Жизнь с хаски глазами кошатника, Или #Хасководам_номер_раз

Жизнь с хаски глазами кошатника, Или #Хасководам_номер_раз
Таисия Цой

Эта книга создана для трёх категорий людей:

1) Для тех, кто хочет приобрести себе хаски – для того, чтобы вы расхотели.

2) Для тех, у кого уже есть хаски – для того, чтобы вы не мнили себя исключительными жертвами этой породы. Не думайте, что вам досталось больше египетских казней, чем остальным счастливым обладателям хасей.

3) Для тех, кому просто интересно, как это – быть всегда кошатником, а потом «вжух!» и взять себе в качестве первой собаки хаски.

Мы в ответе за тех, кого не приручили.

Жизнь с хаски глазами кошатника, Или #Хасководам_номер_раз

Таисия Цой

© Таисия Цой, 2020

ISBN 978-5-0051-0537-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Вводное. Или «Что б вы понимали»

– Ну, привет, что ли, – сказала я, краснея до кончиков волос. – Да, понимаю, приветствие для книги так себе. Но это первая в моей жизни настоящая книга, так что не кидайтесь тапками, у них всё равно аэродинамика говённая.

Итак, меня зовут Таисия, на сегодняшний день мне тридцать один год. Я веду недо-блог в ЖЖ (https://da-laaadno.livejournal.com (https://da-laaadno.livejournal.com/)), в котором чаще всего либо жалуюсь на жизнь, либо ёрничаю по какому-нибудь поводу. Иногда среди прочего мелькают окололитературные фантастические рассказы. Но чаще жалуюсь, конечно. И ёрничаю. В основном это касается моих домашних питомцев, коих четыре штуки в общей сложности, не считая робота-пылесоса. Тут хотелось бы по привычке добавить «и не считая благоверного», но не все могут корректно оценить замужний юмор. Благоверного я исключительно люблю, поэтому на первой странице гадостей писать не буду, а к моему юмору вы постепенно привыкнете. Никуда не денетесь.

Следующими после меня и мужа прошу любить и жаловать моих чертей, они же коты: Бес – старший, Цербер – младший. Ну и, конечно же, два ключевых героя: мои хаси, которым уже шестой год. Мои личные демоны.

Айхал – мальчик, демон северного ветра. Руна – девочка, демон северных волн. Не могу заставить себя использовать в речи «собачью» терминологию. Например, обозначение собачьей самки словом «сука» у меня почти на физиологическом уровне вызывает отторжение. Поэтому всех называю исключительно мальчиками и девочками. Разумеется, пока те ведут себя прилично. Но, стоит кому-то из питомцев перегнуть стальную арматуру моего терпения, и последующие речевые обороты заставляют краснеть самых опытных докеров моего портового Города. И даже моего папу. При этом термин «сука» обычно самый приличный в моих гневных тирадах…

По образованию я юрист. По призванию недо-писатель, псевдо-клоун и качественный дурак. Веду себя соответственно. Это для того чтобы вы понимали, что вас ждёт в дальнейшем на этих страницах. Вдруг вы передумаете покупать эту книгу, переминаясь сейчас с ноги на ногу в книжном магазине, листая первые страницы. Просто я так всегда делаю: прихожу в книжный магазин, беру книгу, читаю описание и первые страницы, чтобы прочувствовать слог, обнаружить юмор и смысл. Если чувствую, что за рёбрами отозвалось – беру не раздумывая, периодически забывая посмотреть на ценник… И зачастую на кассе чувствую себя крайне неловко, вытряхивая карманы. Если не хватает в моих – вытряхиваю карманы благоверного. Тот шипит, как помытый кот, но всегда сдаётся. Потому что вставать между мной и покупкой книг – чистой воды самоубийство. Это же книги. Они всегда будут стоить того, чтобы ходить пешком и питаться хлебом.

Поэтому если отозвалось, не забудьте посмотреть на ценник.

Считаю необходимым сразу всех предупредить, что имею привычку иногда сворачивать с основной темы текста. Целью является максимальное прояснение ситуации, дабы понимание читателя о том, в какой заднице я снова оказалась, расцвело палитрой всех красок, которыми переливалось моё лицо в тот или иной момент жизни. Либо же просто веселья ради, что имеет не самое последнее место в моей жизни. Я не особо разговорчива с посторонними в жизни, но если что-то пишу, то этот поток не остановить даже самой глухой бобровой плотиной.

