Антон лег на кровать. И увидел нарисованное предрассветное ночное небо. Темные краски растворялись, обнажая синеву небес с неподвижными островками облаков и мириадами звезд.
– Звезды словно подсвечиваются, – шепнул Антон.
– Никаких подсветок. Колдовство красок.
– У меня такое ощущение, что я лежу на ковре–самолете и любуюсь волшебным видом.
– А рядом лежит Жасмин и отчего-то хнычет, – пыталась шутить Катя.
– На то есть причины. – Антон повернул голову, чтобы заглянуть в ее глаза.
– Знаешь, если подумать, то я нисколько не лучше Арсения. Два сапога – пара.
– Не говори так.
– Не лучше, – не соглашалась Катя. – Нет. Такая же высокомерная лицемерка, как он.
– Он не изменит своего мнения по отношению ко мне, хоть я что делай. Я для него отброс, недостойный его семьи. И я понимаю его. А ты приняла меня таким, каким я являюсь на самом деле.
– Не обманывай себя.
– Не обмываю.
Катя притянула к себе Антона и скромно поцеловала в щечку.
– Простишь меня? – спросила она, держа в руках его смущенное и счастливое лицо.
– Уже.
– И что теперь? – шепотом спросила Катя.
– Я бы не прочь поцеловать Жасмин. – Теперь Антон сам проявил инициативу и утонул в ее губах, в ее нежности. Он чувствовал приятную дрожь по телу. Бешено бьющееся сердце. Прервался. – Но надо спуститься к родным. Нельзя чтобы праздник закончился.
– А потом?
– Потом? Мы с папой соберемся домой, а ты проводишь нас и возможно обнимешь меня на прощание.
– Возможно. А потом?
– Я приглашу тебя на свидание.
– О! А потом?
– А потом… мы вместе решим, что будет потом. Знаю, ответ так себе.
– Зато честный.
– Честный ответ другой. Я сделаю тебя счастливой, Катя. Вот что будет потом.
Катю растрогались слова Антона, и они слились в страстном поцелуе.
Праздник продолжился, не смотря на ни что. Арсений после короткой беседы с Кириллом извинился перед Антоном за неподобающее поведение и попросил прощения у дяди Вити за сорванное семейное мероприятие. Виктор махнул рукой и обнял племянника как ни в чем не бывало. Остальные участники его поддержали. Заиграла веселая музыка. Виктор принес очередное горячее блюдо, приготовленное Анной – и гости принялись за нежную свинину, не забывая хвалить хозяйку. То тут, то там вспыхивали оживленные разговоры, смех, споры, звон бокалов, крики поздравлений.
Шестеренки семейного сложного механизма смазали, и они исправно закрутились.
Когда стрелки часов убежали за девять часов вечера, Анастасия предложила брату Виктору поставить чай и достать из холодильника праздничный торт, который привезли несколько часов назад.
Чаепитие удалось на славу. Заваренный из садовых трав чай, и торт со сметанным кремом и курагой оказался таким вкусным, что особым любителям сладостей – хихикающим, словно подростки Насте и Геннадию Петровичу – потребовалась двойная добавка. Все присутствующие заметили, что эта парочка сблизилась не на шутку и к концу вечера они стремительно строили совместные планы на будущее. Даже собрались лететь в тур по европейским странам, чтобы посетить все значимые литературные мероприятия и события. Сей факт радовал Антона и Катю, чей план, кажется, сработал. Правда, говорить одно, а действовать – совсем другое. Особенно когда заканчивается действие алкоголя и начинается новое утро. Антон не хотел думать о плохом. Не сегодня и не сейчас. Его папа впервые увлекся другой женщиной и раскрылся перед ним с другой стороны.
И к завершению воскресного ужина – Кирилл с Машей признались, что ждут ребенка. Анастасия, узнав, что в скором времени, станет бабушкой, расцеловала невестку и сына. Она долго не могла унять расшалившееся от переизбытка эмоций сердце. А Виктор вообще расчувствовался.
– Пап, ты плачешь? – спросила Катя, ни разу не видевшая слез Виктора.
– Кажется, да. Сами льются. Не знаю, чего и делать.
– Ничего и не надо делать. Всплакни.
– Вот и поплачу под старость лет.
– А если ты узнаешь, что я – беременна?
– Разрыдаюсь прямо на твоем плече, – шутил Виктор. И добавил, глядя на сестру. – Это ведь так замечательно, когда дети рожают детей. О, Боже, Настя ты веришь?
– Ох, пытаюсь осознать…
– И что же вы раньше молчали? – спросил Виктор, обнимая Машу и Кирилла. За это надо выпить! Сейчас достану самый лучший коньяк из погреба.
***
– Знаешь, я решила, что не отпущу тебя домой, – прошептала на ушко Антону Катя.
– Да? – удивился он.
– Пойдем, прогуляемся.
– А как же гости?
– Гости поймут. Тем более скоро все начнут собираться по домам. Я на минуточку.
Катя упорхнула к отцу, который разговаривал с Геннадием Петровичем и Анастасией. Они сидели в креслах у камина и потягивали крепкие напитки. Рядом, прямо на полу, устланном красным ковром, Арсений с Кириллом весело играли в шашки. Анна Владимировна и Маша хозяйничали на кухне, пытаясь совладать с горой грязной посуды.
– Все, дело сделано, – Катя вернулась к нему и нежно поцеловала в щеку. – Собирайся.
– Я готов.
– Тогда почему все еще сидишь на диване?
Они обнявшись вышли на освещенную луной улицу.