тебе благословение: поедешь через месяц к святителю Николаю Чудотворцу вместе с нашей благодетельницей и будешь ей всё там переводить. Она в школе немецкий учила.

О, Мама мия! Мечта всей жизни! Святитель Николай! Да ещё и в придачу заедем к святителю Спиридону, Дмитрию Солунскому и Паисию Святогорцу! Невероятно! Но что же делать с английским? У меня из-за перемены в детстве школ и учебных программ (успела поучиться в 6 школах и заиметь 180 одноклассников) с иностранными языками швах.

Слышала когда-то краем уха, что наш президент учит новые языки так, словно орешки щелкает. А помогает ему полиглот Дмитрий Петров. Не хочу никакой рекламы на этих страницах, но учиться с нуля английскому от безысходности и на волне авантюризма я начала по программе Петрова.

Времени мало, но оно всё же есть. Так. В сторону телефонные разговоры с любимой мамочкой. В сторону недочитанные книги «Властелин колец» Толкиена, «Дневники» прот. А. Шмемана и «Жизнь и судьба» В.Гроссмана.. Воля в кулак. Приступаем.

К вылету я оказалась готова. По крайней мере успокоительное не понадобилось.

Поездка оправдала все мои интеллектуальные затраты. Помимо непосредственных обязанностей переводчицы в гостинице, ресторанах и магазинах я завела новые знакомства. Пока моя добрая Галина выбирала в магазине детской одежды подарки своим милым внучкам, я полчаса разговаривала с молодой помощницей директора магазина. Под конец она мне написала записочку с именами своих домочадцев  с просьбой помянуть их у святителя Николая. Удивительно, но мой разогретый тренировкой мозг прекрасно справлялся с пониманием английского, а язык преспокойно формулировал иностранные фразы.

В храме святителя Спиридона на острове Корфу мы захотели Причаститься. Как раз приехала большая группа паломников из Санкт-Петербурга в сопровождении священника. Он и принял мою исповедь. Через три дня, в другой части Греции, в Салониках на ресепшне малюсенькой гостиницы я беседую по-английски с греком-администратором.

– Матушка, с Вами хоть поговорить по-человечески можно, Вы меня понимаете и я понимаю Вас. Кого из русских не возьми, а к нам частенько русские заглядывают – у нас ведь дешево – приходится жестами показывать где столовая, как пройти к лифту. Вас там в школе что, совсем не учат английскому? Мы в Греции много языков изучаем.

Мне стало за державу обидно. Хотела что-то возразить, но тут открылась уличная дверь и вошли мужчина с мальчиком. Мужчина, чей облик показался мне знакомым, стал спрашивать о номерах и стоимости на ужасном английском. Грек Антоний подмигнул мне и подозвал к стойке. Говорит мне: переведите мои слова на русский.  Ох, Земляк-землячок безъязыкий…

Перевожу, мужчина благодарит. Соображаю, что видела я его совсем -совсем недавно. Да и он на меня странно как-то смотрит. Меня осеняет:

– Батюшка! Да ведь Вы мою исповедь принимали три дня назад на Корфу! Вы из Петербурга с группой прилетели.

Батюшка ошарашен не меньше моего. Мы конечно тут и телефонами обменялись, раз такое чудо. Это же надо: мы встретились в крохотной гостиничке огромных Салоник через три дня после знакомства в совсем другой части страны.

А грек Антоний, глядя на меня в монашеском облачении, поделился со мной своей мечтой: он тоже собирается принять постриг. Да не где бы то ни было, а на самой Афонской горе – единственной в мире мужской монашеской республике, куда не допускают женщин. Кстати, может это уже и свершилось, ведь уже четыре года прошло.

Говорит: пришел с работы к младшей сестре и вдруг упал на пол, отключился, сердце отказало. Видит свое тело со стороны, над ним врачи что-то делают. А вот он парит над зданием больницы, летит над храмом, да всё выше и выше поднимается его душа. Понимает: умер. Слышит колокольный звон. Вдруг разряд, боль. Его тело на операционном столе. Через какое-то время пришел в себя. Стал выходить из палаты. Смотрит в коридорное окно, а из него виден тот самый храм, над которым душа летала во время клинической смерти.