На создание этого текста меня подвигли долгие раздумья о воспитании и совместном проживании с собаками этой ценной породы. «Ценной» читайте с сарказмом.

За последние несколько лет, что эти собаки вторгаются в моё личное пространство (даже в туалете), я часто обращаю внимание на объявления из категории «пристраивается хаски», «хаски ищет новый дом», «отдаю в добрые руки хаски, не смогли справиться». Ими пестрят социальные сети во всех регионах страны. Каждый раз подняв глаза от экрана телефона с очередным пристроем, я печально смотрю на своих демонов. И мне искренне жаль тех собак, чьи хозяева оказались настолько морально слабыми, что решили отдать свою душу. Я как никто другой знаю через что прошли все эти люди, каждый из них. Знаю насколько это тяжело, как это адски трудно. Правда в том, что большинству из них просто не хватило терпения на какие-то пару лет. Перечитав сотни этих объявлений, я сделала определённые выводы. Главная проблема в том, что заводчики не говорят вам всей правды.

Ни один заводчик не станет говорить потенциальному клиенту с горящими страстью глазами, размахивающему деньгами за породистого щенка, то о чём нам рассказала наша мама-хаски (про неё вы ещё услышите не раз). Нам больше повезло, чем большинству хасководов.

Нам собаки достались бесплатно, без документов. Зато с двухэтапной проверкой. Абы кому этих щенков отдавать не собирались, тем более при условии, что денег не брали. И потому нам описали наше ближайшее будущее на 3—4 года в красках и жестах, разыграв целый спектакль театра кабуки, пригрозив «ненавязчивым отслеживанием» на всю последующую жизнь щенков.

Так вот, основная цель этой книги, к сожалению, не увеселение читателей. Я просто очень хочу, чтобы как можно больше людей, загоревшись идеей завести себе хаски, сначала прочитали эту книгу. Я клянусь быть предельно честной с вами и с самой собой здесь, на этих страницах. Я расскажу всё как оно есть. Просто прочитайте от начала и до конца… И потом очень хорошо (месяца три) подумайте – а сможете ли вы с этим справиться, готовы ли вы к этому.

Хаски – это не просто собака.

Добро пожаловать в мой персональный ад длиной в несколько лет.

– Божечки, я написала первую главу своей первой книги! – закатывает глаза, с радостным грохотом падает в обморок.

Глава 2. Или «Как я докатилась до жизни такой»

Ничего размером больше кошки по местам моего обитания никогда не бегало и не предвещало. Первым моим домашним животным была мышь-полёвка. Как-то раз осенью, когда мне было лет шесть, я принесла её с улицы в кармане и попросила ей политического убежища у нас дома. Мама была счастлива. Вру, конечно. Мышка не могла с нами жить по этическим и санитарным соображениям, навязанным мне обществом в лице страдающего родителя. Пришлось спуститься на технический этаж нашего общежития, и выпустить кроху в свободное плаванье. На улице было холодно, а у нас в доме хотя бы был шанс не умереть от низкой температуры. Потому как соседи были те ещё свиньи, то пожрать бы она всегда нашла. Надеюсь, что и соседи, и мышка повеселились ещё хотя бы пару лет.

Когда мама поняла, что её психика не выдержит новой полевой живности, которую сострадающая всем поголовно я должна была принести с улицы в самом скором времени, мне сделали подарок.

Одним холодным снежным вечером мама вернулась с работы, и я услышала фразу, которую боится услышать любой ребёнок. Даже если ему 45 и у него самого двое детей.

– Ну-ка иди сюда, – донеслось из прихожей. И перед глазами стремительно пронеслась вся моя недолгая жизнь, топая как стадо голодных ёжиков. Я осторожно выглянула из-за угла таким образом, чтобы потенциально пролетающая звездюлина возмездия не достигла цели, из которой росла длинная русая коса.

– Ну, ближе… – улыбнулась замёрзшая мама, и я выдохнула – раздачи сегодня не будет.

Всё-таки она ещё не заметила, что некто хитропопый пересадил все цветы на нижних полках в комнате. Просто я тут намедни искала подарки на свой день рождения, рыская по квартире коротконогой ищейкой. Обшарив всё до чего могла дотянуться, я посмотрела под потолок. Выбор был невелик – смириться или антресоли.

