Талисман Цезаря

– Совершенна во всем это ты, Корнелия, – с грустью сказал Юлий.

Он хотел дотронуться до девушки, но рука не послушалась его и безвольно упала на подушку.

– Руфия сказала, что силы скоро вернутся к тебе, – проговорила Аврелия, – но для этого тебе надо хорошо есть. Я прикажу, чтобы принесли завтрак.

– Я ничего не хочу! – зло воскликнул Юлий.

– Корнелия, детка, уговори этого упрямца хоть немного поесть, – не смутилась Аврелия агрессии сына.

– Съешь булочку, – ласково улыбнулась Корнелия, – я сама их испекла.

Юлий смирился перед этой добротой и искренностью.

– Хорошо, – покорно проговорил он.

Рабы принесли теплые мягкие булочки, молоко, фрукты. Юлий ел и не чувствовал вкуса. Ему было все равно: вкус, запах, цвет – больше не существовали для него. Юноше казалось, что внутри него что-то умерло, душа покинула тело, оставив на земле пустую телесную оболочку.

На следующее утро он уже встал с постели и вышел в сад. Юлий, словно сомнамбула шел по аллеям и остановился лишь тогда, когда увидел, что находится под тем самым деревом, под сенью которого, он и Коссуция простояли весь свой первый день. Юлий сел на траву и, обхватив колени руками, погрузился в воспоминания. С необычайными подробностями и тщательностью проходили перед его мысленным взором картины их свиданий с Коссуцией. Он почти осязал свою возлюбленную, слышал ее звонкий смех, ощущал шелк длинных сияющих волос. Чье-то прикосновение жестоко разрушило приятные грезы. Юлий вздрогнул и вернулся к реальности. Он увидел, что возле него на траву опустилась Аврелия. Юлий посмотрел на мать пустым, невидящим взором. Ни злости, ни неприязни к матери больше не было в сердце юноши. Женщина обняла сына.

– Не ищи забвения в прошлом, – сказала она, – но старайся найти его в будущем. Ты потерял одну, но можешь обрести другую, не менее преданную и любящую. Я говорю о Корнелии. Ты не знаешь, как эта девочка самоотверженно ухаживала за тобой. Твоя Коссуция…

– Не говори о Коссуции! – воскликнул Юлий. – Она богиня!

– Вот именно, что богиня, – кивнула мать, – у нее другие заботы. Она так и не пришла больше, чтобы навестить тебя, а бедняжка Корнелия не отходила от твоей постели.

– Корнелия очень добрая, – согласился Юлий.

– Она замечательная. Не прогоняй ее от себя. К тому же у нее кроме отца никого нет. За время твоей болезни она очень привязалась к нашему дому. Корнелия не похожа на избалованную патрицианку, она сама пекла для тебя хлеб и выбирала лучшие продукты для твоего стола.

– Да, девушки, подобные Корнелии, встречаются редко, – сказал Юлий.

В это время в глубине деревьев они увидели Корнелию. Дочь консула, взяв лейку, поливала цветы, черные скифские косы завораживающе струились вдоль тела.

– Женись на ней, сынок, – сказала мать, – она так тебя любит.

– Неужели в этом мире еще существует любовь? – вздохнул Юлий.

– Существует, и Корнелия уже доказала свою любовь к тебе. Это она, узнав твою историю, отправилась к Коссуции, чтобы вымолить прощение.

– Прощение? – воскликнул Юлий. – Но за что? Корнелия ни в чем не виновата, ни перед богами, ни перед людьми.

– Корнелия посчитала себя виноватой в том, что родилась на свет, мой мальчик, – спокойно проговорила Аврелия, пристально глядя на сына. – Вот так. Если бы ее не было, я не задумала бы поженить вас и, значит, твой брак с Коссуцией мог бы состояться.

– Бедная Корнелия, – ужаснулся Юлий, – сколько добра и милосердия в ее безгрешном сердце!

– Да, сынок, – холодно продолжала Аврелия, – благородная патрицианка Корнелия стояла на коленях перед этой плебейкой Коссуцией…

– Не смей оскорблять Коссуцию! – вскричал Юлий.

– Я не оскорбляю, а рассказываю то, что поведала мне Руфия, которая была свидетельницей этой сцены. Эта главная весталка очень гордится своей выученицей, она прямо упивалась, когда описывала, как унижалась Корнелия, валяясь в ногах у Коссуции, предлагая ей свое драгоценное ожерелье, за отмену проклятия.

– Бедная Коссуция, бедная Корнелия, – простонал Юлий, закрывая лицо руками.

