– Все равно…
– Да, ладно забыли… лучше расскажи, как там Васек поживает?
– Лучше всех! Каждый день талдычит о том, как пойдет в школу. Он так счастлив, когда говорит об этом. Наивный!
– Вспомни-ка себя в его время. Все мы были наивны и глупы.
– Помню-помню. Хоть нас и ждало разочарование, зато мне не забыть нашу первую встречу.
– Да… – мечтательно проговорил Илья, вспоминая, как они познакомились и как в первый же час поругались.
– Ты был такой пухленький! – Вика засмеялись.
– Не то, что сейчас дрыщь, ты это хотела сказать?! – Теперь они оба звонко смеялись.
– Ну, почти, – сквозь смех сказала Виктория.
– А ты не изменилась. Ты все такая же красивая. Ангел, – он прикоснулся к ее руке, она вздрогнула.
– Спасибо… но мне пора.
– Уже?
– Да. Прости. Брат ждет.
– Ничего. Я понимаю. Рад был с тобой повидаться. – Мы ведь еще увидимся, Вика?
– Конечно. Почему нет, мы же друзья, как-никак. Забыл?
– Друзья, – тихо проговорил Илья. – Поедешь завтра со мной на велосипедах на пляж, купаться?
– Не знаю… во сколько? – поинтересовалась она.
– Рано утром, когда вода еще чистая, – ответил он. – И Виктория, приходи со своим другом, я правда с ним хочу познакомиться.
– Я не буду обещать. Я позвоню.
– Тогда до звонка! До встречи! – он помахал ей рукой.
– До звонка! Пока-пока! – Она отправила ему воздушный поцелуй; ее сердце обливалось кровью, когда она смотрела на его печальный взгляд.
Они разбежались в разные стороны, думая, друг о друге.
Виктория пришла домой и рассказала обо всем Домовому, который на ее огромное удивление спокойно и понимающее высказался, что он думает о ее проблеме, и посоветовал ей пока не звонить Ильей, чтобы не усугублять ситуацию. Она благоразумно согласилась с Домовым
Илья, расстроенный и поникший, на следующий день поехал на пруд, один…
– Странное чувство, – шепнула она, прикоснувшись пальчиками к его загорелой спине, по которой сбегали капельки пота.
– Что?
– Я говорю, странное чувство, когда тебе признаются в любви, а ты не чувствуешь ничего кроме боли и отчаянья. Я так переживаю за него, за Илью. А вдруг что-нибудь с ним случиться? Когда я его отвергла, он был расстроен, подавлен и несчастлив, хоть и пытался выглядеть этаким веселым и наивным простачком.
– Все будет хорошо, – успокаивал Домовой Вику. – Он съездит на пруд, искупается, позагорает, приедет обратно и обо всем забудет. Не сомневайся, он полюбит другую девушку, не успеешь ты оглянуться.
– А если нет? – никак не хотела угомоняться Вика. – Вдруг ему взбредет какая-нибудь дурацкая, суицидальная мысль, и он решит пойти на грех Божий. Вдруг ему кажется, что он больше никогда никого не полюбит. Что его жизнь кончена. Что ему нет места на земле, если в этой жизни никто его не любит?
– Не говори ерунды! – воскликнул Домовой. – Ему всего пятнадцать, жизнь только начинается, так что, поверь мне, ему нет времени думать о глупостях.
– Это не глупости. В нашем мире умирают от несчастной любви.
– Не может быть? – отрицал он, изумляясь. – Кому это надо лишать себя жизни ради неразделенной любви?
– В нашей школе училась девочка, она в женском туалете острием стеклянной бутылки исполосовала себе вены из-за того, что ее бросил парень во время свидания.
– Ужас! И что ее успели спасти?
– Да, в первый раз успели. Во второй уже накрыли лицо белой наволочкой. Ей было всего четырнадцать. И теперь ее нет. Даже жутко, что такое возможно. Я могу рассказать тысячи таких историй с печальным концом. Не каждая любовь дарит людям счастье.
– Тысячи? – возмутился Домовой. – Убить себя и лишить дара жизни ради такой мелочи, как неразделенная любовь. Это глупо! Надо жить и любить тех, кто тебя полюбит. Все просто!
– Я с тобой согласна, но согласен ли с нами Илья, вот в чем вопрос!
– Хороший вопрос, на который у меня не будет определенного ответа, так как он окутан тайной семи морей, – несерьезной ответил Домовой.
– Я серьезно, Домовой, – обиженно сказала Вика и предложила. – Может, съездить с ним на пруд, чтобы удостовериться, что он способен себя контролировать.
– Но мы ведь хотели посмотреть фильм…
– Прости, Домовой, посмотрим чуть позже. Не знаю, почему, но я чувствую, что что-то должно сегодня случиться, что-то ужасное. Я хочу его увидеть.
– Раз ты так настаиваешь, то я не против, – согласился он.
– Замечательно! Спасибо за понимание, дорогой! – Виктория чмокнула его в носик, встала с кровати, спустилась на первый этаж, в большую комнату, взяла в руки телефон и набрала номер. Никто не отвечал.
– Видимо уже уехал…
– Если хочешь, и если тебе действительно станет легче на душе, то можно пешком прогуляться до пруда. Мне не сложно.
– Еще как хочу! – сказав, обрадовалась Вика.
– А если его на пруду не будет, что тогда?
– Мы искупаемся и вернемся домой.
Они еще чуточку понежились в постели, слушая спокойную музыку, Виктория переоделась и они вышли из комнаты. Возле порога стояла расстроенная, бледная и не на шутку взволнованная Мария.
– Мама, что-то случилось? – спросила Виктория у нее, быстро встав с кровати. – На тебе просто лица нет. Что-то с папой? С Васей? С Бабушкой?