Надежда

– Мархамат, дочка, Собиржону плова отложи отдельно, придёт скоро, поест – сказала Саломат хола, когда Мархамат, открыв крышку казана, стала перемешивать в нём плов.

– Хорошо мамочка – тихо ответила девушка и взяв косушку побольше, положила в неё плов и накрыв тарелкой, убрала на край очага.

Вечером пришли Мехринисо с малышом и Дусей.

– А детей что же не привела? – спросила Саломат хола.

Зять Ваш пришёл пораньше велел мне самой идти к Вам – ответила Мехринисо, отдавая ребёнка матери.

– Ну и ладно, садись, поешь с нами. Мархамат картошку с яйцами пожарила с обеда осталась, что будешь дочка? – спросила Саломат хола.

– Ой, я плов хочу – весело заявила Дуся.

– Хорошо, сейчас тебе плов принесу. Кеное занята, малыша кормит – ответила Саломат хола, уходя к навесу, где стоял самодельный из глины очаг и накладывая плов из чашки в большую тарелку.

Так Анна и Дуся пробыли в Ташкенте больше двадцати дней, в дорогу им Саломат хола собрала сухофрукты, свежие помидоры и огурцы, виноград и гранаты, два арбуза и две дыни. Решили лететь самолётом, чтобы продукты не пропали. Нежно со всеми простившись и пообещав приехать следующим летом, они собрались в дорогу. В аэропорт их проводил Собиржон и они улетели рано утром. В Ленинграде, взяв носильщика и положив все коробки и авоськи с арбузами и дыней в тележку, они дошли до такси и благополучно доехали до дома. Оставив Дусю с вещами возле подъезда, Анна пошла звать на помощь Марию или Ивана. Дома Анна узнала, что парень поступил в институт и Василёк тоже вернулся из лагеря. От гранат, винограда, арбузов и дынь, все пришли в восторг. Такого в Ленинграде было не найти. Сидя на кухне за столом, Анна и Дуся рассказывали о проведённом в Ташкенте времени. Дуся хвалила малышей кеное и Мехринисо.

– Они такие красивые, такие сладкие и пухленькие, прямо прелесть! Я им целовала ручки и ножки – громко говорила Дуся.

– Какой сладкий аруз, а дыня ещё слаще – с восторгом говорил Василёк, поедая сладкий плод.

Лето быстро проходило, Иван  приступил к учёбе в институте, Дуся и Василёк пошли в школу, она в шестой класс, он в девятый.

Не успел Иван приступить к учёбе, как пришла повестка, его призывали в армию. Зря ходили Анна и Мария в военкомат и просили отсрочить службу.

– Ведь он может и после института отслужить, только поступил ведь – просила Мария.

– Пожалуйста, дайте мальчику доучиться. – умоляла Анна.

Но военком был непреклонен.

– У меня приказ, Ваш сын достиг возраста для службы, завтра с утра сбор, к десяти часам утра, прошу не опаздывать. – вежливо, но твёрдо сказал военком.

Анна и Мария грустно переглянулись и ушли домой, собирать вещи Ивана. Мария никогда ничего от сына не скрывала, парень вырос и после смерти мужа, женщина считала старшего сына главой семьи. Советовалась с ним, спрашивала советы по всем вопросам. Вот и в этот раз, Мария рассказала, что они с Анной ходили в военкомат, в надежде, что ему дадут отсрочку. Иван поверить не мог.

– И зачем Вам это понадобилось мама, тётя Анна? Я что, маменькин сынок? Да меня на смех поднимут, если узнают. Очень прошу Вас, никогда за меня, ни перед кем не просите – сказал парень.

Иван не был груб, но был категоричен. Мария и Анна почувствовали себя виноватыми.

– Не надо было ходить… – прошептала Мария.

– Но я хотела, как лучше… – шёпотом ответила Анна.

Настроение было испорчено, но надо было собрать вещи и приготовить на дорогу еды, ведь неизвестно куда и сколько будет ехать Иван. Купив в магазине фарш, Мария налепила котлеты, пожарила картошки, испекла творожные пироги и пожарила блины. Иван не хотел брать с собой еды, но видя, как расстроились женщины, разрешил немного положить.

– Но провожать меня никто не пойдёт, прошу Вас, я сам – сказал Иван и рано утром вышел из дома, повесив рюкзак на плечо.

