Надежда

– Через месяц мы поженились, у нас жили, Семён приезжий был, с Киева учиться приехал. Недолго наше счастье было, пять лет всего, всё война проклятая отняла. Муж погиб и отец, да и мать не выжила. Чуть дочери не лишилась, да добрые люди помогли. Вот и ты Мария тоже помогла – говорила Анна, вытирая набежавшие слёзы.

– Поздно уже, отдохнуть бы надо. Утром надо на станцию сходить, спросить когда поезд до Ленинграда будет, билеты опять же купить. Ложись рядом с дочерью, я на лавке лягу – устало сказала Мария.

Утром позавтракав, Иван пошёл на станцию, чтобы узнать когда поезд до Ленинграда будет и билеты на всех купить. Анна деньги хотела дать, но Мария обиделась

– Что же это, мы и билеты купить не можем? Ты вот нам проживание даёшь… – сказала она, вытирая стол ладонью и собрав крошки, отправила в рот.

Анна промолчала, не зная, что и ответить.

– Вы посидите, я к соседке козу свою отведу, она давно просит продать мою кормилицу ей. Что ж, у неё тоже детишки, муж без ноги с войны вернулся, пусть молочко пьют – выходя из дома, сказала Мария.

Соседка рада была, что теперь у неё молоко будет каждый день, детишкам.

– Уезжаем мы, в город. Козу с собой не увезёшь, пусть тебе хоть польза от меня будет. Денег не возьму, коза моя, нам как член семьи была, голодными нам не давала остаться. Ладно, может ещё увидеться придётся, не поминай нас дурным словом Катерина – сказала Мария, оставляя козу соседке.

Иван вернулся быстро, с билетами на руках.

– Поезд ночью придёт, так что будет время дом заколотить – сказал парень.

Собрав со двора доски, Иван занялся делом, оставив только дверь незаколоченной.

– Перед уходом заколочу – деловито сказал он.

– Сынок, ты бы на базар сходил, мясо и хлеба немного купил, в дороге есть надо, а ехать больше суток – попросила Мария.

Иван молча вышел из дома. Мясо, которое принёс Иван, Мария варить поставила вместе с картошкой. Суп поели перед уходом, а мясо и картошку, Мария сложила в алюминиевую кастрюлю. В бумагу завернула нарезанный хлеб и сало и положила в сумку. На станцию, Мария попросила отвезти их, мужа Катерины, на телеге. С одной ногой, мужчина работал в колхозе, возил сено, исполнял поручения председателя. Вещей было всего два чемодана и сумка большая с продуктами. Поблагодарив соседа, который ночью привёз их на станцию, Мария попрощалась с ним и села на скамью, где уже расположились Анна с дочерью, Иван и Василёк. Поздно ночью, подошёл поезд, который ехал из Ташкента в Ленинград, из вагонов вышли несколько человек, а Мария с детьми и Анна с дочерью вошли в свой вагон и расположились на своих местах. Иван и Василёк залезли на верхние полки, тут Дуся тоже попросилась наверх, Анна приподняла её, а Иван подхватив, усадил рядом. Дуся по – детски радовалась и смеясь смотрела в окно, показывая ручкой вдаль, на мерцающие огоньки.

Была глубокая ночь, поезд не простояв и пятнадцати минут, продолжил свой путь.

– Дуся, доча. Спускайся вниз, надо поспать немного, смотри как темно на улице. – сказала Анна, протягивая руки, чтобы помочь дочери спуститься.

Та послушно опустила ножки и Иван схватив её за подмышки, передал Анне. Женщина положила Дусю на нижнюю полку и накрыла покрывалом. Через две минуты, Дуся уже спала безмятежным сном. Мария так и не смогла уснуть, она оставляла привычную жизнь за спиной, не зная, что ждёт её впереди. Но улыбающееся лицо Анны, успокаивало, да и Иван был уверенно спокоен. Василёк тоже уже спал, дети засыпают быстро, ведь у них не было никаких забот. Утром Мария приготовила завтрак и сложила всё на столик и Ивана попросила сходить за кипятком. До Ленинграда еды вполне хватило, отварные мясо и картошка с посыпанной зеленью и лучком разделили на три раза и ели с хлебом и салом и когда поезд, ранним утром прибыл в Ленинград, сумки с едой были пустые. Выйдя из здания вокзала, они все направились к автобусной остановке, Иван нёс чемоданы. Но им предстояло ещё раз сделать пересадку, так, двумя автобусами, они доехали наконец до дома Анны. От остановки немного вернулись назад и прошли через широкую арку во двор. Двор был пуст, в те годы собственных машин ещё не было, страна поднималась после тяжёлой войны. Поднимали сельское хозяйство, восстанавливали заводы и фабрики, надо было в короткие сроки всё это сделать. Собирался пленум ЦК КПСС, решались вопросы восстановления городов, доставки пшена, мяса, молочных продуктов, людям надо было есть. Выполнение и перевыполнение плана, задачи пятилетки…да мало ли было дел и проблем у государства. Поднявшись на третий этаж, старого дома, с широким подъездом, лестницей с тяжёлыми коваными  перилами, Анна открыла дверь своей квартиры. Мария, Иван и Василёк, впрочем, как и Дуся, с любопытством оглядывали все комнаты, зашли на кухню, посмотрели совместные ванную и туалет, Дуся выбежала на балкон и ухватившись за гипсовые фигурные перила, воскликнула.

– Как тут высоко!

