Атлантический цикл

Коленопреклоненно просит силы,
Второй блажит о мудром Короле,
Желает третий правды на Земле
(Поскольку ложь умы заполонила),

Хрипит четвертый – правда слишком колет,
А пятая – что слишком молода,
Шестая – что безвременно седа,
И о бессмертьи с молодостью молит,

А я все жду – когда сложить позволят
Мне слово «ВЕЧНОСТЬ» из кусочков льда.

И то сказать: зима, подходит срок,
Пора – коньки, снежинки, смех, каток.

КОНСТАТАЦИЯ

Я равнодушен, я полностью равнодушен.
Вечен, как абсолют, как Вавилон, разрушен.

В спектре души моей, вечной и монохромной,
Светлая часть равна полностью части темной.

Левой рукою я, праздною и лукавой,
Всё разрушаю то, что создаётся правой.

Зыбь осушив, хлещу я наводненьем сушу,
Сам свою сущность, суть, сердце свою и душу

Пеплом испепелив, пламенем пламенею
В тянущиеся век сутки моей Помпеи.

Жизнь моя, то ль назад, то ли вперед влекома:
Дважды за день, входя и выходя из дома,

Полуслепым скользнув взглядом, лицо в лицо, я
Сталкиваюсь в дверях снова с самим собою.

Не примирить мне мощь дела и силу слова,
Каждый мой шаг встает вечным распутьем снова,

Где, от себя закрыт только одним моментом,
Сам же себе стою бронзовым монументом.

Найден самим собой, сам у себя украден,
Я на самом себе взвешен и легким найден,

Словно Гермес, лукав, как Ганимед, послушен,
Я равнодушен, я полностью равнодушен.

Свято я не живу, хоть не живу порочно,
Вроде не близорук, не дальнозорок точно,

Но на письме моё с детства двоится зренье:
В каждой балладе и в каждом стихотвореньи

Звуки начальных строк, до запятой, до точки,
Эхом звучат всегда самой последней строчки.

Все мои беды суть дети одной хворобы:
Что бы ни начал я и ни закончил что бы,

Под руку шепчет мне скромность или тщеславье
Кончить за упокой все, что начну за здравье.

Мучаюсь я – и пусть глас мне ответит божий,
Кто же первичен – я или второй, похожий

Так на меня, вон тот, там, за зеркальной гранью,
Равный в движеньях мне, внешности и по знанью,

Вечный вопрос (хотя все суета из с?ет):
Кто же из нас двоих пишет, и кто диктует?

Сам же в себя влюблен, сам от себя отсушен,
Я равнодушен, я полностью равнодушен.

Как бы ни бушевал, ждет вдалеке затишье:
Вот, написав уже двадцать одно двустишье,

В них отрицаю сам, ветреный и дремотный,
Четную строчку я каждой строкой нечетной.

Ставлю всю жизнь мою, мучимый вечной жаждой,
Лыком себе в строку минус и плюсик каждый,

Сам же себе не дав вечной свободы шанса,
Взаимопоглотясь, все приведя к балансу,

Нету для тела дел, нет для души отдушин,
Я равнодушен, я полностью равнодушен…

DER FLIEGENDE HOLL?NDER

Когда разбил от борта и до борта
Шторм в щепки лодку утлую мою,
Я испросил бессмертия у черта,
И черт сказал: «Бессмертие даю.