Цицерон – мастер публичных выступлений, или Роман об истинном римлянине

нужно также уметь пользоваться ею.

    Марк Туллий Цицерон.

Прошло несколько месяцев после вышеописанных событий. Удивительно, как быстро дети умеют забывать горе. Вот бы нам, взрослым, так научиться… В доме опять стал слышен детский смех, как будто и не было страшной утраты в семье. Жизнь брала свое: так устроен мир.

Маленький Цицерон готовился к школе. Уже в самом начале обучения он желал блеснуть знанием греческого языка и трудов греческих философов и историков. Мальчик не отличался красотой: был очень худ, имел огромные уши и крупный нос. И если не внешностью, но знаниями он хотел понравиться своим сверстникам и заслужить их уважение.

Как же в те времена строилось обучение маленьких граждан Рима?

Школа и классы

Отдельно стоящих, как в современном мире, школьных зданий не было. Директор школы, – как правило, грек-вольноотпущенник, – просто арендовал для своих учеников помещение в частном доме, где и проводились занятия.

Столов вообще не было. Сам учитель сидел на катедре – это было кресло с высокой спинкой, а ученики располагались вокруг на стульях или табуретах. Все же необходимые школьные предметы им приходилось просто держать на коленях.

Школьные атрибуты

Писали римские дети, как и греческие, на восковых табличках

.

Для счета использовались мелкие морские камешки. Но особенно детям нравилось использовать для счета пальцы своих рук: на левой руке были единицы и десятки, на правой – сотни и тысячи.

Начало учебного года

1 марта в Римские времена было началом учебного года и вообще новолетием. Детей, как и у нас, отдавали в школу в семилетнем возрасте. Мальчики и девочки учились вместе, по крайней мере, в начальной школе – с 7 до 12 лет. Девочки и мальчики из очень богатых семей, как правило, учились дома.

Кто учил и чему

Обучение детей в начальной школе проходило под руководством, так называемого литератора.

Обучались детишки трем основным предметам: Чтению, Письму, Счету.

Иногда, в богатых школах, арифметикой занимался приглашенный учитель, которого называли калькулятор (не путать с вычислительным прибором).

Каникулы

Римляне верили, что миром правят боги. Бессмертные вершат судьбы людей, руководят их поступками, и от них зависит, будет ли в домах людей радость, несчастье или беда. Горы, реки, леса и поля также населены различными божествами и демонами, от которых зависит плодородие земель, урожай, обилие рыбы в воде и дичи в лесу. И праздников для поклонения всем этим богам у римлян было аж целых пятьдесят в году. Чему несказанно радовались школьники.

С конца июля дети переставали учиться из-за невыносимой жары и приступали к занятиям только в середине октября, когда жара несколько спадала.

Но уж когда они начинали заниматься, то учились с рассвета и до заката – перерыв был только на обед. Нашим современным детям в этом смысле гораздо легче: они проводят в школе максимум 5—6 часов.

Девочки и обучение

Государство очень серьезно относилось к образованию девочек. Истинные римлянки (то есть гражданки Рима) обязаны были разбираться в литературе, грамматике, риторике. Они должны были уметь петь, танцевать и понимать музыку. Знаете, каким был лучший комплимент для девушки в то время? «Puella docta», что в переводе означает – обученная девушка.

Дисциплина

Дисциплина в Риме была жесткой как в армии, так и в школе. Если вы меня спросите, применялись ли в школе телесные наказания, я отвечу: да. За что? А вот об этом вы прочтете в нашей книге дальше…

Вот в такую школу, находившуюся в Арпине, в один из мартовских дней 99 года до н.э. и пошел счастливый маленький Цицерон, сопровождаемый отцом.

Начинался первый официальный этап обучения в его жизни.

____________________________________________

Примечания.

Восковая табличкапредставляет собой деревянную доску, покрытую слоем воска. На них можно было писать и стирать написанное с помощью грифеля, один конец которого был заострен для письма, а другой, сферической формы, играл роль ластика. Время от времени воск счищался, и дощечки покрывались им заново. Существующее во многих европейских языках выражение «с чистого листа» («tabula rasa») происходит именно от этой процедуры. Часто таблички складывались воском вовнутрь и соединялись по нескольку штук кожаным ремешком – получалась книжка, прообраз средневековых кодексов и дальний предок современных книг.

Литератор – учитель начальных классов, обучавший детей письму, чтению и счету.

Глава V. Первые успехи и первая кровь…

Невозможно себе представить,

чтобы люди, которые стараются внушить страх,

сами не боялись тех, в кого они желают вселить страх.

