Гомофобия мне так же противна,
как коррупция
Г. Стальский
«Неумение читать-отправлять СМС-сообщения
как признак солидного человека и
другие заблуждения аутсайдеров
прединформационного общества…»
Фраза, вырванная из контекста алкобреда Г. Стальского
Глава о дне, когда проходила запись семнадцатого выпуска «Пьяного Дивана»
– Ты давно заходил на почту газеты? – спросил Глеб за завтраком.
– На «la-critica@ya.ru»?
– Да.
– Вообще не заходил. Что мне там делать? – удивился я.
– Ц!..
– Стальская же ведает служебным мобильником и почтой, – сказал в своё оправдание я. – Она что-то такое говорила, что там много писем от соотечественников с активной гражданской позицией.
– Надо ознакомиться, – сказал Глеб, отправляя в рот ещё один кусок обмакнутого в варенье блинчика.
– Давай посмотрим, – предложил я и потянулся за компьютером, который стоял на середине стойки.
Набрал код и логин, вошёл в почту.
– У-у-у!.. Нет, на это надо выделить отдельный… отдельную жизнь, – сказал я.
– Предлагаю простой способ отбора тем, – сказал Стальский с коварной улыбкой.
– Забесплатно не работать? – смеясь, спросил я.
– Ага.
Стальский молча доел свой завтрак, и Джессика принялась убирать со стола.
– Ты не будешь совсем ничего есть? – спросил меня Глеб.
– Неа, что-то не хочется, – ответил я.
Я решил уточнить один беспокоивший меня момент:
– Глеб, работа над новым номером продвигается?
– Да, не беспокойся. Отдыхай спокойно.
– В этом номере сплошная реклама? – спросил я.
– Да, пока в этом номере сплошная реклама, – подтвердил Глеб. – Не считая свадебной статьи и последней страницы. Как, кстати, у тебя с ней?
– С последней-то страницей? Всё хорошо, даже замечательно. Сицилия сказала, что я уловил самую суть. Сказала, чтобы я продолжал в том же духе…
– Ты уже передал материал сестре?
– Да-да, она уже внесла его в макет. С этим проблем нет, – я поглядывал в кухонный шкаф, где стояла банка с надписью «Кориандр».
Я не мог дождаться, когда Стальский пойдёт наверх собираться, и я употреблю «камня». Очевидно, Стальский не закончил разговор со мной. Он поправлял якобы криво стоящие мелкие кухонные приборы, вертел фруктовницу, как бы ища наиболее красивый ракурс, потом приступил к перекладыванию фруктов.
– Ты что не идёшь собираться? – спросил я. – Сам же хотел сегодня приехать пораньше. Подготовиться.
Глеб тяжело вздохнул и, продолжая менять местами фрукты, задал вопрос:
– А до каких пор ты намерен «отдыхать»? Может пора бы уже остановиться?
Я посмотрел на часы. Стальский замахал рукой со словами:
– Нет-нет, я не собираюсь тебе говорить, что делать. Просто любопытствую. Ты ещё не «коснулся дна»? Ты же жаждешь полного погружения.
Он знал, чего я жажду. А я знал, что уже близок к цели.
– Ближайшая суббота… или воскресенье будет последним днём, – без тени сомнения в голосе ответил я.
– Ладно, – удовлетворённо проговорил он. – Если потребуется какая-то помощь… ну, я не знаю какая… любая, то…
– Спасибо, Стальский, – сердечно поблагодарил я. – Но я не собираюсь озадачивать тебя борьбой с моей зависимостью. Мне просто стыдно это делать.
– Понятно, – грустно усмехнулся он. – Получив приличные деньги, ты не инвестируешь в недвигу – как умный, не покупаешь дорогущий автомобиль – как дурак, а садишься на иглу – как… кретин. Это тоже классика жанра.
– Да уж, – подтвердил я.
– Ладно. Я собираться.
– Ступай, малыш, – добрым голосом напутствовал я.
– Пойду, – он сделал два шага в сторону выхода.
– Постой, – остановил его я.
Глеб остановился и обернулся.