Цицерон – мастер публичных выступлений, или Роман об истинном римлянине

Спустя некоторое время сзади послышались восхищенный гул и рукоплескания. Оглянувшись, Марк увидел идущего к зданию сената мужчину в сопровождении не менее ста человек, среди которых были и рабы, и клиенты, и охрана.

Это был истинный гражданин Рима – Луций Лициний Красс. Атлетически сложенный, с гордо поднятой головой, уверенный в себе блестящий оратор, ученик известного ритора Метродора. Ему предстояло произнести речь в защиту Квинта Сервилия Сципиона. Цицерон залюбовался его статью и решил, что непременно станет таким же. «Надо будет поехать в Грецию и брать уроки кулачного боя? – Не вопрос. Надо будет заниматься физкультурой? – Обязательно буду», – решил уже тогда юный Цицерон.

Обвинителем выступил народный трибун Гай Норбан

.

Суть обвинения

Отказ подчиниться консулу Гнею Маллию Максиму

. Последствия: отряд Сципиона и отряд Максима расположились в разных лагерях на разных берегах Роны, этим воспользовался вождь Кимвров Бойориг и разбил римлян.

Вывод обвинителя: Сципион сыграл решающую роль в поражении римской армии в битве при Араузионе 6 октября 105 года до н. э.

Наказание, которого требовал трибун Гай Норбан

Лишить Сципиона гражданства, наложить «лишение огня и воды» (то есть никто из граждан не имеет права давать ему кров над головой и еду) и оштрафовать на 15 тысяч талантов золота, что по тем временам составляло огромное состояние.

Защитником выступил Луций Красс.

Юный Цицерон привстал на цыпочки и стал жадно слушать и смотреть, как выступает защитник Сципиона.

Красс поднял руку и начал свою речь.

– Приветствую Вас, консулы, сенаторы. Благодарю Вас за возможность выступить защитником выдающегося человека, потомка рода Сервилиев. Того рода, который на протяжении трех столетий верой и правдой служил Римскому народу. Уверен, что нет более достойных и справедливых отцов Рима, чем Вы. Только Вы способны принять правильное решение.

– Мы с Вами собрались здесь в этот прекрасный солнечный день, спустя десять лет после произошедших событий. Сенаторы, что же случилось??? – защитник картинно вознес руки к небу. В этот момент один из голубей, проникших в здание сената, метко попал своим «тайным оружием» Луцию прямо в лицо. Все засмеялись, кроме самого оратора, который невозмутимо достал дорогой платок из тончайшей белой шерсти, вытер лицо и после этого произнес:

– Вот видите, даже боги с Олимпа посылают нам свой знак непонимания. Сейчас, по прошествии стольких лет, мы обвиняем Квинта Сервилия Сципиона в гибели войска.

– Я скорблю вместе со всеми родственниками погибших. – Красс сделал горестное лицо, голос его был тих и кроток. – Из-за Сципиона было потеряно войско, и мы проиграли! О, боги!!! Это было ужасно!!! – Красс картинно и трагично поднял руки вверх.

– Но почему мы решили наказать человека спустя десять лет? Почему не сразу после поражения или не через пять лет? Мужчины! Мы что, до этого не могли вылезть из объятий наших женщин? Они нас так сладко обнимали, что мы все эти десять лет были глухи и слепы?

По залу пронесся легкий смех. Луций вышел в центр.

– Почему же, почему не подчинился Сервилий?!! – Речь Красса из тихой и кроткой преобразилась в энергичную и страстную.

– Смотрите! – Луций начал чертить на воображаемой доске на полу дислокацию римских войск. – Отряд Сервилия находился на правом берегу, более высоком и удобном, чем левый, где стоял отряд консула. Эта высота позволила бы, и наступать, и защищаться более эффективно. Если бы консул Гней Максим перешел со своим отрядом туда, где находился Сервилий, то римская армия разгромила бы Кимвров и сейчас мы с вами сидели бы не здесь, в душном зале сената, а в римской бане и наслаждались бы прекрасным сицилийским или Тускульским вином.

По залу пробежал гул одобрения.

– Вот карта той местности, которая была у полководцев. – И Луций передал карту по рядам сенаторов, чтобы те удостоверились в документе.

– Я вызываю свидетеля – легионера, который был в подчинении у консула Гнея, – произнес Луций.