    Марк Туллий Цицерон.

Каждый из нас когда-то приходил в свой первый класс. Вспомните! Вспомните!!! Свои эмоции, чувства, волнение. Все мы с любопытством смотрели друг на друга, на класс, на нового учителя. Перед нами открывались двери в удивительный и волшебный мир знаний и чего-то нового, таинственного, о чем мы могли только догадываться…

Количество учеников по современным меркам было небольшим – всего 12. Все это были дети граждан Рима, зажиточных и не очень. Девочек было пятеро, а мальчиков семеро. Их литератор (учитель) по своему происхождению был греком по имени Пахомий, что в переводе с греческого означало «толстый». И этот человек, надо отметить, полностью оправдывал свое имя. Когда он в первый раз входил в класс, детям показалось, что он просто не сможет протиснуться в дверь. Толстяк медленно-медленно, осторожно-осторожно с большим трудом втиснулся в класс, вытер пот со лба и с трудом сел в кресло. Раздался жалобный стон или быть может скрип? Бедное кресло просто содрогнулось от тяжести груза.… Раздался смех маленького сорванца Гая из древнего аристократического рода Юлиев. Этот мальчик с самого начала почему-то не понравился Цицерону. Может, потому, что Марк по своей природе не был таким бойким?

Пахомий нахмурился и грозно спросил:

– Кто это тут смеется? – и жестом подозвал к себе маленького Гая. Тот робко приблизился к учителю. Пахомий развернул сорванца к себе спиной, задрал его тогу и ударил по мягкому месту припасенной заранее ивовой розгой. Гай взвизгнул, а потом обиженно спросил учителя:

– За что?

– В следующий раз не будешь нарушать дисциплину, – сурово заметил Пахомий.

Класс притих. Никто не ожидал такого. «Разве учитель имеет право телесно наказывать детей влиятельных родителей? – подумал Цицерон. – Я не хочу, чтобы меня так прилюдно наказывали, и постараюсь быть лучшим в учебе и не нарушать дисциплину», – решил он про себя.

И началась трудная учебная жизнь. Каждое утро ученики вставали в семь утра, чтобы в восемь быть в школе. Первым делом их учили чтению и письму. Система обучения строилась так: сначала дети заучивали одно за другим названия букв, еще не зная, как они выглядят, затем приучались складывать буквы в слоги и, наконец, в слова. Причем Пахомий заставлял их хором повторять за ним.

О, боги!!! Бедные жители окрестных домов – как они уставали за день от звонких детских голосов! Ведь отдельно стоящей школы не было, и дети занимались в арендованном помещении. Если была хорошая погода, они выходили в маленький дворик и учились прямо на улице, от чего бедные соседи просто сходили с ума. Таблицу умножения они также хором повторяли вслед за учителем. Как только солнце садилось, и наступали сумерки, детей отводили домой их домашние педагоги (воспитатели). Марка приводил в школу и провожал домой Диодот.

Наш герой учился очень прилежно, видимо, тяга к знаниям была в него вложена с молоком матери, женщины весьма образованной и воспитанной. Будущего гения отличала от остальных огромная работоспособность и феноменальная память. Другие дети к концу дня клевали носом от усталости, а Марк был свеж и энергичен. То, что другие дети с трудом запоминали за неделю или две, он умудрялся освоить за пару дней. Отцы некоторых детей иногда приходили на занятия специально, чтобы увидеть юного вундеркинда, отчего маленький Цицерон просто взлетал на крыльях своего тщеславия и старался еще больше всех удивить.

В одиннадцать лет Марк влюбился в свою одноклассницу – дочь зажиточного «всадника». У нее было красивое имя Корнелия. Девочка в свои одиннадцать лет была изящна, белокура и прелестна, будто сама богиня любви и красоты Венера поцеловала ее при рождении. Надо ли говорить, что все мальчики класса были безутешно в нее влюблены? Наш герой со своей невероятной худобой, огромными ушами и детской наивностью на лице был полной противоположностью сорванцу Гаю. Тот был крепыш с развитыми не по годам мышцами и телосложением юноши. Да, он не отличался такой сообразительностью и успехами в учебе, как Марк, но он брал другим – бойкостью, бесшабашностью и умением рассмешить всех девчонок в классе. И вот между этими двумя мальчиками вспыхнула ссора за внимание «дамы» Корнелии.

Как-то к концу очередного учебного дня, когда все дети собирались домой, Гай стал насмехаться над ушами Марка.

– Цицерон, ты свои уши, наверно, отнял у карфагенских слонов