– Итак, – неумолимо продолжила мать, – Корнелия решила, что это Коссуция навела на тебя порчу, желая отомстить за свои разбитые надежды. Коссуция отрицала свою вину в твоей болезни и попросила помощи у своей госпожи, этой Руфии, которая, как я слышала, знается со всеми темными и светлыми богами Олимпа. Руфия прельстилась даром Коссуции, ее бесценным сапфировым ожерельем, и за это согласилась помочь тебе. Они пришли вдвоем в наш дом, чтобы насладиться нашим горем и своим недостойным триумфом. Потому что, если и не девчонка Коссуция наслала на тебя порчу, то это уж точно совершила ее хозяйка, Руфия, которая презирает всех благородных и славится своим вольнодумством.

– Как ты зла, моя мама, – в отчаянии проговорил Юлий.

– Я не зла, но говорю тебе правду. Твоя болезнь была результатом проклятия, насланного этими гарпиями. Лучшие врачи были бессильны тебя исцелить, но, едва появилась эта Руфия с ее заговорами и снадобьями, как ты пошел на поправку. И хоть я ненавижу эту особу и всех весталок, ее подопечных, не могу не признать их искусство. Я принесла еще дары в храм, лишь бы не нажить столь хитроумного и беспощадного врага. Руфия, кажется, осталась довольна моим подношением, но, умоляю тебя, Юлий, держись подальше от весталок. Эти священные девы и впрямь обладают великими магическими познаниями. Надеюсь, нам больше не придется иметь с ними дело.

Юлий молчал, слезы текли по его лицу.

– Коссуция потеряна для меня навсегда, – тихо проговорил юноша. – Она отреклась от меня, предпочтя темноту храма моей светлой любви.

– Так будет лучше для всех. Ты должен благодарить богов, сынок, что они избавили тебя от этой бестии. Она недостойна тебя не только по своему происхождению, но и по своей сути: за нежным обликом нимфы скрывается беспощадная душа ламии. Пусть убирается во мрак своего храма. Боги посылают тебе спасение в виде Корнелии, этой самоотверженной, благородной, бескорыстной, преданной девушки. Чтобы Корнелия ни узнала о тебе, чтобы с тобой ни случилось, она не откажется от тебя, не бросит, и согласится даже умереть ради твоего счастья и благополучия.

– Я это уже понял.

– Тогда почему же ты отвергаешь ее?

– Я согласен взять в жены Корнелию. Если она этого хочет, то пусть ее желание исполнится. Пусть исполнится мечта этого чистого доброго сердца.

– О, сынок, – воскликнула мать, – какой же прекрасный поступок ты совершил! Я знаю, все боги Олимпа сейчас радуются за тебя.

Юлий устало и печально вздохнул.

ГЛАВА 6. СВАДЬБА ЮЛИЯ И КОРНЕЛИИ

Аврелия, торопя события, назначила свадьбу на самое ближайшее время. Юлий не спорил с матерью, праздничные хлопоты не радовали, но и не раздражали его. Равнодушие и усталость охватили молодого человека. Корнелия, видя такое состояние жениха, как-то вечером подошла к Юлию.

– Все еще можно изменить, – тихо сказала она. – Я знаю о твоем горе и не требую взаимной любви, но, если я совсем неприятна тебе, то лучше оставить все, как есть… – на ресницах Корнелии выступили слезы.

– Не волнуйся, – мягко проговорил юноша, – ты очень нравишься мне, и я не хочу ничего менять. Все будет хорошо, милая.

Девушка улыбнулась.

– Спасибо, – прошептала она.

За несколько дней до свадьбы странный посетитель пришел в дом Юлиев. Незнакомец был средних лет, высок, могучего телосложения, с короткими, вьющимися волосами и раздвоенным квадратным подбородком. Этого человека можно было бы назвать красивым, но что-то слащавое, отталкивающее было в этой, на первый взгляд, мужественной внешности. Словно боясь испачкаться, он брезгливо подбирал полы тоги и кривил тонкие губы. Он попросил, чтобы его проводили к Юлию. Войдя в дом, этот человек придирчивым взглядом осмотрел роскошное убранство особняка, острая зависть отразилась на его резком лице.

– Приветствую тебя, благородный Гай Юлий Цезарь, – хорошо поставленным голосом опытного полководца и оратора проговорил незнакомец. – Меня зовут Луций Корнелий Сулла, я сенатор.

– Приятно с тобой познакомиться, сенатор, – учтиво поклонился Юлий. – Присаживайся, пожалуйста.

Сулла небрежно развалился в кресле.

– Я был другом твоего отца, – сказал сенатор, – и, уважая его память, пришел сюда, чтобы предупредить тебя о грозящей опасности.

– О какой опасности, сенатор? – удивился Юлий. – Что мне грозит?