После Салоник мы посетили подворье афонского монастыря Ватопед, расположенное на островах озера Вистонида посреди природного заповедника. Если на Афон женщинам нельзя, то здесь запреты сняты. Монастырь особо любим в Греции, он притягивает паломников из разных стран благодаря чудотворной иконе Божией Матери «Всецарица», списка с афонского образа. Многие люди по молитве именно перед этой иконой исцеляются от рака, а её копия находится в Москве в Новоспасском монастыре.

Подворье Ватопеда расположено на нескольких островках, между которыми протянуты длинные деревянные мостки. Чуть оступишься и ты уже в озере. Глубина, правда, небольшая. В это озеро приплывает икриться несколько видов рыб, здесь же в камышах и прибрежных травах вылупляются пеликаны и другие птицы.

Иеромонах (=монах+священник), проводивший нам экскурсию, находился под впечатлением от события, которое произошло с ним накануне нашего приезда. Отслужив литургию, батюшка закрыл храм и собирался отправиться с храмового островка на главный самый большой остров, где находилась его келья. Проходя по узким мосткам, священник обратил внимание на юношу. Молодой человек смотрел в сторону священника, словно ожидая увидеть за его спиной кого-то ещё. На глазах парня блестели слёзы.

– Бог благословит тебя, юноша! Что стряслось с тобой? Отчего ты плачешь?

– Отче, я плачу, хоть это вам будет странно слышать, от красоты и радости. Шел я в ту церковь, из которой Вы вышли, но меня обошли несколько минут назад двое: Женщина необыкновенной красоты и девочка. Девочку Женщина вела за руку и говорила ей что-то ласковое. Мне может конечно показалось, но обе они сияли неземным светом. Я стою здесь и жду когда же они выйдут из Церкви, хочу полюбоваться.

– А они точно вошли в Церковь? Я ведь отслужил литургию и вышел последним, даже дверь на ключ закрыл.

– Вы мне не верите, Отче? Они вошли. Пойдемте в храм.

На глазах у молодого человека иеромонах отпер входную дверь. Юноша вошел внутрь и замер перед иконой «Всецарица».

– Отче! Так вот же она, та самая Женщина, которую я видел несколько минут назад!

У священника зазвонил мобильник. Пока молодой человек смотрел на образ, батюшка узнал, что только что в соседней деревне умерла девочка, дочка его духовных чад. Отроковица страдала от онкологического заболевания, и её часто приносили на молебен к Чудотворной иконе. Сейчас её светлая душа пошла ко Господу.

Батюшка открыл галерею в смартфоне и нашел фотографию новопреставленной.

– Молодой человек, а та девочка, которую вы видели, случайно не похожа на ребенка с фотографии?

– Да, да! Это она! Только на вашей фотографии девочка бледная совсем. Несколько минут назад она была в красивом платье, она сияла!

Читатель, друг! Только представьте себе на миг: юноша увидел, как сама Божия Матерь ведёт душу девочки в райские обители. Говорят, что в первый день после кончины душа каждого человека посещает дорогие сердцу места. Вот и девочка отправилась в тот храм, в котором так любила молиться.

… Кстати, я знаю ,куда полетит моя душа, если сможет. А Вы, уважаемый незнакомый читатель?

P.S Да, чуть не забыла: немного хвастовства. Перед вылетом из Фессалоник подошел ко мне незнакомый русский монах, протянул четки. Говорит: я только что с Афона. Там недавно почил мой духовный отец, настоятель Пантелеимонова монастыря старец Иеремия, ему был 101 год. Примите на молитвенную память его четки, здесь на 1000 молитв. Захотелось почему-то именно Вам, маленькая матушка, подарить.