Только через неделю женщины узнали, что Ивана увезли служить аж в Иркутск.

– Да как же я туда доеду? Да и Иван не разрешит ездить к нему – растерянно сев на стул и опустив руки на колени, с отчаяньем в голосе, сказала Мария.

Анна обняла её за плечи и поглаживая, успокаивала.

– Ну что ты в самом деле? Не на войну ведь сына отправили. Вернётся Иван. Он крепкий, сильный духом, умный мальчик, не пропадёт нигде – сказала Анна.

Мария успокоилась лишь тогда, когда получила первое письмо от Ивана, где он писал, что попал в стройбат, живёт в казарме с другими ребятами, которые приехали почти со всех республик страны.

– За меня не переживайте, в казарме тепло, кормят хорошо. Через два года вернусь – писал Иван.

– Два года…я не выдержу, будет отпуск, съезжу к сыну. Уже скучаю – вдруг заплакав, произнесла Мария.

Анна, как могла, успокаивала подругу. Шли дни, Марию перевели в отделение, на должность сестры хозяйки. Она отвечала за постельное бельё и чистоту содержания палат в отделение. Гладила халаты и косынки врачам и медсёстрам. Теперь она на работу ходила вместе с Анной и домой возвращались вместе. Пришлось работать каждый день, но и зарплата стала чуть больше. Часто, когда они шли на работу, рано утром, во дворе больницы их встречал садовник, мужчина лет сорока пяти, плотный, но не толстый, с короткой стрижкой, какие носили в начале пятидесятых годов, на висках чуть седые волосы, густые брови, как у грузина, большие глаза и чуть большеватый нос. Он непременно здоровался с женщинами и провожал взглядом, пока те не входили в здание больницы.

– По-моему, ты ему нравишься Анна. Смотри, как он смотрит – говорила Мария, улыбаясь.

– А мне кажется, он смотрит только на тебя и ты ему нравишься, – отвечала также улыбаясь, Анна.

Только однажды, Анна простудилась и температура поднялась, на работу выйти не смогла. Пришлось Марии одной идти, когда она вошла в ворота больницы, к ней вдруг подошёл садовник и поздоровался.

– Доброе утро Мария. Вы сегодня одна… – спросил мужчина.

– Доброе утро Тимофей. Да, Анна занемогла. Ладно, пойду я, опаздываю – ответила Мария и хотела было уже идти, но Тимофей вдруг взял её за руку и тихо спросил

– Может вечером в кино сходим?

Мария чуть не упала, быстро оглядываясь, не идёт ли кто, она ответила.

– Какое кино Тимофей? Нам сколько лет, ты хоть помнишь?

– Я вдовец, ты одинокая женщина, мы ещё не так стары, чтобы не сходить в кино. Прошу тебя Мария. Я давно хотел… – говорил Тимофей.

Но Мария, чтобы быстрее отвязаться от назойливого мужчины, понимая, что он просто так её не отпустит, перебила его.

– Хорошо. Только сейчас я пойду, аха? – ответила она.

– Вот спасибо. Тогда я жду тебя после работы у ворот больницы – обрадовано сказал мужчина.

– Нет! – машинально вырвалось у Марии. – Нет. Лучше возле кинотеатра, где, говори уже быстрее – сказала она.

– Давай в шесть, на Невском, возле кинотеатра "Победа" – ответил Тимофей.

В ворота заходили сотрудники больницы и Мария кивнув головой, быстро вошла в здание. Целый день, в голове стоял разговор с Тимофеем, не выдержав, Мария позвонила Анне домой.

– Привет подруга. Как ты, температура спала? На жидкость налегай, чай больше пей, с малиной, есть же у нас. Представляешь? Я что звоню то… Тимофей…меня в кино пригласил сегодня вечером. Что делать, не знаю. Как иди? Ты что? Как можно, у меня же дети. Думаешь? Ну ладно, а ты одна то справишься? Спасибо подруга…даже не знаю, что теперь будет – взволнованно говорила Мария.

В пять часов, Мария вышла из больницы и пошла на остановку. Там она спросила, как доехать до Невского проспекта, так как ещё не очень хорошо ориентировалась по городу. Впрочем и в город она редко выезжала, на работу и с работы домой, вот и весь её маршрут. Но до Невского Мария доехала и когда вышла из автобуса, увидела перед собой Тимофея.

– Ты же сказал, возле кинотеатра? – удивилась Мария.