Недолго думая, как это водится у шестилеток, я поставила друг на друга две табуретки, чтобы дотянуться до вожделенных шкафчиков. Ничего не найдя внутри я поняла, что если спускаться с этой стремянки вниз тем же способом, которым я сюда забралась, то можно получить нехилые травмы – табуретки шатались как проклятые, и я вместе с ними. Посему было принято решение с радостными воплями десантироваться на кровать. Продумывая траекторию, я понимала, что для того чтобы долететь до кровати и остаться при целых конечностях, надо посильнее оттолкнуться. Но, кое в чём я просчиталась. А именно – в физике, которую ещё не изучала. Мне даже в голову не пришло что, если оттолкнуться ногами от поверхности крайне неустойчивого объекта (такого, как составленные друг на друга кривые табуретки), объект неминуемо упадёт в противоположную сторону. В моём случае на противоположной стороне были полки с цветочными горшками. Я приземлялась на кровать под свои счастливые вопли, заглушаемые грохотом и звоном. Пару минут я не решалась подняться с кровати, испуганно сопя рожей в подушку. Ну, а вдруг оно всё как-то само собой починится и встанет на место. Не сработало.

Пришлось посадить цветы обратно, просто воткнув их в землю и обрезав ставшие лишними черенки, торчащие из земли надгробными плитами моего садоводческого таланта. Да, я понимала, что если оторвать растение от корней, то оно уже не выживет, но у меня не было выхода – я была не готова умирать в таком юном возрасте, не познав все минусы и недостатки человеческой жизни. Затем я протёрла все горшки, чудом не превратившиеся в миллиарды осколков. Осмотрев плоды свои работ, я поняла, что земля должна лежать немного ровнее. Хотя бы без ямок от маленьких пальчиков, которыми я приминала поверхность. Как всякий ребёнок, который любит слушать истории папы (сотрудника оперативного отдела) про криминалистические экспертизы и про всё что к ним приводит, я примерно знала, как скрыть содеянное. Достала из маминой косметички кисточку с чьим-то натуральным ворсом, которой обычно наносят румяна. Она была жутко брендовая и исключительно дорогая. Но некоторые маленькие девочки (те, что любят криминальные истории, а не макияж) этой кисточкой отлично заметают следы, возюкая брендовым ворсом по земле, разравнивая её до первоначального состояния. Кисточку я отмыла, результатами своей работы восхитилась, пожалела, что не могу никому обо этом похвастать – срок давности по таким правонарушениям не менее 10-ти лет. Спустя неделю растения решили меня подставить и сдохли. Естественно, я получила звездюлей. Но какая это была работа! Ни один эксперт бы не догадался. Я ведь даже отпечатки пальцев с горшка и кисточки стёрла. На всякий случай. Но, это меня ждало впереди.

А в тот вечер, сунув руку за пазуху, мама достала на ладошке комочек чего-то. Непонятного цвета, неясного пола, совершенно невнятного происхождения. Я заинтересованно моргнула. Мне в ответ моргнуло огромными голубыми глазюками. Комочек на ладошке расправил мохнатые слоновьи уши.

– Что это? – я была в растерянности.

Мама прикрыла второй ладошкой обладателя глазюк и ушей. Из-под пальцев немедленно замурчало. Это был самый лучший подарок на день рождения, и один из самых счастливых дней моего детства. Пока домой не вернулся папа… Почему-то он не разделял наш с мамой кошачий энтузиазм. Однако, за несколько дней котейка отвоевала кусочек места как в его сердце, так и на его животе.

Люся – так мы её назвали. Это была сиамская чистопородная кошка, но без документов. Как вы понимаете, это наша семейная традиция – приобретать животных без документов. Помимо голубых глазюк и слоновьих ушей, она обладала собачьим нравом.

Я не раз слышала, что сиамские коты скверны характером, агрессивны и не поддаются дрессировке. Брехня, товарищи. Вы просто не умеете с ними общаться. Эта кошка была одним из самых умных созданий, что я знала за всю свою жизнь. И это я сейчас не только и не столько про животных.

