Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
La Critica (первая книга казанской трилогии)
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Даша называет тебя и братца Усликом и Сосликом. Ха-а-а!..
– Мы не Услик и Сослик. – возразил я.
– А Даша говорит, что вы Услик и Сослик, – озорным тоном настаивала Стальская.
– Нет, это не так, – подыгрывал я.
– А кто тогда, – спросила она.
– Мы – Буч Кессиди и Санденс Кид! – гордо произнёс я.
– Ладно. А ты который из них? – улыбаясь, спросила Марта.
– Я? Я-то?.. Ну, я тот, который Роберт Рэдфорт.
– Ничего не поняла, – смешно зажмурившись, сказала Марта и взяла ещё одну конфету.
Как раз в это мгновение вернулась Дашенька и с порога воскликнула:
– Айда-поехали!..
Как клинки, режут небо крылья,
Улетать – только если к морю,
Золотою дорожной пы-ы-ылью
Покрывая мечты и волю
Мельница
Глава без названия №2
11.12
Я встал на подножку водительской двери, чтобы ещё раз коснуться своей Крошки. Вблизи Марта выглядела ещё более расстроенной. Джессика устраивалась поудобнее на пассажирском сиденье. На коленях у Джессики лежала клетка с Адольphом. Виктор Гюго сказал, что у каждого места есть свой дух, и если бы у нашего дома был свой дух, то им являлась бы Джессика. Теперь, когда они обе сидят в авто, чтобы отправиться в дальний путь, я отчётливо вижу, что настало время перемен.
Дело было так: позавчера вечером Марта позвонила родителям и сказала, что у неё больше нет причин не приезжать к ним; родители прослезились, а отец изъявил желание встретить дочь и её подругу (Джессику-Норму) в Москве, чтобы вместе улететь на новую родину. Родители Стальских проявили уйму такта, не став дознаваться по телефону о причинах скоропостижного приезда дочери (да ещё и с подругой), а вслед за ней сына (да ещё с другом); хотя не исключаю, что родители прекрасно осведомлены обо всех наших делах посредством общения с Бимерзким, – всё-таки Марк «друг семьи». Я не мог слышать весь разговор Марты с родителями, а Глеб вовсе отказался общаться с ними.
Решено было ехать на Танке до Москвы, там его быстро продать за «сколько возьмут» (в столице ещё остались энтузиасты этой марки), встретиться с папой, купить билеты на самолёт и улететь как можно скорее. На всякий случай у Марты был адрес её подруги, с которой она раньше играла в волейбол в одной команде, и которая теперь играет в волейбол в московской команде. Марта настояла на том, чтобы взять кофемашину с собой. «Сколько бы ни стоила транспортировка! Эта машина – как камин, как очаг нашего дома!» Мы с Глебом не стали спорить. Теперь кофеаппарат занимал большую часть багажника Танка, а сумки (от LV, кожаные, на колёсиках, которые нам с Мартой на свадьбу подарил Глеб, и которые доставили из столицы с оказией) с вещами в основном лежали на задних виденьях. Наступил неотвратимый момент прощания. Марта куксилась.
– Скажи, милый, что ты видишь, когда смотришь на меня? – губы Марты приняли трогательное плаксивое положение.
Я на секунду задумался, а потом ответил:
– Что захочешь, то и буду видеть. Ты для меня – «мыслящее неведомое». Навсегда.
– Навсегда, – повторила моё последнее слово Марта.
Пруст сказал: «Самая необыкновенная любовь к женщине – это всегда любовь к чему-нибудь другому». А я говорю:
– Люблю ту жизнь, которую рисует моя фантазия, когда ты рядом, когда я думаю о тебе.
Мы поцеловались. Подошёл Стальский и с лёгкостью снял меня с подножки машины и поставил на землю, сказав:
– Хватит уже. Скоро воссоединитесь. Уёб…йте, чтобы побольше проехать засветло.
Я всё ещё держал руку Марты. Не хотелось казаться банальным, а тем более вторичным, но всё, что можно выразить словами, должно быть выражено словами. Кто я, чтобы пренебрегать словами в этот момент, тем более что слова – неотъемлемая часть моей жизни как человека пишущего. Слова, слова… Каким бы оригиналом я себя ни считал, каким бы оригиналом я в действительности ни был, то, что мой ум должен донести до ума другого живого существа может быть выражено только этим словосочетанием, и это словосочетание:
– Я тебя люблю, Марта Е. Стальская.
– Спасибо, милый, – ответила Марта. – И я тебя люблю.
Наконец наши пальцы разъединились.
Мы стояли с Глебом на аллее и смотрели на удаляющийся Танк, пока он не скрылся за поворотом.
– Пойдём по кофейку вдарим, – предложил Стальский, потянув меня за рукав.
– Ага, «вдарим по кофейку», когда кофемашина уехала в сторону Евросоюза.
– Ах ты, чёрт! Я и забыл.
Мы вернулись в дом.
– Жаль, что сейчас не полдень, а то бы выпил шампанского, – проговорил Стальский, вешая пальто на вешалку.
У меня зазвонил телефон. Я с улыбкой на лице стал доставать аппарат из кармана, будучи уверенным, что Марта хочет мне сказать что-то приятное, но это была не она. «Романоff» – гласила надпись.
Через два часа я передам старому антикварщику трубку Вождя «под честное блааародное слово» и больше Якова Семёновича никогда не увижу. Живым так точно.
Пока наши глаза смотрят в сторону Нирваны,
руки ощупывают пространство вокруг
Б.Г. (не путать с БГ)
Глава о Мастере. Третья и последняя
Пять положений Мастербук:
Цель Мастерелигии – достижение наиболее объективного состояния счастья каждым отдельным человеком, посредством обретения душевного равновесия, путём избавления от сомнений, страхов и навязчивых желаний.
Человечество должно прекратить размножаться.
Образованные и обеспеченные люди должны брать на воспитание сирот (прим.: Не более трёх сирот на одно домохозяйство).
(В разработке).
Другие электронные книги автора V.S.
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей