Виктория

– Элизабет, ты хотела нам рассказать о каком-то секрете, – напомнил ей Василий. – Или ты уже передумала?

– Нет, не передумал. Еще два часа назад я хотела рассказать вам о том, что Домовой, жив, здоров, что он продолжает бороться за свою жизнь ради любви и свободы на островах забвения. Но теперь все изменилось. Я расскажу вам совсем о другом.

– О чем же? – спросил нетерпеливый Вася.

– Домовой вернулся…

– Что? – воскликнул Вася.

– Вернулся? – голос Виктории задрожал. Она не могла в это поверить. Казалось все нереальным, неправдоподобным.

– Домовой вернулся? – спросил Антон.

– Именно. Он вернулся. И стал добрым духом.

– Когда он вернулся? – спросил Вася.

– Час назад.

– Где он сейчас?

– Он… он… я не знаю. – Молчание. – Посмотрите лучше вон туда!

Они обернулись и увидели Домового, стоящего вдалеке, в конце парка; он облокотился на березу.

– Это он? – не доверяя собственным глазам, спросила Виктория.

– Да, – ответила Элизабет. – Это он.

Вика не слышала ответа Элизабет, так как уже побежала к нему; она знала, что это он. Домовой. Дух, который подарил ей больше, чем любовь. Он подарил ей простое человеческое счастье. Он научил ее никогда не сдаваться, всегда добиваться поставленной цели, всегда быть сильной и своевольной перед лицом трудностей и никогда, в случае неудач, не падать духом; всегда бороться. Дал ей возможность поверить в собственные силы и безграничные возможности.

Виктория бежала к нему, не чувствуя твердой опоры под ногами. Все искажалось, подпрыгивало, смеркалось, уменьшалось. По ее разгоряченному лицу бежали слезы радости и одновременно боли. Голову закружило от нахлынувших воспоминаний; она думала, что упадет в обморок. Трогательные и печальные, смешные и не очень смешные воспоминания все больше и больше одурманивали ее голову. Перед глазами проносились тысячи картинок в секунду. Вот – они качаются на качелях, задрав ноги вверх, крича от радости. Вот – они весело и непринужденно бегают по зеленой поляне, играя в давно забытые детские игры. Вот – они целуется. Вот – они закапывают ожерелье рядом с обугленным деревом, возле его дома, чтобы их любовь не угасала, как свеча. Вот – он, прижав ее к себе, целует и утешает после похорон дедушки. Вот – они бродят по кромке пляжа, глядя на луну, мечтая о том, что никогда не сбудется; любят друг друга. Вот – последняя безлунная ночь перед долгим расставанием. Вот – они лежал на кровати после блаженного акта любви, паря на небесах, подобно ангелочкам. И еще миллион воспоминаний.

Вика вскрикнула, чтобы сгусток душевной боли вылетел через гортань; он застрял в горле и душил ее.

Она остановилась. И упала на колени в двух метрах от него. Зарыдала.

Когда Домовой увидел, что Виктория побежала к нему, он вышел на дорожку и побежал к ней навстречу, все еще не веря в то, что это и есть реальность, что он на Земле, что к нему бежит она. Виктория. Девушка, которая подарила ему свою безграничную и бескорыстную любовь, искренность чувств, ласку, нежность, заботу. Девушка, которая научила его по-настоящему любить, нежно и заботливо; прощать, не тая обиду и ярость на тех, кто этого недостоин; дарить миру только радость и доброту; ценить то, что ты имеешь, чтобы не потерять того, кого любишь. Девушка, которая изменила его мир, перевернув его с ног на голову. Девушка, которая поверила в него, в его силу и ум. Девушка, которая помогла ему справиться, казалось бы, с невыполнимой задачей. Она открыла нечто новое в его душе. Она помогла ему стать духом, который мечтает и желает миру лишь добра, любви и процветания; духом, который хочет одного – ЛЮБИТЬ.

