На краю Ойкумены. Цикл «На земле и в небесах». Книга вторая

– Нормально у них. Но у нас в команде доктор! – сказал я, – Дипломированный. Или диплом фиктивный?

Он только рукой махнул. И сказал тоже на предельном серьёзе:

– Кстати о китайцах. Имел беседу с Лавром. Доктором… Как он тебя засёк?

Я понял: он спрашивает – почему я не заблокировал видеоконтроль на время посещения китайского Сектора?

– Шеф! Ну не предусмотришь всего. Да и зафиксировал он меня уже на обратном пути. И ждал в шлюзе. Хотел прижать. Да вы понимаете. Но у меня спецподготовка не слабее. Я ему не предмет жертвоприношения божеству имперской безопасности.

Шеф тяжело поднялся, опёршись рукой на моё плечо, и попросил:

– Ты держи меня в курсе. Если что. Договорились?

Я кивнул, и он вышел из дежурки.

* * *

Да, шеф определённо чувствует Марс в себе! Ещё бы – пробыл в космосе больше, чем на Земле. Через день после нашего разговора одномоментно исчезли все три бура. Наша задача – добраться до воды, которой под нами море разливанное. Когда-то оно плескалось на всей плоскости Аравийской Земли. Кратер Кассини, у края которого мы обосновались, был впадиной, подобной нашей Марианской. На одну буковку отличалась всего. Промышленная добыча воды означает начало колонизации Марса землянами. Но, похоже, задача в опасности.

Видеонаблюдение за будущими скважинами непрерывное, и оно не показало ничего подозрительного. Но наш Лавр обвинил в диверсии сразу и американцев, и китайцев. Напряженность между нами из формальной переросла в психологическую. Я пришел к шефу и добился разрешения на открытое обследование буровых и общую разведку. От нас, кроме меня, Бужанский. От НАСА – Джек, тоже пилот. Китайская сторона решила выждать.

Обследование буровых ничего не дало. Земной культурный металл исчез, будто растворился в разрежённой атмосфере. Разведка принесла плоды неожиданные и шокирующие. В паре километров от нас, у предгорья, торчат из грунта несколькими рядами нержавеющие металлические колонны. Мы ещё в первый месяц, когда общение было более свободным, решили: сваи! Остатки древней пристани. Их исследование – дело следующих экспедиций, но жить рядом с инопланетным артефактом и не интересоваться им?

Панорама выглядит обычной: на северном горизонте подковой изогнулся горный массив, на западе – обрыв Кассини, позади – серебристые купола Базы. Поднимая фонтанчики серой пыли, мы с Джеком устремились к колоннам. Бужанский плёлся за нами, отставая всё больше. Не хихикает, не веселится: определённо, перед выходом получил инструктаж Лавра. Следить за мной и Джеком – то ещё поручение.

Результат вчерашней встречи с Вожачком в медотсеке? Я влез туда, как только узнал: наш доктор (за глаза Вожачок или Чекист) пригласил на приём Владимира Ивановича. Ну уж нет, хватит трепать нервы заслуженному космонавту! Отобразив на лице крайнюю обеспокоенность, я с ходу заявил:

– Доктор! Так дальше жить нельзя!

Лавр повернул ко мне возмущённое лицо, украшенное белой шапочкой с красным крестом.

– Пилот Чмель, кто вам разрешил?

Вопрос я проигнорировал и продолжил ещё более горячо:

– Вы же врач! Чем мы дышим? Всё так пресно! Что за воздух потребляется нашими лёгкими? Разве это государственный подход?

Шеф, находящийся в напряжении от беседы с Лавром, понял, в чём дело. И едва сдержал улыбку. На «государственный подход» Лавр отреагировал правильно, как я и предполагал:

– Нормальная, чистейшая атмосфера. Как на Базе, так и в скафандрах.

– Вот именно, «чистейшая», – передразнил я, – Очищенная от жизни, от вселенской энергии, от… А почему вы не включаете в него естественные ароматы? Вы же не пьёте дистиллированную воду?

