Роберт Джонсон и Орден Золотой Лилии

– А может к сердцу – это влево? Сердце же слева, – сказала Роджерс.

– Да, точно. Слева я еще не смотрел, – воодушевленно произнес герой и направился в пещеру.

Он стал долбить киркой камень, снова оказываясь под облаком пыли и градом осколков, и вдруг в скале появилась пустота. Смахнув с лица пот, смешанный с мелкой серой пылью, Роберт протянул руки в нишу и дотронулся до чего-то холодного, металлического. Он посветил факелом – это была скоба на крышке сундучка.

– Я, кажется, нашел его, – сказал радостно герой, и замер, потому что его руки и ноги затряслись, а в горле мгновенно пересохло.

Сердце сжалось, и от этого на мгновение показалось, будто сейчас Роберт потеряет сознание.

«Клад, настоящий!» – подумал Джонсон.

Глава 5 Эйфория

Дрожащими руками герой достал тяжелый сундучок и понес на улицу.

Мэри обомлела, увидев старый, потускневший от времени деревянный ящик с железными скобами.

– Ты нашел его! – прошептала девушка, стараясь сдерживать себя, чтобы не закричать как сумасшедшая.

– Мы его нашли, – поправил юноша.

Джонсон поставил сундучок на землю и смахнул с него грязь и пыль. Сундук был примерно двадцать сантиметров в длину и пятнадцать в ширину. По ощущениям, он был забит под завязку, звон монет при переноске сводил Делавэра с ума.

– Открывай, – сказала Роджерс, присев на корточки.

Роберт сдвинул застежку и открыл крышку. Сундук был набит монетами с горкой, которая посыпалась наружу при открытии. На удивление Джонсона это были всего лишь центы. Парень взял один и рассмотрел поближе: маленький серый цент с изображением индейца.

– Это не серебро? – удивилась Мэри, взяв в руки горсть монет.

– Нет, к сожалению, – сказал Джонсон, хотя никакого сожаления не испытывал, наоборот, он был безумно рад находке.

Его не интересовала стоимость, скорее его волновало то, что все эти монеты были весьма не старыми – шестидесятых годов XIX века.

Юноша запустил руки в кучу монет и попытался достать до дна сундука.

– Как думаешь, это много стоит? – спросила Мэри.

Она смотрела на Роберта с надеждой, поскольку радость от клада быстро сменилась разочарованием в обыденности монет.

– Не знаю. Вообще по закону мы должны сдать это государству и получить половину стоимости, – заявил герой, – а если говорить о цене, то немного, это же не серебро. И вообще, неужели ты думаешь только о деньгах?

– О чем еще можно думать, глядя на клад? – с удивлением спросила Роджерс, – это же не древнеримские деньги. У них исторической ценности нет.

– Да, и вправду нет, жаль, – согласился Джонсон и встал с корточек.

– Ну что, потащим его в машину? – спросила Мэри, – я помогу с остальными вещами.

– Да. Только погоди немного, – остановил ее парень, – помнишь, в стихотворении говорилось об умении отделять зерна от плевел?

– Ну? Мы нашли верный путь и достали сундук.

– А в нем мы еще не поискали, – заявил юноша.

Он сел на колени и принялся выгребать монеты из сундука горстями.

– Что ты делаешь? – спросила Мэри, – мы же их потом потеряем!

– Не волнуйся, – успокоил герой.

Он докопался до дна и вдруг увидел там нечто особенное: огромная монета серебристого цвета. Джонсон достал ее и рассмотрел. На одной стороне – орел с распростертыми крыльями, на другой – женская голова и год: 1795. Изображение на монете было сильно заглажено, видимо, она долго ходила по рукам.

– Ничего себе! – воскликнул Роберт, – вот это уже древность!

– Что там? Доллар? – спросила Роджерс и наклонилась к Джонсону.

– Да, это серебряный доллар, я такой в музее видел, только тот был получше, – сказал герой, – вот теперь я доволен.

– Боб, как я рада! – Мэри обняла юношу и повалила на землю так, что он выронил доллар, а с головы слетела шляпа.

– Мэри, что ты творишь? – спросил Делавэр.

Девушка, ничего не сказав, поцеловала его в щеку, потом в другую, а потом и в губы.

Роберт, кажется, впал в эйфорию, ведь столько радостей никогда не сваливалось на него в одну минуту. Поцелуй Роджерс показался парню нежнее сливок, слаще сиропа и горячее огня. Глаза, которые смотрели на него в десяти сантиметрах от лица, пылали страстью и преданностью.

Мэри не хотела отрываться от любимого, сейчас она окончательно поняла, что любит Роберта по-настоящему. Не потому, что у него теперь есть деньги, а потому, что он их нашел. Он двигался по пути, который придумал сам и до какого-то времени казался безумцем, но все-таки Джонсон был прав во всем. Он настоящий авантюрист, не боящийся ставить на кон все, что имеет, и не останавливающийся ни перед какими препятствиями. И за это, именно за это Роджерс полюбила героя. Она и раньше понимала, что Роберт хорош, но не могла доказать это никому и даже самой себе. А теперь все изменилось. Теперь все будет по-другому…

Встав с земли, Джонсон поднял доллар и положил в свою наплечную сумку. Пришло время собирать разбросанные центы и уходить.

Искатели приключений положили монеты в сундук и закрыли его. Роберт решил приберечь пару центов для себя, поскольку планировал сдать клад в полицию. Доллар, конечно, он отдавать не собирался.

Роберт взвалил на плечо сундучок, поскольку боялся, что рюкзак не выдержит, и пошел прочь. Девушка в последний раз взглянула на каменного великана и мысленно поблагодарила его за подарок. Он исполнил мечты, а главное – помог разобраться в чувствах.

Герои пошли назад той же дорогой, которой шли к скале. Мэри была бодра как никогда, мысли о том, что скажут о находке родные, заставляла ее как можно быстрее идти к машине. У Джонсона тоже открылось второе дыхание, и он не чувствовал сундука, давившего на плечо не столько весом, сколько жесткой основой.

Путники быстро добрались до автомобиля и погрузили сундук на сиденье сзади.

– Куда теперь? – спросила Мэри.

– Покатаемся, деньги у нас будут, а Смит дал машину на три дня, – сказал задорно Джонсон и нажал на газ.

Глава 6 Счастливые часов не наблюдают

Роберт гнал на полной скорости по пыльной дороге. Ему было все равно, куда ехать, лишь бы ехать, и при том быстро. Мэри было уже все равно на ветер. Она сидела рядом с юношей, прижавшись к нему и обняв его. На лице Роджерс сияла улыбка.

По пути парень понял, что едет в сторону, где нет ни одного города, только маленькие поселения. А клад надо было бы передать лично шерифу.

Но спешить он пока не хотел, он хотел есть, поэтому решил, что необходимо найти какое-нибудь живописное место и остановиться на привал. Вокруг были одни поля и луга, так что лучшего места, чем середина зеленого луга, быть не могло.