– …………
– Тогда нанимай «Газельку» или ещё что-нибудь в таком духе и присылай к нам.
– …………
– Да, сегодня. Прямо сейчас. Пускай звонят в домофон до тех пор, пока Глеб не откроет.
– …………
– Это прощальный подарок от Глеба.
– …………
– Мы уезжаем сегодня ночью. Скоро буду, – я повесил трубку.
«Пьяный что-ли?..» – подумал я о своём собеседнике.
*****
– Кто приезжал? – дежурным тоном поинтересовался Глеб, когда я вошёл в дом.
Надо сказать, что пока я отсутствовал, Глеб изрядно набрался.
– Президент, – таким же тоном ответил я, кладя кожаный саквояж на стойку.
– А… – протянул Глеб.
Стальский снова наполнил стакан. Я отрицательно покачал головой. Когда впереди новые приключения, не хочется обездвиживать сознание алкоголем или чем-нибудь другим. Глеб отпил. Я взял из морозилки мороженое и сел на свой стул.
Справившись с упаковкой, я добрался до лакомства. Стальский вскрыл банку маслин и ловил их вилкой.
– Надо бы поесть перед дорогой, – сказал я и встал со стула. – Этим мороженым только аппетит перебивать.
– Мы уезжаем сегодня? – заплетающимся языком спросил Глеб.
– Да.
Я приступил к готовке яичницы с ветчиной, в приготовлении которой за последние дни достиг небывалых успехов.
– А что в сумке? – наконец-то спросил Глеб.
– Деньги за дом и премия по итогам работы. Кстати, неплохо бы пересчитать, – отозвался я из-за кухонной перегородки.
Глеб расстегнул молнию на сумке и, спустя секунду, сказал:
– Здесь твоя трубка.
– Какая трубка?! – я как ошпаренный выпрыгнул из-за перегородки.
Подбежал к стойке и уставился на открытую шкатулку с трубкой. Да, это она, – та трубка, с которой я мысленно простился навсегда. «Вот ведь оно как!..» – в голову лезли одни междометия.
Поумерив свой восторг, я сосредоточился на насущных вопросах.
– Кстати, Глеб, я пристроил твой холодильник: подарил его Бимерзкому. Он скоро пришлёт за ним грузовичок.
– Ловко ты распорядился моим рефрижератором.
– У тебя будет время с ним как следует попрощаться, потому что я сейчас поеду с деньгами к Марку, а ты останешься «присматривать за диваном». Надеюсь, дом не полыхнёт раньше срока.
– Что?..
– Ничего, так…
Я вернулся к плите.
Через минуту Глеб очень неопределённо спросил:
– Это всё?
Я вышел из-за перегородки; Стальский слюнявил самокрутку и вопросительно смотрел на меня.
– Нет, мсье, это только конец первой части, – уверенным тоном ответил я.
– И мы вернёмся десять лет спустя! Да, д’Аронов?! – Стальский зажёг сигаретку.
– Может пораньше. Может не сюда. Но мы вернёмся, граф де ла Стальский! – я заразился восторженным настроением Глеба и рассёк воздух деревянной лопаточкой для яичницы. – Чтоб мне сдохнуть!
– Тысяча чертей!..
Мы несколько секунд просто смотрели друг на друга, потом я спросил:
– Слушай, Стальский, я вот что хотел тебя спросить. Да хватит бухать! До машины тебя что-ли тащить?!
– Что ты хотел спросить? – Глеб плеснул ещё на два пальца.
– Я хотел спросить, не натыкался ли ты на общую тетрадь, исписанную карандашом? Там всякие цитаты, рассказы ещё какие-то… видимо. Я однажды – ещё на съёмной квартире в «Вертолётострое» – на кухне её обнаружил, а потом вошла Марта и забрала её. Вообще со временем начало казаться, что мне привиделась эта тетрадка.
– Это тетрадка нашего отца, – твёрдо сказал Глеб, пресекая таким образом, дальнейшие расспросы, и осушил стакан.
Я съел несколько кусочков яичницы с ветчиной прямо со сковороды и допил успевший отслоиться коктейль. Решил, что не стоит рассиживаться, а самое время навестить нашего адвоката. Стальский что-то совсем «устал» и уже лежал на диване с закрытыми глазами. Поставив фильм про ковбоев на паузу и заботливо укрыв Глеба пледом, я отбыл в город, чтобы, как уже говорил, утрясти последние дела с Марком.
*****
Я включил радио. «На радио-релакс киноцитата», – сказал приятный женский голос. «Я это знала, я ведь всегда это знала… Это… Это было слишком прекрасно, чтобы продолжаться долго. Жизнь не такая, жизнь никогда не бывает слишком щедрой. Нельзя никого любить. Нельзя привязываться, потому что жизнь тебе этого не подарит и не позволит. Она всё у тебя отберёт! Всё! Она будет смеяться тебе в лицо, она предаст тебя!.. Не называй меня больше своей девочкой, Дидье!..» «Алабама и Монро» Радио-релакс, – наслаждайтесь дорогой, о настроении позаботится…» Я переключил на флешку:
«…остались только мы на растерзание, е-е-е… Парочка простых и молодых ребят…»
Другое дело.