– Это нормально, девочка моя.
Вдалеке послышался вой серен скорой помощи.
Глава 12
Машина скорой помощи подъехала к больнице, когда на востоке появилась красная полоска.
Светало.
Звезды тонули в утренней дымке. Бледная луна отчаянно пыталась удержать первенство на небосклоне, но солнце было непоколебимо и расплавляло луну в ярких, раскаленных до предела лучах. Ветер безмолвно теребил листья высоких дубов, просачиваясь сквозь траву.
Резкий поворот налево. Скрип тормозов. Отключение рокочущего двигателя – тишина.
Из кабины вышли два немолодых медбрата и открыли дверцу салона, чтобы помочь беременной девушки выбраться из-за неудобного салона «Газели». Но их помощь не понадобилась. Викторию за левую руку держал Василий, а за правую – взволнованный Антон, который все еще не мог поверить, что его жена рожает, а он совсем скоро станет отцом. Вслед за ними из салона вышли не менее взволнованные и напуганные родители Вики, Константин и Мария, которые, несмотря на собственные принципы, не скрывали того, что они чувствуют, чего бояться. Они не стеснялись слез, струившиеся по их лицам, которые избороздили пока еще неглубокие морщинки. Они не боялись смотреть в глаза дочери с отвагой и тревогой, с лаской и упреком, с пониманием, с трепетной любовью, благоговением, страхом и раскаяньем.
Зайдя в больницу, в прохладный и просторный холл, Виктория увидела своего лечащего врача, который работал в ночную смену.
– Здравствуйте, Виктория! Вот уж я и не думала, что здесь и сейчас увижу именно вас. Что вы тут делаете? Я ждала другую пациентку…
– Вы ждали именно меня. Кажется, я рожаю чуточку раньше, чем надо было, – ответила Виктория и попыталась улыбнуться. – Алисе, не терпится поскорее увидеть наш мир.
– Чуточку? – изумилась врач. – Седьмой месяц! Вы уверены, что воды отошли?
– Да.
– Сейчас мы поднимемся на третий этаж, в родительное отделение. Там я вас отсмотрю. А пока скажите родным, чтобы они либо шли домой, либо ждали в холле. Хорошо?
Виктория кивнула, подошла к родным и попросила их идти домой, хорошенько выспаться и приходить обратно. Они естественно отказались от этого предложения и упрямо настаивали на своем, а именно: ждать ее в холле до той поры пока врач ее не осмотрит и не скажет о первых результатах.
Виктория перестала с ними спорить после третей попытки, и пошла вместе с врачом в родильное отделение.
Поднявшись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, они вышли в длинный коридор, который был сверху отбеленный, а снизу окрашенный в темно-зеленый цвет; на полу был постелен пошарканный линолеум коричневого цвета. С обеих сторон холла, через каждые два метра, были размещены двухместные палаты.
Викторию поместили в свободную палату номер 13.
– Плохо, когда медсестер не хватает. Как без рук, – пожаловалась ей врач. – Вы пока раздевайтесь и ложитесь на кушетку, а я схожу в свой кабинет.
Через пять минут врач зашла в палату, улыбнулась Виктории, помыла руки, надела перчатки и начала проводить осмотр. От нее пахло крепким кофеем и печеньями.
– Извините. На ходу засыпаю. Не привыкла работать по ночам, – оправдывалась она. – Приходиться пить кофе галлонами. Так. Я отвлеклась. Я все еще не могу поверить в то, что у вас, у здоровой и молодой женщины, будут преждевременные роды. Беременность протекала без отклонений. Все показания были в норме. И тут на тебе! Воды отошли. Вы не выполняли тяжелые физические нагрузки? – Виктория помотала головой. – Стресс? Пережили за родственниками или поругались с мужем? Такое бывает. И я уверена, что причина вашего «сбоя» лежит где-то на поверхности. Вы ничего не хотите мне рассказать? Не думайте, что я там какая-то дурочка и ничего не понимаю… но разве беременная женщина будет просто так гулять в четыре часа ночи на безлюдном стадионе?
– Я хотела признаться с самого начала, как только вас увидела, но не решилась, – тихо сказала Виктория. Замолчала, потупив взгляд на свои руки. – Но теперь я готова вам открыться, если, конечно, вы не против. – Врач была не против. – Мой брат сбежал из дома. Когда мама позвонила и сказала, что он пропал, я места себе не находила и недолго думая оделась и побежала искать его; муж меня не отговаривал, он знал, что это бесполезно, поэтому пошел со мной. Когда мы его нашли, на стадионе, он хотел спрыгнуть с трибун.
– Ужас! – воскликнула врач.
– И прыгнул.
– О боже!
– Именно тогда я потеряла сознание. Очнувшись, я поняла, что воды отошли.
– А что ваш брат? С ним все хорошо?
– Да, все хорошо. Его поймал Антон. Им обоим повезло. Ни одного перелома, ни вывиха, ни синичка, ни ссадин.
– Почему он прыгнул? – поинтересовалась врач.
– Несчастная любовь, как он позже нам признался.
– Вам нужно срочно обратиться к детскому психиатру. Срочно.
– Обязательно.
– Это не шутки.
– Я знаю. Доктор, извините за мою бестактность, но все ли у меня хорошо?
– Простите. Снова отвлеклась. Но теперь я хоть знаю причину вашего «сбоя». Надеюсь, все обойдется. Седьмой месяц – это не восьмой.
– Что?
– Я имела в виду, что на седьмом месяце рождаются больше здоровых и крепких детей, чем на восьмом, – объяснила она. Потом добавила. – Так. Ваша матка открылась всего на четыре сантиметра. Надеюсь, через десять часов вы будите готовы.
– Десять часов!
– В лучшем случаи. Возможно, пятнадцать. А вы что думали? Первая стадия родов – раскрытия матки – самая продолжительная.
– Ясно. А сколько я буду рожать?
– Вы имеете в виду, сколько будет длиться второй период родов, кстати, который называется изгнанием плода?
– Да, – подтвердила Виктория.
– У каждой женщины по-разному. От одного до двух часов. В вашем случае, возможно и быстрее. Но обещать ничего не могу.
– Ужас,… а как часто будут схватки? И какой продолжительностью?
– Каждые десять-пятнадцать минут, в дальнейшем каждые две-три минуты. Продолжительность одной схватки небольше минуты, – ответила врач. – Я, или медсестра, постоянно будем следить за вашим состоянием. Так что не переживайте.
– Это радует. Можно вас обременить еще одной просьбой?
– Конечно.
Они улыбнулись друг другу.
– Скажи, пожалуйста, моим родителям, чтобы они шли домой, и приходили утром. И сразу вопрос: моему мужу, Антону, можно быть рядом со мной, в палате?
– Ночью нельзя. Но ради вас, Виктория, я сделаю исключение.