Люся была хранителем спокойствия в семье. Когда мы с мамой ссорились из-за немытой посуды, или плохо протёртой пыли, Люся телепортировалась в гущу событий как журналист горячих точек. Она вилась у ног, очень громко урчала, перебивая наши с мамой обвинительные выпады в адрес друг друга. Кто-то обязательно не выдерживал и брал её на руки, после чего объявлялось перемирие. Она любила нас всех без исключения, и была готова защищать нас любой ценой. Я уверена, что если бы гипотетических грабителей вдруг занесло в наш неблагополучный район, и по какой-то несчастливой случайности и законам кармы именно в нашу квартиру, то последним, что они увидели бы в своей никчёмной жизни были бы голубые глаза с вертикальными зрачками.

Для сведения, я приведу самый яркий пример из нашей с ней жизни. Мы всё ещё жили в общаге, на последнем этаже. Сами понимаете, соседей мы не выбирали.

Мы были дома с мамой вдвоём, смотрели телевизор, когда услышали, как в нашу дверь кто-то в прямом смысле ломится. Я сжалась в комочек от страха. Времена были ещё не очень цивилизованные – многие не отошли от лихих девяностых, погружая в эту атмосферу всех вокруг, словно чайные пакетики в кипяток. Мама подошла к двери, заглянула в глазок. Под дверью шаталась пьяная, как отчим Буратино, бабища, и орала. Мама приоткрыла дверь, благо та была на цепочке. Бабища, по совместительству наша соседка снизу (только непонятно с какого этажа), кричала на весь коридор о том, что мы её заливаем. Это если вкратце. По факту она, конечно, много чего ещё орала… Я прям восхитилась своим детским умом некоторым ненормативным эпитетам, стараясь запомнить их вместе с интонациями на будущее. Отметив мой нездоровый интерес к бранной речи, мама перебила словесный соседский поток, спокойно и холодно отрезав, что все краны у нас закрыты. Но соседку это не проняло. Судя по всему, ей отчаянно хотелось именно громкого скандала, желательно с побоями.

В какой-то момент в коридор мимо меня просочилась Люся. Она перетекла вязкой ртутью к порогу, изящно скопившись в упругую пружину у маминых ног. И очень серьезно посмотрела на орущую посреди ночи женщину. Люся ненавидела пьяных. Когда допустимый уровень шума по мнению кошки был превышен, она поднялась на лапы, выгнула спину, и зашипела так, что у меня волосы дыбом встали. Это было что-то ужасное. Это надо было снять и отправить Стивену Кингу для проб в фильме «Кладбище домашних животных». Тётку словно газонокосилкой сбрило из эфира. Я её не то что в коридоре, я её вообще на районе больше никогда не видела.

У Люси был очень короткий хвост. Он был сломан в четырёх местах. Но это не мешало ей выражать им свои эмоции, а нам – понимать её с полу взмаха. Я не раз осторожно прощупывала кошачий хвост, считая неровности кончиками пальцев. Это был своеобразный ритуал, который меня всегда успокаивал.

Я – дитя поколения, у которого не было дома ни компьютера, ни телефона (даже стационарного), ни интернета. И мы развлекались как могли. У нас с кошкой был слаженный тандем по выявлению преступлений среди тараканов, назначению наказания и немедленному приведению приговора в исполнение. Без права на обжалование. Каждый усатый нарушитель, которого я задерживала на месте преступления (это, собственно, сам факт нахождения на моей территории), неизменно приговаривался к смертной казни. Через поедание кошкой. Палач жрал насекомых, не мучаясь совестью и не морщась. Благо «преступников» было непожранное поле, ибо о дезинсекторах в то время слыхом не слыхивали, как и про интернеты эти ваши. В общем, нам было чем заняться.

Один раз я игралась с кошкой и опоздала в школу. На 4 часа. В общем, это было прекрасное время.

Мы переехали, когда мне было лет 13—14. Конечно, Люся переехала с нами. В квартире до нас жила большая семья. И в этой же квартире скончались дедушка с бабушкой – в комнате, которую родители сделали своей спальней. С первого дня мы с Люсей поняли, что там не всё в порядке.

Но кошка меня оберегала от всего. Когда она приходила ко мне спать, я чувствовала себя под защитой чего-то огромного и могучего, словно под шерстью этого маленького существа, свернувшегося на моём плече мурлыкающим кольцом, жил Ёрмунганд. Я была уверена – никакой полтергейст не проскочит мимо неё, чтобы укусить меня за пятку. Именно в первые месяцы после переезда я поняла насколько это жутко, когда кошка сидит на месте не шевелясь, уставившись в одну точку где-то под потолком. И только зрачки то расширяются, то сужаются…