Я сделал короткую паузу, подмигнул шефу и добавил:

– Или пьёте? Вот у китайцев это дело отлажено. А мы кто, бастарды?

У Лавра от моей наглости глаза расширились. Впервые я отметил: они у него как у красной девицы, вытянутые к вискам, в длиннющих ресницах. Надо же, как причудливо природа распределяет дары!

– Что? Вы снова тайно побывали в китайском Секторе?

– Зачем же тайно? Мы понимаем. Я не скрываюсь ни от кого и ничего не скрываю. Нечего утаивать, доктор. Вы хотите запретить мою симпатию к Венлинг?

Тут, признаюсь, меня понесло.

– У вас какая профессия первая, Лавр Иосифович? Медик или чекист?

Он сверкнул очаровательными девичьими глазками и ответил спокойнее:

– Не Иосифович! Ираклиевич! У каждого из нас несколько профессий. А главная моя миссия – предотвращение посягательств на суверенитет и национальную безопасность государства. И недопущение угрожающих действий…

Надо же, миссионер! Я не стал ждать окончания списка государственных задач и наивно спросил:

– Каких ещё посягательств?!

Он поиграл желваками, показав крепость тренированных скул, и ответил:

– Любых, пилот Чмель. А вы как считаете, Владимир Иванович?

Шеф отвечал осторожно, после вздоха:

– Но… Где здесь, на Марсе, наш суверенитет?

– В пределах территории, над которой развевается государственный флаг. Пока над Арабской Землёй, а завтра…

Я рассмеялся и заявил повышенным тоном, игнорируя смущение шефа и возмущение Вожачка:

– Что-о? Пока? Вам поставлена задача расширить суверенитет? За счёт китайцев и НАСА? Может, и марсиан включили в зону государственного влияния? Что это такое, ваш суверенитет за пределами родной Федерации?

Вот так хорошо мы вчера поговорили. И сегодня он не решился подойти ко мне перед выходом. А вот Бужанский со сдвигающейся психикой… Я оглянулся и не поверил глазам.

– Джек! Ты это тоже видишь?

Все три чужеродных серому пейзажу купола Базы охватило колышущееся марево, полупрозрачно-розовое. Бужанский, оглянувшись следом за нами, воскликнул:

– Мираж… Не может быть!

И на самом деле, для такого эффекта нужна плотная горячая атмосфера. А тут… Серебро куполов, окрашенное в цвет утренней зари, отсвечивало ярко и тревожно. Но главное: над всей невероятной картиной застыл громадный красный шар.

– Надо возвращаться, – прошептал марсолог-«самозванец».

«Если успеем вернуться, – подумал я, – если красный НЛО не расплавит или распылит Базу». Шар приковал внимание. Такого быть здесь не могло. А если оно есть – Марс живой. Борьбу за суверенитет Лавру придётся отложить. Или отменить. Мы медленно, как в воде, двигались назад. Марево постепенно успокаивалось, краснота шара угасала. Наконец волнение марсианского воздуха сотворило нечто похожее на розовое полупрозрачное зеркало. А по нему пробежали тени с человеческими очертаниями. Ноги, руки, головы. Человеческие тени, и без скафандров!

* * *

Видеоконференция привела к ожидаемому решению: новые попытки бурения отложить, организовать разведку окрестностей. Записи загадочного миража отправили на Землю. Лавр закодировал в докладе особое мнение: происшедшее «сотворено» одной из конкурирующих сторон международной экспедиции. Уверен, он попросил новых полномочий и дополнительного оружия со следующим транспортом. Оставалось ждать реакции Земли. Как общей, так и национальных. Боюсь, они не совпадут.

На разведку отправились опять трое, но уже на транспорте. Только вместо марсолога – похихикивание у того перешло в приступы громкого смеха – пошёл Ронг. В переводе с китайского Воин. Марсоход НАСА мягко и плавно покачивало, как шлюпку на легко волнующемся море. Цель наша – территория бывшей пристани. Посмотреть-потрогать и измерить уровни радиации в широком диапазоне. Но ни посмотреть, ни потрогать не удалось.