Его Лесничество

После церемонии офицеры бестолково сгрудились, не зная, что делать дальше.

Иоф приблизился к Ньюту и попросил не уходить.

Что-то задумал

На дороге показался армейский вездеход. Офицеры встрепенулись и стали переглядываться.

Никто ничего не понимал.

Иоф шагнул вперед и успокоил собравшихся.

– Это машина сопровождения, – сказал он. – Я попросил их задержаться, чтобы избежать суеты.

Хармс заметил взгляд Ньюта в сторону отца. Коменданту пришлось не по нраву, что штатский выкинул что-то, не посоветовавшись.

Но отец поспешил успокоить:

– Для вас встреча будет особенной

И добавил с нажимом:

– .., комендант.

Когда автомобиль приблизился на достаточное расстояние, лицо Ньюта поменялось.

В машине беззаботно беседовали двое. Говорил солдат за рулем, а второй – слушал и улыбался. Но Хармс не поверил его улыбке. Она не помешала ему тоже увидеть Ньюта.

Их взгляды соединились и более не теряли связи. Ньют распахнутыми глазами тянул вездеход как на лебедке; а тот, второй, не отрывался от Ньюта и давно выпал из смешливого разговора, хоть и поддерживал его уголками губ.

Машина остановилась.

Водитель выскочил и встал навытяжку, отдавая честь старшим по званию. Но взгляды были прикованы к вышедшему из пассажирской двери.

Чертами лица он походил на Ньюта. Но в отличии от свеженького полковника, кожа незнакомца обладала таким оттенком, будто он не из машины вышел, а из эпицентра пыльной бури. Будучи младше большинства присутствовавших – что-то по-молодому неотесанное таилось в глубине его взгляда – лицом он выглядел старше любого. На добрую голову выше коренастых офицеров, как специально подобранных Ньюту под стать, он кривился на правый бок и казался со всеми вровень. И шел странно, словно не был уверен в каждом шаге. И поворачивался назад к машине, чтобы в случае чего дернуть обратно.

Но вот подошел вплотную, и Хармс, невольно укрывшийся за чужими спинами, с опозданием разгадал пришельца. Никуда он не оборачивался и никуда не клонился. Правый рукав солдатской телогрейки он заткнул за пояс. Хармс подумал зачем носить так странно, но по взглядам взрослых, которые, лишь скользнув по пустынному боку, спотыкались и отскакивали прочь, о чем-то догадался с детской смутностью.

Ньюту, кажется, пришлось тяжелее всех. Перед ним стоял брат, которого он успел причислить к мертвым. Как бы взгляд ни петлял, Ньют не имел морального права отвести глаза, наполнявшиеся слезами.

– Копер! – выкрикнул он имя брата.

Сделал два быстрых шага вперед и заключил его в объятья, положа подбородок на знакомое плечо, превратившееся в обрубок.

Здоровая левая рука Копера взметнулась, было, к затылку коменданта, но остановилась и хлопнула по спине. Чуть сильнее положенного. Стала гладить. Как будто Ньют нуждался в успокоении.

Комендантом владели противоречивые чувства. И единственной точкой их приложения стал Иоф. На него с немым вопросом смотрел в ту минуту полковник. И туда же устремился глазами Хармс.

Иоф стоял чуть в стороне и улыбался. Со стороны могло показаться, что он радуется воссоединению братьев.

Но Хармс подумал: а ведь отец никогда не был сентиментальным.

3. Грина выставляют вон

#1

Всю обратную дорогу Грин расспрашивал дядю о его злоключениях. Копер отвечал охотно, но при этом темнил. Уводил рассказ в сторону таких малозначительных деталей, что постепенно обесценивал и своё в них участие.

Но даже обесцененные, дядины подвиги манили Грина в поход, к приключениям.

Они поднимались вслед за отцом по лестнице, Грин всё тараторил, слова отскакивали от стен и единственные наполняли подъездный полумрак.

Дядя молчал и загадочно улыбался.

Отец не улыбался, а молчал гнетуще.

Троица переступила порог квартиры. Снова был черёд дяди отвечать на расспросы. Грин с нетерпением ждал. Копер упрямо водил племянника кружным путем. А его старший брат застыл на месте всё с той же неулыбкой на лице.

Копер склонился над ботинками в попытке развязать шнурки. Потерял равновесие и со стуком поймал, прислонясь лбом к стене. Ничего не выходило, а Грин был слишком занят борьбой с пуговицами на пальто и словоохотливым языком.

Перед братом сел на корточки Ньют и завозился с узлами.

Копер сразу прочувствовал его настроение. Растерял веселость и продолжал рассказ скорее по инерции. Чтобы у слушателей не возникало вопросов.

Но тема уже исчерпалась, потому что Ньют вдруг обратился, не поднимая головы:

– Я очень рад, что ты вернулся, Копер, – сказал он.

От его голоса в прихожей стало прохладнее.

Грин с интересом повернулся.

– Тут многое изменилось, – продолжал отец, – так что давай оставим старые претензии в прошлом. Мы уже не дети, чтобы подначивать друг друга как раньше. Особенно на публике.

Мальчишка никогда не слышал этой истории. И поэтому навострил уши, надеясь узнать, что же там произошло.

– Горожане ждут от меня защиты, – в голосе отца прозвучала досада, – я давно не принадлежу сам себе. Я и им принадлежу тоже.

Он отвернулся. Казалось, комендант уговаривает сам себя.

Но Копер не дал ему ускользнуть.

– Иоф не предупреждал, как высоко ты взлетел.

Дядя подтянул ногу, и отцу пришлось отодвинуться. Он поднялся и встал рядом. Молча смотрел, как постукивая пяткой, брат стаскивает развязанный ботинок.

– Вы неплохо тут спелись, да?

Грин увидел на лице дяди улыбку. У отца еще оставалась возможность уйти от разговора бескровно. Но он как будто не заметил вопроса.