Глава 25. В странствиях

Невероятно, я иду своими ногами по Флоренции! Только что вышла из собора Санта-дель-Фьоре и направляюсь к галерее Уфиццы. Посещение этого музея было моей мечтой со студенческой скамьи. Меня накрывает волна разочарования: вижу две огромных очереди у входа в кассы. Первая очередь для групп, а вторая для индивидуальных посетителей. Глядя на хвост, растянувшийся чуть ли ни на пол улицы, вздыхаю. Через три часа у меня поезд до Болоньи, нет смысла вставать и ждать чуда, всё равно не успею. И тут меня посетил добрый помысел: Господь меня сейчас в путешествии особенно слышит. Вдруг Он поможет мне исполнить заветную мечту и я всё же попаду в музей? Встаю в хвост очереди. Через пятнадцать минут именно ко мне сквозь толпу протискивается какая-то девушка с бейджиком и спрашивает меня по-русски: – Пойдете через десять минут на экскурсию по музею? Сегодня единственная русская группа. Все почти в сборе, но осталось несколько свободных мест. Единственное, цена билета будет дороже, чем в кассе. Решайтесь.

– А почему Вы именно ко мне подошли?

– Я русских везде узнаю. Так Вы пойдете?

– Конечно!

Уже через десять минут мы заворожённо слушали экскурсовода. У меня было чувство, что мы не в Уфиццы, а в родном Эрмитаже или Третьяковке. Радостно было встречать как старых знакомых всемирно известные шедевры, тиражируемые в каталогах по изобразительному искусству. Сразу же повеяло студенчеством и эпохой Возрождения. Через час я с бьющимся от восторга и благодарности Богу сердцем стояла на средневековом, единственном в мире жилом мосту Понте-Веккио. А ещё через час мчалась на скоростном поезде через нивы, долины и рощи дивной Италии в университетскую Болонью.

***

Абхазия. Знакомая Лаура решила свозить меня в Драндский монастырь, место древнее и почитаемое в народе. Хотелось бы рассмотреть главный храм, но в нем проходит таинство соборования (когда священник помазывает болящих людей маслом и читает особые молитвы о духовном и физическом выздоровлении). Встали и мы сбоку. Народу видимо-невидимо. Хор из местных и приезжих бабушек подпевает складно. Священник кадит, начинается чтение первого Евангелия.

Вдруг женщина, стоящая прямо у солеи начинает громко ругаться и извиваться. До меня не сразу доходит, что она одержима нечистым духом. И справа от меня стоит молодая женщина, она самые важные моменты таинства заливается лаем. Все кто участвует в соборовании сосредоточены, присутствие бесноватых делает нашу молитву горячей и проникновенной. Внутренне я дрожу, не по себе. Женщина, выкрикивающая мужским голосом ругательства, пытается перебить батюшку. Он невозмутимо помазывает народ, а все евангелия и апостолы читает прямо над её головой. Женщину крутит. Она пытается сбежать, но её крепко держат двое мужчин – её братья.

– Поп, я тебя ненавижу и убью! Вы тут что все распелись, хор Пятницкого! У! ненавижу! Мне плохо, уйдем домой! Светка дура и мама её дура. Светка колдунья и мама, и бабушка. Зачем пришла? Сиди дома и смотри телевизор, ешь свою куру! Я люблю куру! И телефончик люблю! – кричал бес мужским голосом.

Люди пели громко, стараясь перепеть одержимую. Она то падала, то поднималась.

– Я хороший мальчик! Не мучайте меня! Меня жжет! Пойдем домой! – истошно вопил падший дух.

Это соборование я не забуду.

Ещё один раз я близко видела другую одержимую у нас в монастыре. Меня назначили проводить экскурсию группе из Липецка. Их сопровождал священник, в группе находились и монахини.

Перед окончанием экскурсии мы стали прикладываться к Крестовской иконе. Батюшка прочитал молитву, я встала сбоку, ждала людей, пока они прикладываются, чтобы показать им кедровую рощу.