– Да, блин, не хочу я тусоваться, я домой хочу! – воскликнул я.
«В этом есть практическая польза, как ты не поймёшь! Познакомишься с влиятельными людьми города. Не всё же в Астрале летать». Последней фразой Глеб затронул живую струну. «Сделай это для меня». Я слишком многим обязан этому человеку, чтобы отказывать по мелочам; Глеб знал, что я знаю это, и он на это рассчитывал.
– Чёрт с тобой. Куда подъехать?
«Знаешь бывшую швейную фабрику в посёлке Левченко?»
– Чего?!
«Ладно, въедешь в Левченко – перезвони, – я тебя сориентирую».
– Бле-ан… – прошептал я и, улучив благоприятный момент, развернулся через две полоски.
Снова двигаясь в сторону города, набрал Стальскую и рассказал ей всё, что знал, а именно, что Глеб и Шуба позвали меня на какую-то тусовку, что я ехать не хотел, и что они настояли. Марта решила повеселить меня коротким рассказом о том, как десять минут назад она пыталась самостоятельно сварить пельмени и кинула в кипящую воду красный перец, после чего они с Джессикой задохнулись.
– Ты научишься, – нежно сказал я.
«А ведь кориандр тоже можно использовать во время готовки пельменей?» – спросила она.
– Нет, лучше не надо, – почувствовав плохое предчувствие, сказал я.
«Но, милый, я его тоже кинула. Там в баночке, в пакетике было совсем мало. Этот кориандр, оказывается, выглядит как прессованный кофе. Я весь использовала».
– Чёрт!.. – прошептал я.
«Что?»
– Ты умница, – похвалил я. – Я бы хотел сейчас приехать домой и поесть приготовленные тобой пельмени.
«У… Какая самоотверженность, ми-и-илый…» – похвалила Стальская.
– Пока, красавица.
«Я тебя жду», – сказала она напоследок.
Через пятнадцать минут я въехал в посёлок Левченко и набрал Стальского. Он как назло долго не брал трубку. На шестой гудок таки взял.
– Ну, где тут в посёлке Левченко отдыхают влиятельные люди? – иронизировал я.
«Памятник Левченко видишь?»
– Так… Так… Вижу.
«После него второй поворот направо, потом сразу налево и езжай вдоль бетонного забора…»
В общем, Глеб меня чётко сориентировал на местности, и я сделал вывод, что он тут бывал не раз.
– Дыра какая-то. Всё дно отобью, – ворчал я.
«Проехал забор?»
– Да.
«Видишь синие ворота?»
– В них въезжать?
«Да. И дальше на тринадцать часов вглубь. Коричневое складское помещение видишь?»
– Блин, дыра какая-то.
«Видишь коричневый ангар».
– Вижу.
«За него заезжаешь и увидишь много тачек около двухэтажного здания типа офисного, обшитого ламинатом. Найди около него место и припаркуйся. Я выйду».
Тихо матерясь, я, следуя инструкциям Стальского, выехал на площадку перед офисным зданием, перед которым было припарковано около двадцати машин. Все авто были весьма дорогие. Около входа в здание стояли два крепких парня, один взрослый, другой молодой. Выискав место и развернувшись носом к выезду, я вышел из машины и включил сигнализацию, – через полминуты моя повозка наглухо закрылась, а я приблизился к дверям, заодно найдя взглядом машины Шубы и Глеба, – они были припаркованы в разных углах стоянки. Ещё мне показалась знакома серебристая Ауди А7, но я не смог вспомнить где я её видел, и видел ли именно её.
– Здрасте, – сказал я привратникам.
– Здрасте, – сказал тот, что постарше.
– Можно войти? – от нечего делать спросил я.
– Нет, – ответил тот же привратник.
– А что там внутри? – убивая время в ожидании Глеба, спросил я.
– Закрытое мероприятие, – последовал ответ.
Я переминался с ноги на ногу, чтобы отпугивать комаров. Через минуту за дверью раздался звук открывающегося замка, затем она отворилась. В дверном проёме стоял Стальский в расстёгнутой рубашке. Я вопросительно посмотрел на него, а потом на стоящих по обеим сторонам от дверного проёма охранников.
– Что встал? Заходи, – сказал Глеб.
Я начал медленно заходить, не забывая поглядывать на привратников.
Оказавшись внутри, я мгновенно ощутил контраст между убогостью экстерьера и богатым убранством интерьера. Отделка помещения, уже начиная с прихожей, была выполнена из дерева. Свет струился из каких-то скрытых в полу ниш. В воздухе разливался ненавязчивый аромат душистых трав. Первым после коридора помещением оказался просторный зал с диванами и столами, телевизором, двумя русскими бильярдами и маленьким, но плотно затареным баром. Телевизор был включен, и его смотрел человек, который, услышав звук наших с Глебом шагов, обернулся и кинул:
– Привет, Вадим.
– О, привет, Окунь, – обрадовался я знакомому лицу и подошёл, чтобы пожать руку.
Это окуневская серебряная А7 стояла на улице. К нам подошёл Стальский и спросил:
– Так вы знакомы?
– Да, – сказал я.