По рядам сената пробежал возглас удивления. Вошел крепко сложенный средних лет легионер со шрамом через все лицо. Поклонившись, он сказал:

– Я готов дать показания о тех событиях.

К нему подошел трибун обвинитель Гай Норбан и спросил:

– Ты понимаешь, что за дачу ложных показаний будешь казнен?

– Да, – ответил легионер.

– Из какого ты легиона?

– Двенадцатый легион, – ответил воин.

– Как тебя зовут?

– Тит Пулон.

– Ваша позиция на левом берегу была лучше? – продолжил допрос с пристрастием трибун.

– Нет, мы все понимали, что если останемся на этом берегу, то неминуемо погибнем. Надо было переходить на правый берег, где находился Сервилий. Там был более высокий берег, что идеально подходило как для атаки, так и для обороны. Но наш консул по какой-то причине недолюбливал Сервилия и поэтому не хотел идти на уступку, так как был главнокомандующим. Но как солдат хочу сказать: здесь было важно принять стратегически правильное решение и забыть об амбициях и обидах.

– Как ты выжил? – спросил трибун.

– Меня тяжело ранили мечом, и я потерял сознание, а Кимвры решили, что я умер. Я пришел в себя через сутки, и меня выходила местная знахарка, только вот шрам остался на всю жизнь, – показал на рубец легионер.

Трибун с досадой отошел от воина и сел на свое место. Легионер поклонился членам сената и покинул здание.

Тогда снова взял слово Луций Красс.

– Вам достаточно доказательств, сенаторы? Сервилий потомственный полководец и понимал преимущество своей позиции, поэтому он и не выполнил приказ. Он не подчинился лишь потому, что Рим для него родной дом, и он понимал, что они проиграют, если подчинятся. Он не хотел, чтобы дикие варвары пришли в дом каждого из Вас! Он не хотел, чтобы они сожгли Рим. Изнасиловали и угнали в рабство наших матерей, жен и дочерей.

– Вот ты, Метелл, – обратился Луций к представителю древнейшего римского патрицианского рода, – скажи, ты бы хотел, чтобы в твой дом пришли варвары?

– Конечно, нет. Что за странный вопрос!

– Вот и Сервилий Сципион этого не хотел. Мы судим не того!!! Сенаторы, Вы все справедливые и достойные граждане, отцы нашего славного города, так почему мы до сих пор все еще здесь, а не в амфитеатре, где готовится отличное выступление финикийских гладиаторов?!

– Ради моих заслуг и моих лет! Примите правильное решение в отношении моего квестора! Ведь, как вы помните, я никогда не просил за себя и своих друзей! Я прошу снять все обвинения против Сципиона. Такое решение будет достойно Вас – ведь Вы совесть Рима! – закончил свою речь страстно и горячо Красс.

Раздались бурные аплодисменты, все сенаторы встали и устроили Луцию Крассу овацию. После выступления оратора семья Цицеронов села в повозку, предварительно выбравшись из центра города и отправилась домой. А в голове у подростка все звучали и звучали аплодисменты, которых был удостоен Луций Красс. «Пройдут годы, и настанет день, когда мне также будет рукоплескать весь Сенат и римский народ», – с этой мыслью одиннадцатилетний Цицерон сладко потянулся и заснул, положив голову на плечо своего отца.

Примечания.

Луций Красс (140 до н. э. – 91 до н. э.) – древнеримский оратор, политик, консул с 95 до н. э., цензор с 92 до н. э.

Авенти?н Сильвий – согласно римской мифологии, потомок Энея и второй царь города Альба-Лонга. Правил в течение 37 лет. Был похоронен на римском холме, позже названном в его честь.

Квирин – один из древнейших италийских и римских богов. Квирин был первоначально божеством сабинян. Был привнесен в Рим сабинскими переселенцами, заселившими Квиринальский холм. Первоначально был богом войны, подобным Марсу. В более позднее время идентифицировался с Ромулом, первым римским царем. В начальный период истории Римского государства Квирин, вместе с Юпитером и Марсом, входил в триаду главных римских богов, каждый из которых имел своего Верховного жреца. Праздник бога Квирина – Квириналии – устраивался 17 февраля.

Царь Этрусков Целес Вибенн – согласно легенде, завоевал Рим.