Гражданин Ватикана (вторая книга казанской трилогии)

– Мне нечего тебе ответить, кроме того что ты дура! И не сравнивай меня с дядей Славой, с этим еб..ну..ым ослом!

Звоню папе. Говорю с отцом. «Я готов на самую грязную работу для Команданте за хороший гонорар, неужели у него нет подобных халтур?!» Отец молчит. Считает меня дураком, не иначе.

Час спустя.

– Мы уже четыре дня не можем дозвониться до тёти Вали, – мама имеет в виду родную сестру моей бабушки.

– Надеюсь, она сдохла. Квартира, чур, моя.

Кстати, я давно "облизывался" на её жилплощадь, – двухкомнатная "хрущёвка" в пятнадцати минутах ходьбы от суда. Комнаты не проходные… Балкон… Железная дверь. Ладно, сегодня суббота, надо бы поработать извозчиком на благо будничных обедов.

Ещё час спустя.

– Давно ты в такси, братишка?

– Почти два года.

– Почти два года, да… Ну и как, получается?

– Более или менее.

– Более или менее, да…

Блин, очередной, мать его, мудила. Ещё едем чёрт знает где, грунтовка…

– Далеко ещё, дяденька? Что-то следов цивилизации не видно.

– Да не дрейфь ты! Почти приехали… Там где у меня дача открывается вид на дачу нашего президента, прикинь!

– Ого! Выдели старика? – меня эта тема почти заинтересовала.

– Видел, ёпт! Однажды сижу в своей лодке с биноклем, смотрю в бинокль и вижу на другом берегу двух мужиков и собаку, и кто бы ты думал один из них?!

– Бабай?!

– Точно, ёпт!

– А издалека – собака собакой?! – я повернулся к собеседнику, чтобы прочитать на его лице реакцию на шутку.

– Говорю же тебе, – два мужика! Один из них и был Бабаем! – его лицо не отразило понимание юмора.

«Ну и дурак», – решил я.

К счастью, через десять минут мы действительно приехали и, я отправился в обратный путь. Первый же заказ забросил меня в леса, а потом в поля под Казанью. Речи не было, чтобы ждать заказа из этой глуши в сторону города, поэтому я снялся с линии и сосредоточился на иллюзии буквального одиночества, – это когда ни единого человека нет в поле зрения, – отличная возможность попытаться почувствовать себя частью даже не планеты, а Вселенной. Я остановил машину посередине поля и стал вглядываться в небо. Открыл окна. Вдохнул холодный воздух полной грудью. Бездонное звёздное небо не заставляло чувствовать себя песчинкой в пустыне мироздания, напротив, я почувствовал себя ровно половиной всего сущего, было только бескрайнее холодное мудрое ночное небо и я. В этот момент я и небо были равны. Мы сидели на качелях оси Земли и уравновешивали друг друга. Я подумал о смерти и о том, что любые два человека никогда не поймут друг друга до конца. Разочарование в других и в себе – наш вечный удел. Началось. Горячие слёзы "на три части поделили лицо". Слёзы по всем несбывшимся надеждам всех когда-либо живших людей. Слёзы ни отчаяния, ни облегчения, ни радости, ни печали, просто слёзы Слёз. Слёзы за всю человеческую Глупость. Сейчас могу себе позволить этот пафос.

Girl, you'll be a woman… soon

I love you so much, can't count all the ways

I've died for you girl

And all they can say is

"He's not your kind"

They never get tired of putting me down

And I'll never know when I come around

What I'm gonna…

(C тех пор как мобильники научились читать mp3, эта песня стоит у меня на звонке).

Звонок телефона вырывает меня из грёз. Это мама:

– Это я. Ты работаешь? Мы не смогли достучаться. Вызвали мили… полицию… В общем, мент перелез с балкона соседней квартиры…

– Давай быстрее! (Я безумно хочу курить, но не буду, – я, типа, бросил).

– Тётя Валя умерла.

Я выдохнул, сложив губы трубочкой. Лёгкая улыбка коснулась моего лица.