Домовой, почти добежал до нее. Посмотрел в ее большие глаза, излучающие ясное и одновременно такое неуловимое сияние и его мгновенно накрыла пелена воспоминаний. Он вспомнил о том, как сидел на ветки дуба и смотрел на нее, на такую крохотную девочку в крохотном красном платьице. Как любовался ее красотой при свете луны, когда она засыпала сладким и крепким сном. Как не мог решиться, чтобы подойти к ней и познакомиться; он смущался, краснел, не зная, что сказать и как реагировать, когда она его увидела. Как был горд за себя, когда он все-таки решился и сделал первый шаг; они подружились, в будущем осознав, что их случайная встреча изменила их жизнь, кардинально и бесповоротно. Как они были неразлучны. Как играли и резвились, разговаривали и мечтали, дружили и любили, уважали и ценили, слушали и понимали, ругались и мирились, ненавидели и прощали, сочувствовали и помогали друг другу, чтобы справиться с трудностями в минуты горя и несчастья. Они разделили одну жизнь на двоих. И незаметно для себя повзрослели, вступив на шаткую тропу жизни, потеряв где-то по пути детство, которое упорхнуло и исчезло навсегда в неизвестном направлении.

Он вспомнил все, что его связывало с Викторией. И упал на колени. Его душили воспоминания и слезы.

Они смотрели друг на друга, стоя на коленях. Наверное, прошло секунд пять, и они истерически засмеялись. Потом подползли ближе друг другу. И обнялись, да так крепко, что их лица мгновенно покраснели; слезы снова покатилась градом по их юным щекам. Они наконец-то поверили в то, что это не сон, что все происходит наяву. Что они вновь вместе и обнимают друг друга.

Вику и Домового накрыли чувства спокойствия, безмятежности, покоя, радости и счастья, которое наполнило ее и его чашу до самых краев.

Чувство родственности.

Они целовали друг друга, вытирая слезы радости.

– Домовой, я так по тебе соскучилась, – сквозь рыдание говорила Виктория.

– Я тоже скучал, родная моя! – вторил Домовой, пытаясь унять внутреннюю дрожь. – Я уже забыл запах твоих волос, твоих теплых объятий, твоих нежных поцелуев! О боже! Я не верю, что обнимаю тебя!

– Домовой, я тоже не верю. Не верю, что ты – это ты. Я думала, больше никогда не увижу тебя. Я потеряла всякую надежду. Но ты вернулся. Я счастлива.

– И я счастлив! Так счастлив, так счастлив, что и не передать словами! Я вернулся, благодаря тебе и Элизабет. Если бы не ты, я никогда бы не стал тем, кем я являюсь сейчас – добрым духом.

– Я люблю тебя! – призналась Вика.

– Я тебя сильнее! – сказал Домовой.

– Я хочу признаться тебе, Домовой, пока мы с тобой вдвоем. Пока нас с тобой не разделили. Я …

– Я обо всем знаю…

– Что?

– Я видел. Ты любишь другого.

– Прости меня, не верную, лживую и подлую. Я…

– Тише. Не наговаривай на себя. Я благословляю Ваш союз.

– Что? Правда? О, Домовой! – Она обняла его. – Прости-прости меня! Я не…

– Не надо оправдываться и извиниться перед тем, кто сам был не верен тебе, – перебил ее Домовой.

– О чем это ты?

– Элизабет тебе еще не рассказала, почему я здесь?

– Нет, – ответила Виктория.

– Помнишь, я говорил тебе о том, что, чтобы выбраться с островов забвения, мне нужно найти что-то прекрасное. И я нашел. Это была Элизабет.

– Элизабет? Она тебя все-таки нашла на островах?

– Да, нашла. Более того, она не единожды спасла меня и вселила в мою души надежду в то, что я, несомненно, вернусь на Землю и обниму тебя. И теперь я здесь и обнимаю тебя! Это невероятно!

– Ты ее любишь? – спросила она.

– Да, – ответил он, глядя в ее глаза с надеждой и благословением.

– Это… это. – Виктория заплакала. – Прости меня. Я не могу сдерживать чувства.

Они обняли друг друга. Больше слов не требовалось. Было все сказано.