– Осторожно, Дусенька. Перила высокие, но будь осторожна, можно и упасть – оттаскивая дочь от перил, сказала Анна.

Три большие, светлые комнаты, с высокими потолками и толстыми стенами.

– Мальчики могут занять комнату в глубине, по коридору, мы с Дусей расположимся в маминой спальне, а ты Мария будешь спать на широком кожаном диване в зале – сказала Анна, видя, что все трое стоят в нерешительности.

– Ура! У нас с братом своя комната будет – весело закричал Василёк, затаскивая тяжёлый чемодан в комнату.

Но Иван взял из его рук ношу и занёс в комнату. Кровать и кушетка, в виде тахты, книжный шкаф, рядом комод, с большими ящиками и красивыми ручками, у окна письменный стол и кресло, светло зелёные портьеры и белая тюль, на длинном, широком окне.

– Это кабинет папы…был. Здесь он часто работал ночами. Надеюсь Иван, тебе и Васильку понравится и не будет тесно – с грустью сказала Анна.

– После лежанки за печкой…да это просто хоромы тётя Аня – ответил Иван, впервые за долгое время, улыбнувшись.

У парня была красивая загадочная улыбка и Анна подумала тогда.

– Ох, немало женских сердец этот парень разобьет.

Война сделала Ивана серьёзным и ответственным, за мать и брата. И не по годам, Иван был взрослее своих восемнадцати лет. Он мало говорил, но если скажет что-то, это было не как приказ, но Мария уважала его мнение и почти всегда делала так, как хотел Иван.

– Хорошо то у тебя как Анна. Живут ведь люди. А в деревне людям тяжело. Работы много, а итог не виден – сказала Мария.

– Сейчас везде тяжело Мария. Не шуточная прошла война, забрав наших дорогих и близких сердцу людей. В городе работа тоже не мёд, надо вкалывать в две, а то и в три смены на заводе или фабрике. Но трудности пройдут, вот увидишь. Пусть не мы, но наши дети, наконец заживут счастливо – сказала Анна.

– Дай то Бог. Дай Бог – тихо ответила Мария.

– Так…конечно всё это хорошо, но нам надо есть что-то. Скоро обед, а у нас ничего и нет. Или есть? – проходя на кухню, сказала Анна.

Перед балконом, в небольшом мешке лежали лук, картошка, кочан капусты, морковь и неплохо сохранились, хотя Анна отсутствовала всего несколько дней, но ей казалось, что она не была дома целый месяц.

– Вы пока располагайтесь, я в магазин сбегаю, тут недалеко, за углом. Хоть хлеба что ли принесу – сказала Анна, беря авоську и выходя из квартиры.

– Вот когда бы моя коза приходилась. Свежее молочко детям, каша так же…хм, жаль привезти её было нельзя – сокрушалась Мария.

Иван улыбнулся.

– Вот только твоей козы здесь и не хватает для полного счастья. Может ты её в ванной бы привязала, или нет, лучше на балкон, чтобы воздух не портить в квартире, а мам? – сказал он.

Мария ничего не ответила, она просто знала, если бы не её коза Манька, им бы не выжить. А сколько она её прятала от немцев? То в лесок уведёт, то в погреб спустит. Мария тяжело вздохнула и зашла на кухню, почистить лук и картошку. Дуся залезла под кровать и детской памятью помнила, что бабушка складывала её игрушки, в коробку, с трудом вытащила эту коробку из-под кровати. Открыв крышку, Дуся с восторгом воскликнула.

– Это мои игрушки! Василёк! Иди скорее сюда. Посмотри, сколько здесь их много.

Василёк прибежал на зов Дуси и увидев коробку, полную разных игрушек, просто обомлел. Он в жизни не видел сразу и так много игрушек. Присев рядом с Дусей, он хватал то машинку, то тряпичного петрушку, то мячик, каждый раз восторженно восклицая.

– Ой, машинка! А это что, ой, мячик!

– Будем вместе играть, выбирай, что хочешь – добродушно сказала Дуся.

– Правда? А можно я вот это возьму? – спросил с надеждой Василёк.

Он был всего на три года старше Дуси, но мальчуган никогда не видел столько красивых игрушек, ему четырнадцать лет, но он по – детски воспринимает серьёзный разговор с Дусей.

– Это петрушка, красивая у него шапочка, правда? На, возьми, а вот ещё машинка. Ты ведь мальчик, а мальчики в машинки играют. А это моя кукла Таня, мне её папа на день рожденья подарил. Красивая, я её очень люблю. Ты ведь не будешь просить у меня мою Таню? – ворковала Дуся, обнимая большую куклу, со светлыми кудряшками, как у неё и такими же голубыми стеклянными глазками.

На кукле было ситцевое платьице в мелкий цветочек и бантик на головке. Вернулась Анна из магазина, в авоське у неё лежали две банки тушёнки, два чёрных хлеба, яйца штук двадцать и стеклянная бутылка растительного масла. Из тушёнки решили суп сварить, накрошив в кастрюлю лук, морковь и картошки.

– А давай и капусты мелко порежем, борщ получится. – предложила Анна и видя, как неловко себя чувствует Мария, она обняла её за плечи и тихо сказала

– Расслабься Мария. Этот дом твой, как и мой, твои дети, мои дети, моя дочь, твоя дочь.

Прослезившись, Мария крепко обняла Анну и расцеловала.

– Спасибо тебе Анна. Значит мы с тобой сёстры – ответила Мария.