Глава 28

Понедельник, восьмое октября две тысячи десятого года; до Конца Света остаётся немногим больше двух лет. Я бы не хотел умирать со всеми за компанию, но посмотреть на смерть человечества не откажусь, особенно на телевизоре с хорошим разрешением. Я желаю подойти к собственной смерти с эгоистической позиции. Моя смерть – это моё личное дело и, я не хочу, чтобы кто-либо подглядывал за этим таинством. Ещё мне нравится испанская шутка, которую я прочитал у Хэма: «Hay que tomar la muerte como si fuera aspirina», что означает: «Смерть нужно принимать, как таблетку аспирина». Ха, «муэртэ» – «аспирина». Если всё пойдёт по плану, то когда-нибудь я приму эту «таблетку».

В туалете на нашем четвёртом этаже закончилась вода. И, так как коллектив состоит почти сплошь из одних татар,– подозрение пало на судью Вакс.

Обед. Стою в огромной очереди в кассу кафешки. Пишу Аркадию: "На Земле так много людей, что самый дорогостоящий фильм – это фильм с сюжетом, в котором остался один человек на свете". Ответ: "Минимум массовки при максимуме затрат". Что бы это значило. Беру еду, иду есть. Я сюда хожу не ради кухни, хотя она неплоха, а ради телевизора, по которому крутят русские видеоклипы. С каждым днём мне всё больше нравятся эти клипы. Среди моря попсы (к которой я отношусь хорошо) и рэпа (тоже «нра») встречаются клипы группы "Пилот", Кипелова, Чичериной и других. Сейчас играет "Каста", в клипе поётся о том, что необходимо мечтать, не бояться мечтать, что жизнь обязательно предоставит возможности для реализации целей. В этом клипе снялось множество знаменитостей, – резиденты Комеди Клаб, актёры, автор "Духлес"а промелькнул; ах, Эн… меня вдохновил видеоряд и основная мысль. Я сказал себе: "Да. Всё в твоих (ну, то есть в моих) руках. Каждый кузнец своего счастья и… сервопривод своего багажника, чего?!.." Понятно, короче. Сальные прокурорские рожи брали еду с собой. Худощавые работники весов и повязки ели здесь… Все жевали и глотали, каждый мечтал о своём.

*****

Вторник-вторник-вторничек. Я вышел из дома «без двадцати минут как должен зайти в здание суда». О поездки на метро не могло быть и речи, поскольку шансов успеть доехать, за столь короткое время, на данном виде транспорта не было вовсе. Я резонно решил не заворачивать на парковку супермаркета, где я обычно бросаю машину, чтобы дальше ехать на подземке, а рвануть что есть мочи вперёд. Врубив на полную громкость некогда чертовски популярную певицу (а ныне культовую) Надежду, я перестроился в крайне-крайне-крайне левый ряд (в протоколах ДПС он называется полосой встречного движения), выжал из третьей передачи коробки восемьдесят километров в час и подпевал: «Ты ж одинокая, одинокая… Ты же жестокая, ты жестокая… ну что ты нашла в нёёёёём!». Опоздав всего на три минуты, я вновь ощутил преимущество беззакония перед законом.

Вчера меня поставили перед фактом, что первое судебное заседание, назначенное на десять утра – моё, то есть мне предстоит писать протокол и производить все остальные манипуляции с делом вплоть до подшития и сдачи в канцелярию; я уже было занёс «пишущую длань правосудия» над клавиатурой, чтобы накропать первые строки, как раздался телефонный звонок из общего отдела, – это была Наденька Юсуфовна: «Гончарова на третий этаж в кабинет триста три, – секретарь не вышла на работу…». Я одновременно воспрял духом, поскольку ушёл от работы и скис пред лицом неизвестности. Мною заткнули дыру в штатном расписании. Секретарь, слава Богам, уголовного судьи, внезапно не пришла на работу, как это похоже на меня лет шесть назад. Судья – умеренно или сильно пьющая бабушка с требующими покраски волосами. Забегая вперёд – скажу, что в конце дня я почти влюбился в неё, а потом возненавидел.

– Фамилия, – спросила судья.

– Гончаров, – ответил я.

– Инициалы.

– П. П.

– Имя и отчество полностью.

– Павел Павлович.